Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 130
– Они погибли через год службы, – все бил и бил по моим незримым болевым точкам Гидеон. – Их смерть была издержкой многовековой вражды ковена Шамплейн с ковеном Шепота… Такое случается. Для ведьм люди – всего лишь пешки. Потому я и держусь подальше от всего этого. Не просто так, Коул, и уж точно не просто так я хотел, чтобы от этого подальше держался и ты. Наши родители…
– Умерли, – оборвал его Коул, глядя в пол. – Не важно, по чьей вине. В обычной аварии, как мне говорили, или защищая ведьму… Ты думаешь, это должно напугать меня? Разозлить? Меня злишь только ты, Гидеон, а не какие-то ковены и выбор наших родителей, который они приняли добровольно! Это ты лгал мне, а не ведьмы!
Гидеон утратил дар речи, бросив на меня умоляющий взгляд. Неужели он просил о поддержке? О прощении? Ведь только что он пытался настроить против меня Коула ради его же безопасности… Устрашить мной. И он бы точно не пришел в восторг, если бы знал, что я – дочь той, которая ненамеренно сгубила его семью. И что, возможно, я сгублю его брата.
Коул отвернулся.
– Одри, мы уезжаем.
Я вопросительно уставилась на него, но он даже не обернулся, сдергивая с вешалки нашу одежду и хватая Штруделя.
– Коул… – попытался вразумить его Гидеон, глянув на часы и ветреную погоду за окном, но тот рявкнул, уже распахнув настежь входную дверь:
– Одри, в машину!
Моего мнения не спросили ни разу с тех пор, как мы очутились в гостях у Гидеона (разве что когда предлагали салат). И Коул не собирался спрашивать его тоже. Я и сама не желала выступать между братьями третейским судьей, поэтому лишь забрала из рук Коула свое пальто и залезла в машину, даже не попрощавшись с Гидеоном.
Коул запихнул на заднее сиденье кота, завел мотор и помчался по сельской дороге к шоссе.
Прошло минут десять, прежде чем я поняла, что, наверно, стоит все же напомнить Коулу: все наши вещи, включая мой рюкзак, остались на втором этаже у Гидеона. Но Коул выглядел так, будто стоит мне открыть рот – и это уничтожит его окончательно. Сгорбившийся под пальто, он сжимал руль так крепко, что я могла пересчитать каждую жилку на его руках. Натянутый, как тугая струна моей скрипки: с выбеленным лицом, влажными глазами, сотрясающийся от дрожи.
– Коул… – сглотнула я, впиваясь ногтями в кожаное сиденье и тревожно поглядывая на окно, за которым с фантастической скоростью проносился лес. Машина мчалась все быстрее. – Коул!
Я понимала его. Я чувствовала его. Боль, пульсирующая так глубоко в потемках, что ощущается на молекулярном уровне. Страх, от которого никуда не деться. Растерянность, словно ты один на всем свете в кругу предателей и чужаков. Вот только Коул Гастингс не был одинок.
Он стал сбавлять скорость. В тишине салона я услышала протяжное мяуканье Штруделя, но мое сердцебиение заглушило его. Еще бы секунда на таких скоростях, и мы бы точно расшиблись в лепешку. Благо Коул притормозил, а спустя мгновение машина и вовсе встала: съехав на обочину, где в темноте ничего не было видно, он молча вылез из машины и скрылся во мраке.
– Коул?
Я вышла следом, дернув заледеневшими пальцами дверь, и с облегчением выдохнула: он стоял всего в паре метров от машины, сбоку, чтобы прямой свет фар не доставал до него. Упираясь руками о дорожные ограждения, Коул смотрел на острые утесы и озеро Шамплейн, готовое принять в объятия даже нашу диковинную пару – страждущего охотника и дуреху ведьму.
– Коул…
Его имя, сахарное и одновременно горькое, как облепиховая настойка. Я подошла ближе, шагая медленно, осторожно, будто подкрадываясь к тигру. Оказавшись рядом, я тронула Коула и вдруг почувствовала, как сотрясается его спина под моими ладонями. Смятенный. Сломанный.
– Я детектив? – спросил он меня, повернувшись, и его лицо было искажено той пустотой, что зияла у него внутри, просясь вырваться наружу. – Я охотник? Я аутист? Кто я такой, Одри? Что мне теперь делать?
Паническая атака. Вот что это было. Я переживала подобное не раз с тех пор, как Джулиан убил целый клан: удушение, суматоха в мыслях и боль под ребрами, ноющая, как гематома. Рэйчел помогла мне преодолеть это, а теперь я должна была помочь Коулу.
Я никогда не дотрагивалась до него, если не считать прикосновения к руке или плечу. Тем более я не думала, что когда-либо дотронусь до его лица, но сделала это: обхватила его голову ладонями, прижав холодные пальцы к румяным щекам, и наклонила Коула к себе, чтобы сравняться с ним в росте и обнять. Я стиснула его так сильно, как только могла, прижала к себе, перебирая кудри, спутанные от ветра.
– Я не знаю, Коул, – ответила я шепотом. – Но мы это выясним. Вдвоем – ты и я. Что скажешь?
Коул всхлипнул, сотрясаясь, и я слабо улыбнулась, повернув его лицо к моему.
– Ты мой друг, – сказала я, и Коул наконец сфокусировал на мне лихорадочный взгляд, а после, приложив усилия, даже заглянул мне в глаза. – Ты мой… друг, Коул. Мне жаль твоих родителей. Прости, что мой ковен виноват в их гибели. Но все эти годы ты помогал людям лишь благодаря тому, что от тебя скрыли правду. Будь иначе, будь ты охотником, а не детективом Гастингсом, разве ты бы не пожалел об этом? Меня бы не было сейчас с тобой. Это прозвучит ужасно эгоистично, но… Своим враньем Гидеон фактически спас мне жизнь. А еще он любит тебя… Твой брат безумно любит тебя, Коул! Разве этого мало, чтобы простить?
Сейчас для Коула этого действительно было мало, и сложно было винить его, ослепленного злостью и горем. Я бы хотела забрать и то и другое, если бы только существовало такое заклятие. Если бы оно только работало на нем, охотнике, который защищен от любых чар по праву рождения. Даже от таких светлых, как «Песнь синицы».
Глупая Одри! Как можно было не понять этого сразу?
– Давай вернемся в дом Гидеона, – предложила я мягко, взяв руки Коула в свои и с трепетом заметив, что его пальцы, сплетаясь с моими, почти в два раза длиннее.
Когда мы вернулись к ферме Гидеона, Коул почти пришел в себя. Гнев и отчаяние уступили место смущению, стоило Коулу переступить порог: его брат беспокойно расхаживал по гостиной и, завидев нас, остановился. Повисла неловкая пауза, за которую я успела не только перетащить Штруделя из джипа в дом, но и проклясть мужскую гордость, молясь всем известным богам, чтобы кто-то из них двоих, наконец, заговорил первым.
– Коул, я… – Гидеон шумно вздохнул, потупившись, и я облегченно улыбнулась, когда Коул шагнул к нему и молча похлопал по плечу. – Завтра нам предстоит серьезный разговор. Сбегать посреди ночи, когда грядет такая буря, – это верх безрассудства!
Коул закатил глаза так, что на секунду стали видны лишь белки. Потом он схватил меня под локоть и потащил вверх по лестнице, так размашисто шагая, что я дважды навернулась на ступеньках, не успевая.
– Эй! – окликнул нас Гидеон снизу. – Я, вообще-то, постелил Одри на диване…
– Она ляжет со мной.
– Но…
Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 130
