типом магов. Ацелий просил придумать глав ордена Повелителей плоти солдат, способных быть идеальной тяжелой пехотой, и те спустя два года начали иногда присылать таких солдат. Их кожа отливала золотым металлическим цветом, они были малоподвижны, но ни один клинок не мог навредить им. Они хорошо вписались, становясь наконечником строя «кулака рыцарей», даже не имея оружия из-за своей медлительности. Если закованных в броню воинов за собой вел Бык, рыцари становились практически неуязвимыми. К сожалению, в легионе «Север» Быков сейчас не было.
Также важную роль для армий играли Кинетики. Во время сражений они могли выдвинуться вперед и поразить врага кучей мелких твердых предметов, разметав тем самым и сам строй противника. Взлетая, Кинетики становились центром контратак либо поддержкой своего строя. Они часто парили на высоте двух-трех метров над полем боя, швыряя в наступающего противника осколки металла или мелкие монеты.
Пироманы были проще, на поле боя они сжигали всех, кто оказался к ним слишком близко, если у них было достаточно топлива для магии. Чаще всего противника, но, к сожалению, не всегда. Пехота боялась их больше всего, поэтому нередко Пироманы работали в отрыве от пехотинцев. И чаще их использовали во время осад и штурмов. Они могли мгновенно убрать с пути войска любую баррикаду, если та была из дерева. А во время защиты залить пламенем любую брешь в обороне легиона.
И наконец, Молнии. Эти были способны отчасти посрамить Пироманов своей непредсказуемостью. Они могли создать молнию, которая скачет по металлу и сжигает воинов в доспехах. Идеальное оружие против тяжелой пехоты. Главное, чтобы рядом с ним в этот момент не было своей тяжелой пехоты, а то достанется всем. Также они могли, подобно Кинетикам, раскидать вражеский строй, но только если на солдатах было много металла. Это всегда удивляло Парина, но таковы были законы магии.
Выходило, что до этого тактика использования магов подразумевала их постоянное присутствие на передовой, в самом пекле, но часто это пекло они и создавали. Все маги могли остановить летящие в них стрелы и отразить удары мечей и копий, им нечего было бояться. Маг умирал только от внезапной атаки, например, от шальной стрелы в спину. Но теперь, с учетом болтов, которые ни один маг не может остановить, они становились слишком уязвимыми и желанными мишенями для северян. Такими темпами всю сотню магов, приписанных к легиону «Север», могут перестрелять за пару часов. А легионы уже привыкли полагаться на помощь магов в бою. Выход был один – изменить тактику так, чтобы легионы не лишились прикрытия магии, а маги не лишились жизни.
И если с Пироманами проблем не было из-за специфики их магии, ведь они и так чаще других держались в тылу войск, пока их способности не понадобятся, то с другими орденами пришлось поломать голову. Роль Пироманов в обороне была закрывать дыры в стенах пламенем и прикрывать отступление войск, чтобы под огонь не попали дружеские войска. И так как им не требовалось менять тактику и тренироваться, Ацелий с подачи Парина обязал их работать с мастером Арабринусом на новых сталелитейных печах.
С Бегунами все тоже получилось более-менее просто. Их роль теперь состояла в том, чтобы быстро ликвидировать прорывы вражеских войск с тыла. В итоге основной подготовки Бегунов на этом этапе стала работа с картами Нижнего города. Самые подробные карты, имеющиеся в распоряжении легиона, копировались и раздавались магам. Они должны были знать все переулки, даже самые узкие, чтобы как можно быстрее оказывать помощь группам солдат во время предстоящих уличных боев.
Ацелий с Парином также придумали, как быть с Кинетиками. Теперь им отвели не атакующую роль, а защитно-вспомогательную. Если до сих пор Кинетики взлетали сами, то теперь они должны были поднимать несколько арбалетчиков, чтобы те могли беспрепятственно стрелять из удобной позиции. При этом Кинетики смогут защитить их от стрел противника, кроме тех, новых. Но тут Ацелий попробовал рискнуть. Подумав, он решил, и Парин с ним согласился, что таких болтов не очень много, и северяне не будут тратить их на обычных солдат, когда поймут, что теперь парят не маги, а обычные арбалетчики. Помимо этого Кинетики, как и ранее, могут защищать строй от навесного огня противника. Так что Кинетики тренировались совместно с арбалетчиками под громкие ругательства последних, которые никак не могли привыкнуть, что невидимая сила поднимает их над землей. Окружающие стрелки, ждущие своей очереди, ржали над каждым пассажем менее удачливых сослуживцев, чья очередь стрелять была в этот момент. Чтобы спустя несколько минут самим отчаянно ругаться, пытаясь одновременно и целиться в мишень, и не смотреть вниз, пока отстрелявшие свое смеялись над ними.
А вот с Молниями была беда. Ни претор-легат, ни его адъютант не представляли, что с ними делать. Потенциал этих магов был бы полезен, но на узких улицах их молнии были бы чересчур опасны для своих войск. А выпускать их без прикрытия, значит, подставить под стрелы, часть которых может их убить. Ацелий уже плюнул было, решив просто поставить их с Кинетиками отражать навесной огонь противника, ведь Молнии могли оттолкнуть наконечники стрел, если они были из стали. Впрочем, у них это выходило куда хуже, чем у Кинетиков. Но Парин не сдавался. К тому же он немного сдружился с одним молодым магом из Молний. Кринк, так его звали, был земляком Парина. Его родитель также был известным торговцем, они были конкурентами с отцом Парина. Вот только для молодых людей встретить кого-то из своих мест здесь, на севере, было как глоток чистого воздуха. Они быстро нашли общий язык и теперь часто проводили вместе вечера в какой-нибудь таверне. Кринк был заядлым любителем пива и вина, тогда как Парин чаще всего тянул весь вечер одну кружку пива, едва выпивая четверть. Ему хватало понедельников.
Однако сегодня Кринк нашел Парина днем, когда тот следил за тренировками Кинетиков. Посмотрев на ругающихся арбалетчиков, болтающихся в воздухе, молодой маг улыбнулся.
– Эк они наворачивают!
– Вчера было хуже, сейчас они скорее уже не от души, а чтобы порадовать остальных, – заметил Парин.
– Я тут слышал, что у вас большие проблемы, господин адъютант претор-легата!
Парин нахмурился.
– Ты о чем?
– О нас, могущественнейших магах Империи. – Кринк выпятил грудь и надул губы, но потом не выдержал и рассмеялся. Парин все еще смотрел на нового приятеля с недоумением, и тот пояснил: – Я о Молниях. Не знаете, куда нас пристроить?
– Ну, мы нашли выход. Будете в кои-то веки делать что-то полезное и защищать легионеров от стрел.
– Скукота! Я тут кое-что придумал, думаю, тебе понравится.
Парин прищурился недоверчиво, у Кринка было специфичное чувство юмора, в прошлый раз эта фраза предваряла показ старого вояки, который рыгал по нотам. Кринк купил ему пять кружек пива и хохотал каждый раз, как ребенок.
– Не дрейфь, зануда! Это связано с магией. Мой учитель мне кое-что рассказывал. Я позволил себе одолжить пару солдат от твоего имени! Вот смотри!
Он махнул рукой, двое солдат втащили на плац большой ушат воды и вылили под ноги арбалетчикам, ожидающим в очереди. Кринк улыбнулся, коснулся шнурка, идущего от его массивного рюкзака, какие носили все Молнии, присел и коснулся мокрого песка. Слегка затрещал воздух, и часть солдат начала ругаться, подпрыгивая. Кринк радостно засмеялся. Арбалетчики было хотели возмутиться, но, распознав Молнию, замерли.
– Извините, ребята! С меня пиво сегодня вечером! – Солдаты неуверенно заулыбались. – Видел? Если в воде растворить много соли, то она хорошо передает молнии. Если такую воду разлить под ногами наступающих, то мы сможем их чудно поджарить, как маленьких цыплят! Ты любишь цыплят, Парин?
– Обожаю. Думаешь, если разлить много воды, то молнии будут бить только в тех, кто стоит на влажной поверхности?
– Почти уверен! Если найдешь десяток солдат, готовых рискнуть и постоять под молниями, и десяток манекенов в железных доспехах, то можем попробовать.
– Да, конечно. А ты идиот! Не мог
