— Да ты успокойся, белая вся… Это часто происходит с теми кто спасателями работает. Непогода за перевалом, вот и задержались. Рации не работают, мобильники тем более. Я Лора, кстати. А как тебя зовут? — спрашивает она, заводя мотор.
— Лейси… правда так часто бывает?
— Да постоянно. Это же горы, туристы…
Еще два дня ожидания и даже оптимистка Лора теряет надежду. Мы почти живем в штабе, докучая служащим. Нас попросту разгоняют по домам уже, чтобы хоть поспать и привести себя в порядок. Брожу как тень, проклиная горы, и боясь, что больше не увижу своего любимого мужчину. А он так и не узнает, что был прав, он действительно чувствовал его.
Не могу есть и спать, тупо пялюсь в огромную плазму, переключая каналы. Лора силком кормит меня. Она узнала о беременности и стала проявлять заботу обо мне. И ей так легче, есть за кем ухаживать. И ругать. Она часто ругает меня, боится, что я могу потерять свое любимое дитя. И я слушаюсь ее, жую что-то, не чувствуя вкуса.
Хоть из Майами хорошие новости. Я обналичила выигрыш, а дом купить не успела, только присмотрела по соседству с Айрин. Санта оформил сделку и заселился. Я решила, что он должен жить с нами, ведь выиграл, по сути, он. Хватит нам с ним бродяжничать.
Выключаю телевизор, болтовня которого только раздражает, а не приносит успокоения. Набираю номер Лоры.
— Ничего? — больше и слов не нужно.
— Тихо пока. Спать иди. А то я сейчас приду и уложу тебя как маленькую, — снова ругается. Хорошая она.
Захожу в спальню и прямо в одежде забираюсь в кровать. Не могу раздеться, сразу вспоминаю наши с Дарреном ночи. И сразу слезы. Полежу немного. Зарываюсь в одеяла и вспоминаю любимое лицо, глаза с переливами из молочного шоколада. Аромат… апельсина…
Мне уже кажется, что меня обнимают любимые руки, теплые губы целуют под ухом, шепча ласковые слова. Даррен…
— Ты почему в одежде спишь, — вдруг слышу вопрос. Его голос!
Взвизгиваю и подскакиваю на кровати. Он! Точно! Либо снится, либо я задремала всё-таки и не услышала, как он пришел. Трогаю его — настоящий! Зарос щетиной, но глаза сверкают смехом. Прижимаюсь к его груди и не могу сдержать слезы.
— У меня дежавю… как тогда, приехал ночью и нашел тебя в этой кровати…
— Где ты был?!
— Потерялись маленько.
— Какое счастье, что нашлись! А то твоего ребенка кто воспитывать должен, — спрашиваю я и наблюдаю, как меняется выражение лица Даррена. Он сияет от счастья, как начищенный самовар, я это вижу даже в тусклом свете настенного бра.
— Пломбирчик? Ты серьезно? Ты была у врача?
— Круче! Я была в Майами! Привет тебе из Майами, любимый!
Конец
