Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
«Чтобы вернуть моих родных, – подумала Корделия, – это должна быть самая полная мира шляпа, которую мы только сможем сотворить».
– Что приносит мир мне самой? – прошептала она. – Моему сердцу, и голове, и телу?
Она зажмурилась и погрузилась в море картинок: гладкая ракушка с портретом матери, пряный запах, висевший вокруг отца, словно гирлянда, семь веснушек на её собственном носу, покалывание магии на кончиках пальцев…
Глаза Корделии по-прежнему были закрыты и она всё ещё пыталась принять решение, когда в нос ей проник, как палец, и пощекотал мозг землистый, терпкий запах.
Конский навоз.
Глава 29
Корделия распахнула глаза. В дверном проёме возвышался Воролов – вымотанный и разъярённый. Его левый локоть покрывала корка какой-то коричневой субстанции, пахнущей очень подозрительно. У Корделии сложилось впечатление, что Воролов, как и она сама, не спал всю ночь.
– А! Мисс Шляпник! – протянул он жутковато торжествующим голосом. – Как приятно видеть вас снова!
Слово «приятно» он произнёс ужасно гадко. Гусь выронил перо, которое держал в руках.
– Здравствуйте, Воролов Закон-суров, – вежливо поздоровалась Корделия, пятясь от него подальше. – Вы прекрасно выглядите.
– Вам не убежать, – рявкнул Воролов. – И не пытайтесь спрятаться. Я беру вас под арест.
Корделия встала так, чтобы верстак оказался между ней и Вороловом. Боковым зрением она заметила, что шляпные ленты на стене беспокойно извиваются.
– Гусь, – шепнула она краешком рта. – Тёмно-синяя лента.
Толстая лента цвета индиго, тяжёлая, как питон, висела среди других. Воролов стал надвигаться на Корделию, она попятилась. Он бросился на неё, она отскочила через всю мастерскую.
Гусь был наготове. Он бросил Корделии конец извивающейся ленты, и она крепко схватила его. Девочка нырнула вбок, а Воролов побежал прямо на натянутую ленту. Корделия вертелась, металась и водила лентой, проворно, как игла в дядюшкиной руке. За то время, пока Воролов выдавливал «УФ – АРГХ – НЕТ! – ГР-Р-Р!» Корделия успела пять раз обернуть ленту вокруг него, приматывая его руки к телу.
Воролов Закон-суров очень старался. Но старался он вовсе не освободиться; он старался держать глаза открытыми. Лента, которой его связали, была сделана из шёлка Дрёмулы: Шляпники пускали такой шёлк на ночные колпаки, помогающие своим владельцам уснуть.
Воролов моргнул потяжелевшими веками и зевнул.
– Н-н-ну с-с-слу-у-ушайте, мисс – о-ох – мисс – Ш-ш-ш-шляпни-и-и-и-ик.
Корделия указала на бархатную ленту чернильного цвета, подрагивающую у плеча Гуся.
– Обмотай и эту вокруг него, Гусь!
Обойдя Воролова, роняющего голову на грудь, Гусь обвил его чёрной лентой. К тому времени, как он закончил, Воролов уже сладко спал. Обмотанный всё ещё прикреплёнными к стене лентами, он всхрапывал и слегка колыхался, как лист на дереве. Несколько других лент, змеясь, обернулись вокруг дремлющего мужчины и завязались элегантными двойными бантами. Воролов походил на подарок, который никому не хотелось бы получить.
Гусь обратил сияющий взгляд на Корделию и прошептал:
– Это было так весело!
Корделия улыбнулась ему в ответ.
– Сохраняй свободу в голове, Гусь, и магию на кончиках пальцев!
И в тот же миг она поняла, что сама хочет добавить на Шляпу Мира.
Сицилийский Прыгучий Боб извивался у Корделии в руке. Она крепко зажимала его между большим и указательным пальцем, обматывая вокруг него нить паучьего шёлка. Убедившись, что боб хорошо связан, Корделия отпустила его, и боб начал весело раскачиваться на конце нити.
– Что это? – спросил Гусь.
– Кое-что, чему научил меня отец, – ответила Корделия.
Она осторожно обвязала паучьим шёлком три пера, которые выбрал Гусь, и прикрепила их на ленту шляпы. Прыгучий Боб гордо заскакал по полям.
– Теперь нам надо только… – начала Корделия, но запнулась: через дверь в мастерскую вплыл восхитительный аромат. Это был запах горячего солнечного света.
В мастерской появилась Кух, неся перед собой ореол медового цвета, напоминающий золотые круги нимбов у голов святых на витражных окнах.
– Ох, Кух! – выдохнула Корделия. – Какая красота!
– Я напевала Неунывную Песенку, пока готовила. – Кух так и светилась. – Чтобы способствовать умиротворению. Видела, как твоя тётя так делала, знаешь.
Она осторожно прикрепила ореол к шляпе. Он сиял вокруг тульи, как сплетённый луч солнечного света. Кух была так поглощена собственным великолепным творением, что совершенно не обратила внимания на похрапывающего Воролова.
Когда Корделия укладывала венок из Медовых Маргариток на Солнечный Сахар и закрепляла всё Дипломатическим Шнуром, в окне появился Сэм.
– Кор! – воскликнул он. – Шляпа прост шикарная!
Он легко приземлился на пол, а Гусь подозрительно нахмурился, глядя на него.
– Во, принёс кой-чего! – объявил он, держа в руке большую золотую звезду. – С самой верхушки шпиля Святого Осписа.
– Великолепно! – вскрикнула Корделия. – Эта звезда притягивает молнии! Потом нам, возможно, придётся вернуть её, но пока мы её позаимствуем, она придётся очень кстати на Шляпе Мира.
Она пришила сияющую звезду на самую верхушку шляпы.
– Последним нужно добавить звёздный свет, – сказала Корделия.
Она взяла Звёздную Миску и повращала её. Комнату наполнил едва слышный перезвон.
– Для чего он? – прошептал Сэм.
Корделия вгляделась в миску.
– Он даёт надежду, если ты потерял дорогу, – ответила она. – И чувство, что ты не одинок.
У Сэма сделался такой вид, будто он голоден – но не до еды.
Корделия зачерпнула горсть журчащего звёздного света и подула на Сэма. Его тут же окутал вихрь огоньков, крошечных, как булавочные кончики, но ярких, как Полярная звезда. Огоньки осели на него – на плечи, и на уши, и на кончик носа.
– Чувствуешь? – спросила Корделия, с улыбкой глядя на заблестевшие, как звёзды, от восхищения глаза Сэма.
Гусь чихнул и покосился на Сэма. Но потом Корделия зачерпнула ещё горсть и подула уже на Гуся.
– Ох! – воскликнул тот, когда тысячи ярких крошек звёздного света закружились вокруг него.
Кух негромко кашлянула, и Корделия дунула и на неё.
– Ох матушки мои! – вскрикнула Кух, пытаясь поймать танцующие вокруг неё сверкающие крупинки.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
