Нет присутствующего врача — не будет и манипуляций.
Если честно, местный навороченный робот для ввода иглы в вену лично мне вообще не нужен.
Пока мой корейский товарищ пытается что-то выдавить из своей техники, молча перехватываю у робота из "пальцев" иглу выше уровня ввода. Хотя, на последнее сейчас можно вообще плюнуть: стерильность в этом организме и так не ночевала. Ему, как и Хвану, ещё предстоит терапия антибиотиками.
Ещё через пять секунд физраствор начинает идти вниз по трубке, потом дальше по вене.
— Как ты это сделал?! — непосредственно реагирует ДжоЧже.
Лоу не говорит ничего, но зато напряжённо снимает всё происходящее в том числе на свой смартфон. Интересно, она что, камерам не доверяет? Надо будет сделать себе в памяти зарубку. Потом проанализирую.
— Через минут пятнадцать можно будет опрашивать, — для порядка обозначаю вслух статус обстановки.
Если бы это всё происходило у нас, разумеется, ни о каком допросе не могло бы идти и речи. Но малый хирургический робот здесь — это действительно чудо техники.
Прямо в этот момент, мониторя витальные показатели, он добросовестно даёт прогноз на мониторе: поражения такие-то… по таким-то группам тканей то-то и то-то… ЧСС… ЧД…
Я уже заметила, ещё на себе: этот электронный малыш либо молчит, либо ему можно верить.
— Откуда знаешь, что пятнадцать минут? — видимо, для какого-нибудь протокола уточняет Лоу.
Вместо ответа указываю на экран робота:
"Ожидается приход в сознание через 15 минут. Инфузия…"
* * *
Долбаный Моралес не вёлся.
Лоу мысленно прокляла свою самоуверенность: к огромному сожалению, кроме самой себя винить было никого.
Вопреки мелькнулвшим подозрениям, Щукин действительно вытащил бойца с того света. Ну или, по крайней мере, снизил угрозу жизни до того уровня, что даже хирургический робот взялся управлять внутривенными вливаниями.
Детектив не стала тогда озвучивать; нежелание машины связываться с пациентом автоматически говорило о серьёзности ситуации.
Увы, всё хорошее рано или поздно заканчивается.
Она не следила специально за количеством инъекций, однако была согласна: оговоренные полчаса давно миновали. Да и Щукин, наблюдая за происходящим, хмурился всё больше и больше.
— Ты же не так туп, — продолжила по инерции обрабатывать клиента детектив. — Ради кого стараешься? Братве сам всё объяснишь, а Уркидес точно стоит того?
— Иди в ж…
— Он ведь даже не почешется, если ты здесь сейчас сдохнешь! — делано вздохнула коп. — А ведь взрослый мальчик! Ладно, перерыв.
Она решила наконец обратить внимание на знаки, которые ей вторую минуту молча делал русский.
Из телеметрии ИИ Лоу была в курсе: за время допроса, длящегося как бы не более часа, какой-то там медикамент в бункерах подошёл к концу (или даже сразу пара).
Недоучившийся врач текстом в чате срочно просил принести еще один набор, поскольку тактично не хотел прерывать их с Моралесом беседы.
Однако все разумные сроки вышли.
— Щукин, чего ты хотел? — потягиваясь, нехотя спросила начальник отдела по борьбе с контрафактом.
— Договор был на полчаса. Я тебе целый час ничего не говорил, согласна?
— И что?
— Как только твои доставят всё из второго реанимационного набора, Хван зарядит технику, — пожал плечами русский. — Начнём работать. Давай ловить момент? — он указал взглядом на панель, по которой бежали цифры витальных функций пациента. — И кстати…
Он подошёл Хвану и достал у того под рукой из ящика шприц:
— У нас адреналина в бункерах не осталось?
— Нет! — чересчур быстро выпалил ДжоЧже. — Что, опять?!
— Осталось. — Уверенно кивнула коп, опровергая корейца.
Она фильтровала сейчас все разговоры сквозь специальную программу (на предмет достоверности сказанного).
— Не жлобись? — тактично предложил Щукин товарищу. — Сейчас тебе казённых лекарств принесут, всё обратно вернут. А я ему пока еще один твой адреналинчик кольну? Уже пора.
Русский не стал говорить, что "своим" именно этот адреналин для азиата никогда не был, поскольку был взят из запасов участка.
— Буду готов только через пять минут, — проворчал азиат, явно не желая делиться.
Даже временно, даже несмотря на обещанную кратную компенсацию.
— Ты мне сейчас не нужен, я пока сам ему всё поставлю! — Виктор с видом умудренного старца снисходительно толкнул напарника в бок. — Мне твой робот не нужен, в смысле, для этого! Кстати, Лоу, у тебя осталась буквально пара минут на вербовку. Извини…
Служитель закона мысленно выматерилась, а вслух многообещающе произнесла:
— С тобой, Щукин, мы обязательно это обсудим позже. Он точно понимает, что происходит? — она дернула головой в сторону Моралеса.
Мутный взгляд незадачливого бойца заставлял сомневаться в его адекватности.
— На грани, — нехотя признался Щукин. — Обезбаливал, сколько мог, но наркота есть наркота.
— А что ты ему колол? — с опозданием спохватилась женщина.
— Сначала кетатоп. Потом пирамидол. Иначе дальше он бы вашей беседы не выдержал, — русский многозначительно прикрыл веки. — Если не лечить, а только обезболивать, оно рано или поздно перестаёт работать.
— Бл*… И что дальше? — сейчас детектив на ходу лихорадочно перекраивала собственные схемы.
— Тянули, сколько могли, — твёрдо заявил Виктор. — Пора делать хотя бы правую ногу. И там будет общий наркоз, практически сразу, как твои принесут всё нужное. А после операции оказанная услуга, говорят, здорово теряет в цене. Работай сейчас?
Служебная программа говорила, что всё сказанное — правда.
Лоу, закусив губу и окатив русского нечитаемым взглядом, присела на корточки перед задержанным:
— Долго уговаривать не буду. Жить хочешь?
— Своих не с-с-сдам, — прохрипел Моралес.
— Условия совсем простые. Тебе сейчас могут оказать полноценную медицинскую помощь, — коп демонстративно не обратила внимания на последнюю фразу. — Если ты хочешь, чтобы я это позволила, я бы хотела иметь возможность с тобой дружить. Просто дружить, — она многозначительно покатала на языке последнее слово. — Моргни, если согласен?
— Он и так моргнёт, — угрюмо подал голос Щукин, которому происходящие почему-то активно не нравилось.
Латинос действительно моргнул, но тут же поторопился проскрипеть:
— Не-ет…
— Упс. Уплыл, — забеспокоился русский.
