что и Творец его один. И мир один не потому, что Создатель один; Бог мог сотворить и иные миры. Но поелику сотворенный мир один, то необходимо веровать, что и Создатель его один.
40) Кто же сей Создатель, – это всего более необходимо уяснить и сказать утвердительно, чтобы иной, неведением сего введенный в заблуждение, не почел Создателем кого другаго, и оттого не впал опять в одинаковое с язычниками безбожие. Думаю же, что никто не имеет об этом колеблющагося мнения. Ибо если в слове нашем показано, что так называемые стихотворцами боги – не боги, и обоготворяющие тварь изобличены в заблуждении, вообще же доказано, что языческое идолослужение есть безбожие и нечестие; то, по уничижении идолов, совершенно необходимо, наконец, нашей вере быть благочестивою, и Богу, Которому мы покланяемся и Котораго мы проповедуем, быть единым и истинным Богом, Господом твари и Создателем всякаго существа. Кто же это, как не всесвятый и превысший всякой сотворенной сущности Отец Христов? Он, как наилучший кормчий, собственною Своею Премудростию и собственным Своим Словом, Господом нашим Иисусом Христом, спасительно управляет и распоряжается всем в мире, и все творит, как Сам признает это наилучшим. И оно прекрасно, как скоро сотворено, и мы видим сотворенное, потому что и это угодно Ему. И никто не должен сомневаться в этом. Ибо если бы движение твари было не разумно, и вселенная носилась, как ни есть; то справедливо мог бы иной не верить утверждаемому нами. Если же тварь приведена в бытие словом, премудростию и ведением, и во всем мире есть благоустройство; то необходимо настоятелем и строителем этого быть не иному кому, как Божию Слову.
Словом же называю не то, которое внедрено и прирождено в каждой из сотворенных вещей, и которое иные привыкли называть семененосным[1]; такое слово неодушевленно, ни о чем не мыслит, ничего не представляет, но действует только внешним искусством, сообразно с знанием влагающаго его. Также не то разумею слово, какое имеет словесный человеческий род, не слово сочетаваемое из слогов и напечатлеваемое в воздухе. Но разумею живаго и действеннаго Бога, источное Слово Благаго и Бога всяческих, Слово, Которое и отлично от сотворенных вещей и от всякой твари, и есть собственное и единственное Слово благаго Отца, вселенную же эту привело в устройство и озаряет Своим промышлением. Как благое Слово благаго Отца, Оно благоустроило порядок вселенной, сочетавая противоположное с противоположным и устрояя из этого единое согласие. Как Божия сила и Божия премудрость, Оно вращает небо, и повесив землю ни на чем не опирающуюся, водрузило ее Своим мановением. Им солнце стало светоносным и озаряет вселенную. От Него и луна имеет свою меру света. Им и вода повешена на облаках, и дожди наводняют землю, и море заключено в пределы, и земля украшена всякаго рода растениями и произращает зелень. Если бы какой неверующий, слыша утверждаемое нами, спросил: действительно ли есть Божие Слово? – то сомнением о Божием Слове показал бы он свое безумие. Между тем, имеет он доказательство в видимом, что все состоялось Божиим Словом и Божиею Премудростию, и ничто сотворенное не утвердилось бы, если бы не было, по сказанному, произведено Словом, и Словом Божиим.
41) Но, будучи Словом, Оно, как сказано, не из слогов сочетавается, подобно человеческому слову, а есть неизменяемый образ Отца Своего. Люди сложены из частей и сотворены из ничего; у них и слово – слагаемое и разлагающееся. Но Бог есть Сый и не сложен; потому и Слово Его есть Сый; Оно не сложно, но есть единый и Единородный Бог и Благий, произшедший от Отца, как бы из благаго источника; Оно все приводит в устройство и содержит.
И подлинно досточудна причина, по которой Слово, и Божие Слово, низошло к сотворенному; она показывает, что и неприлично было совершиться этому иначе, а не таким образом, как действительно совершается. Естество сотворенных вещей, как произшедшее из ничего, само в себе взятое, есть что-то текучее, немощное, смертное. Бог же всяческих – по естеству благ и выше всякой доброты, и посему человеколюбив; потому что в благом не может ни к кому быть зависти. Посему-то не завидует Он никому в бытии, но хощет, чтобы все наслаждались бытием, и всем мог Он являть Свое человеколюбие. Итак, усматривая, что всякое сотворенное естество, сколько зависит от заключающихся в нем самом причин, есть нечто текучее и разрушающееся, на тот конец, чтобы вселенная не подверглась разрушению и не разрешилась опять в небытие, все сотворив вечным Словом Своим и осуществив тварь, не попустил ей увлекаться и обуреваться собственным своим естеством, от чего угрожала бы ей опасность снова прийдти в небытие, но как Благий управляет вселенною и поддерживает ее в бытии Словом же Своим, Которое само есть Бог, чтобы тварь, озаряемая владычеством, промышлением и благоустроением Слова, могла твердо стоять в бытии, как причастная подлинно сущаго от Отца Слова, и Им вспомоществуемая в бытии, и не подверглась бы тому, чему могла бы подвергнуться (т. е. небытию), если бы не соблюдал ее Бог-Слово, Иже есть образ Бога невидимаго, перворожден всея твари: яко Тем и в Нем состоятся всяческая, видимая и невидимая: и Той есть глава Церкве (Кол. 1, 15-18), как в святых Писаниях учат служители истины.
42) Это-то всемогущее, всесовершенное, святое Отчее Слово, низшедши во вселенную, повсюду распространило силы Свои, озарив и видимое и невидимое, в Себе все содержит и скрепляет, ничего не оставив лишенным силы Своей, но оживотворяя и сохраняя все и во всем, и каждую вещь в особенности, и вдруг все в совокупности, начала же всякой чувственной сущности, каковы: теплота, холод, влажность и сухость, срастворяя во едино, делает Оно не противодейственными, но производящими одну согласную стройность. Им и Его силою делается, что огонь не противоборствует холоду, и влажность – сухости, а напротив того, эти, сами в себе противоположныя стихии, сошедшись вместе, как дружественныя и родственныя, производят из себя видимыя вещи и служат началами бытию тел. Покорствуя сему Богу – Слову, иное оживотворяется на земле, а иное осуществляется на небе. Его силою, по сказанному выше все море и великий океан совершают движение свое в собственных своих пределах, и вся суша одевается зеленью и украшается разными всякаго рода растениями. И чтобы не длить времени, каждую известную вещь именуя особо, скажу: из всего, что существует и бывает, ничего нет такого, что произошло бы и состоялось не в Слове и не Словом, как говорит и
