— Я не могу это сделать.
Он гладит ее по руке.
— Не бойтесь, я позабочусь о вас.
Я прерываю их, потому как разыгравшаяся сцена мне представляется не очень приличной. Что, если лорд Шад выглянет в окно и увидит, как его сводная сестра, которой полагается быть сейчас в Бате, так фамильярничает с его управляющим?
— Будь я проклята, если пойду через черный ход, — заявляю я. — Я больше лорду Шаду не служу и не собираюсь так унижаться.
Гарри бормочет нечто невнятное вроде «как всегда», но я игнорирую его и поднимаюсь по парадной лестнице. Я настойчиво звоню в колокольчик, сознавая, что дворецкий наверняка подглядывает за нами через боковое окно и оценивает наше происхождение, положение в обществе, благосостояние и стоимость одежды.
Жалко, что мы намокли на пляже, но уже слишком поздно.
Дверь открывается. На пороге стоит самый величественный дворецкий, какого можно представить. Он явно считает, что в недалеком будущем унаследует герцогский титул. Дворецкий молчит, но красноречивое движение его бровей выражает презрение и глубочайшую печаль по поводу того, что такая недостойная персона посмела его потревожить. Единственное, что несколько не вяжется с его горделивым обликом, — это целая свора собак на поводках, которые он держит в руке. Собаки рвутся покинуть дом. Они маленькие и очень голосистые.
И я их уже видела.
— Ах! — восторженно восклицаю я. — Здесь графиня Дэхолт?
Амелия наклоняется погладить собак, и те виляют хвостами и искренне лижут ей лицо и руки.
— Ой, какие милые собачки, — замечает она. — Это ваши, сэр?
На лице дворецкого отражается такой ужас, словно она предположила, будто у него в питомцах числятся крысы с чердака.
— Нет, мисс. Да, мэм, графиня Дэхолт прибыла с визитом, и это ее собаки.
— Софи! — Клер, графиня Дэхолт, очевидно, услышала свое имя. Она появляется за спиной дворецкого. — Софи, а ты что тут делаешь? Да, Хоскинс, вы можете отправить лакея погулять с песиками и пригласить миссис… — она вовремя обрывает себя, — миссис Марсден и ее спутников войти.
— Можно, я пойду погуляю с собаками? — канючит Амелия.
— Нет! — говорим мы с Гарри в один голос.
— Но что ты тут делаешь? — шепчет мне Клер, беря меня под руку и втаскивая в дом. — Ты же вроде как уволилась. Знаешь, ты меня очень этим огорчила. Я надеялась, что твоя попытка продлится несколько дольше.
— Прости, я потом все объясню. А ты, кажется, здесь как дома.
— Да, мы с графиней Бирсфорд на короткой ноге. Ты ее знаешь, Софи?
— Нет. — Увы, я знаю графа. Он некоторое время ухаживал за мной, то есть зажимал по углам, тяжело дыша. — Но ведь уже поздно для послеобеденного визита, разве нет?
— Ах, это же Брайтон. Здесь царит неформальная обстановка. Мы весь день только и делаем, что ходим друг к другу в гости. Ты проходи. А кто эта милая юная девушка? Вы, наверное, мисс Трелейз? Шад много говорил о вас.
Амелия приседает в реверансе, к моему облегчению, не пытаясь отрицать фамилию.
— Добрый день, мэм.
— Ах, какие прелестные манеры! Но разве вы не должны быть в Бате? А кто этот… э-э… джентльмен? — Клер смотрит сначала на Гарри, потом на меня.
Я представляю их друг другу, не упоминая, что Гарри управляющий лорда Шада.
— Он твой любовник? — хихикая, интересуется она. — Такой суровый, надо же…
— Он в трауре, Клер. Вспомни о приличиях.
— Ого! Да ты и впрямь стала другим человеком. — Она подмигивает мне.
Дом Бирсфорда таких впечатляющих размеров, что наш шепот разносится по всему огромному холлу. Лакеи в подозрительно восточных ливреях открывают двойные двери в богато обставленную гостиную. Вокруг ламп извиваются медные драконы, шелковые драпировки оттеняют стены, а графиня Бирсфорд, красивая светловолосая женщина, развлекает подруг карточной игрой и чаем.
Шарлотта вскакивает с места и бежит к нам:
— Амелия! Какого черта ты тут делаешь? Софи, дорогая моя! — Она заключает меня в крепкие объятия. — Я так понимаю, ты образумилась и вернулась к нам на работу. Но почему вы все здесь? А Гарри! Мы слышали о вашем отце, такая жалость.
— Это тот мужчина, который принял Гарриет? — шепотом спрашивает у меня Клер. — Шарлотта только и делает, что поет вам обоим дифирамбы, а еще она считает, что вы любовники, так что я скоро докопаюсь до истины.
— Мэм, — обращается Гарри к Шарлотте, — мне необходимо поговорить с лордом Шадом.
Амелия, несчастное дитя, вцепляется в мою руку.
— Миссис Марсден, я не могу этого сделать.
— Ну что ты, конечно, можешь! Не беспокойся, я уверена, твой брат тебя простит.
— Не в этом дело, я.
Но в этот момент в гостиную влетает свора Клер и тащит за собой лакея.
— Сидеть! — рявкает Гарри, и они послушно усаживаются, глядя на него влюбленными глазами.
— Джентльмены отправились на морскую прогулку, ждем их возвращения с минуты на минуту. Шарлотта, я тебе говорила, что мы с Софи вместе учились в школе? О, какое было время… Пойдемте, я представлю вас нашей хозяйке, графине Бирсфорд.
Мы через всю гостиную идем к Энн Тредейз, графине Бирсфорд. Надо же, она еще высокомернее своего дворецкого. Правда, когда Шарлотта пихает ее локтем в бок и что-то шепчет на ухо, ее надменность испаряется, они хихикают, как девчонки.
А потом до меня доходит, чего не хватает: тут нет ни мальчишек, которые путались бы под ногами, ни даже крошки Гарриет на руках у Шарлотты.
Гарри осведомляется, здоровы ли дети, и мы узнаем, что лорд Шад взял своего племянника Джона на морскую прогулку — услышав слово «племянник», Амелия бросает на меня вопросительный взгляд, — а мальчики и Гарриет наверху в детской, с няней.
— Да, а то ты совсем было превратилась в дойную корову, — прохладным, но любящим тоном говорит графиня Бирсфорд леди Шад.
— Как ваше здоровье, мэм? Вы поправились? — спрашиваю я Шарлотту. — Вы чудесно выглядите.
— Теперь, когда она стала спать по ночам, ей и впрямь гораздо лучше, — отвечает за нее графиня Бирсфорд.
— Энн, я и сама могу ответить, — говорит леди Шад. — И спасибо, Софи, морской воздух пошел мне на пользу.
В этот момент из холла слышатся мужские голоса: джентльмены вернулись. Обсуждая навигацию, они степенно входят в гостиную. Некоторые из них изрядно обгорели на солнце.
Джон первым видит Амелию и бросается к ней:
— Что ты здесь делаешь? А тебе известно, что я племянник лорда Шада? Разве это не здорово?
— Да, а я твоя тетя, — отвечает Амелия, — и имею право указывать тебе, что делать. Так что, пожалуйста, не задирай нос.
