Со мной уже все в порядке. Как видишь, жив и здоров. Немного крови новой закачали, дырку залатали и все. Только не плачь, липучка! Слышишь? Успокойся, ты мне сердце рвешь!
Но я не могла остановиться. Слезы бурным потоком лились из моих глаз, выплескивая боль наружу. Так бывает, когда кто-то добрый пожалел тебя, ты расслабляешься и уже не можешь себя контролировать. Вот и я этого держала себя только внутренними наставлениями и указаниями быть сильной, не поддаваться неудачам и проблемам, бороться, а теперь, словно размазня, прилипла к груди Олега, будто он моё единственное спасение.
- Липучка? – растерянно позвал Олег, и я услышала в его голосе волнение. Я все лежала на нем, всхлипывая, и он, тяжело вздохнув, положил мне руку на голову и начал успокаивающе гладить. – Еще чуть-чуть, и будешь не липучкой, а соплей! – серьезным тоном подшутил он, и у меня вырвался смешок.
Отклонившись, я вытерла слезы, но спрятала глаза и отвела их в сторону.
- Что случилось? – спросил Олег, поймав мою ладонь в свою огромную ручищу, но я лишь молчала и всхлипывала. – Если бы по мне так все девушки плакали, меня бы от гордости просто распирало, – опять пошутил он, но потом серьёзно добавил: - Но это ведь не из-за меня такие горькие слезы?
Я отрицательно покачала головой.
- Давид?
Утвердительный кивок.
- Что случилось? Объясни, – настаивал он. – Ты ведь должна была позвонить ему и сообщить о том, что произошло в кафе!
- Я п-позвонила, - заикаясь, ответила я.
- И?
- П-придя домой, обнаружила Андрея – моего бывшего парня. Я как раз утром с ним порвала, и, видимо, он хотел все вернуть. Набросился на меня у двери моей квартиры и присосался, словно пиявка, а я не успела его оттолкнуть, затем пришел Давид.
- Только не это! – застонал Олег, устало прикрывая рукой глаза.
Я замолчала и вновь начала плакать. Олег некоторое время внимательно меня осматривал, потом спросил:
- Что он сделал тебе?
- Это неважно, - ответила я, вытирая слезы. – Я уезжаю…
- Нет! – прикрикнул Олег, сдавливая мою руку. – Ты не можешь!
- Могу. Меня уже через десять минут не будет в этом городе, и я хочу попрощаться…
- Алеста, ты не понимаешь. Что бы он там ни сделал, ты должна понять его, ведь ты практически повторила ту самую историю его первой любви. Ты не можешь уехать, ведь он впервые за последнее время испытал подобное чувство, начал жить.
- Он начал жить, а я закончила! - еле слышно произнесла я, пытаясь вырвать свою руку из его ладони.
- Алеста, не делай этого. Он ведь все равно найдет тебя и будет только хуже! – предупредил Олег.
- Пусть попробует. Возможно, когда он попадется мне еще раз на глаза, я стану сильней и смогу дать ему отпор! А пока я просто хочу свободно дышать полной грудью…
- Не уезжай, - более спокойно повторил Олег. – Попытайся хотя бы поговорить с ним.
- Я пыталась, но он не слишком разговорчив… И теперь уже вряд ли можно что-либо исправить.
- Ты ведь говорила, что любишь его. Неужели ты даже не попробуешь простить его? – крикнул он, пытаясь доказать невероятное.
- А ты бы простил, если бы тебя изнасиловали?! – крикнула я в ответ, уже полностью обессилев от его нападок и переубеждений. – И что прощать? Думаешь, он у меня прощения просил?
- А это что-нибудь изменило бы?
- Нет. Больше не хочу иметь ничего общего с Давидом, - грустно заключила я.
На некоторое время между нами воцарилась тишина, и Олег сильнее сжал мою руку, затем перевел взгляд на меня.
- Мне очень жаль, что тебе пришлось столкнуться с нездоровой стороной Давида, - прошептал Олег. – Но я знаю, что он любит тебя. По-своему, но любит. И прежде чем ты решишься на необдуманный поступок…
- Так не любят! – прервала я его слова, которые болью отразились в районе сердца.
- Так любит Давид, - констатировал Олег, не оставляя попыток достучаться до меня. Я понимаю его, ведь Давид его друг.
- Тогда я не хочу такой любви! До Давида у меня никогда не было близости с другими мужчинами, - призналась я, чтобы он понимал, почему мое сопротивление такое отчаянное. – И поверь, он был со мной совсем не нежным! – бросила я, вскочив на ноги. У меня получилось вырвать руку из захвата Олега, так как, видимо, он совсем не ожидал подобного откровения.
Отойдя к двери, я на мгновение застыла, увидев, что Олег шокирован моей новостью. Задумался. И если он опять продолжит выгораживать Давида, я просто развернусь и молча уйду.
- Он будет искать тебя, - отрезал Олег, глядя на меня с сочувствием. – Я знаю его. Он перевернет всю землю и не успокоится, пока не найдет тебя.
- Может быть, - уклончиво согласилась я, сомневаясь в правдивости его слов.
- Если хочешь скрыться от него, тебе придется отказаться от всех, кто тебя окружал раньше, уединиться и не использовать телефон, иначе он тебя вычислит в первый же день, - посоветовал Олег, и я удивленно посмотрела на него.
- Ты мне помогаешь?!
- Он все равно найдет тебя. Позже, но найдет. А пока пусть понервничает и задумается о произошедшем. Может, угроза потерять тебя навсегда заставит его изменить свое мировоззрение, – пояснил Олег, и я поняла, что он не шутит. Похоже, он действительно встал на мою сторону.
- Он убьет тебя, если узнает, что ты помог мне скрыться! – взволнованно заключила я.
- Пусть это будет еще один наш секрет, липучка, - улыбнулся Олег. – И если ты еще раз будешь так плакать из-за него…
- Не стоит, - перебила я его. – В следующий раз я смогу за себя постоять. Спасибо тебе, - подойдя к нему, я заключила его в крепкие объятия. – Мне будет тебя не хватать.
- Да нужен я тебе! – смущенно бросил Олег, обнимая меня в ответ.
- Мне всегда был нужен старший брат, и ты в какой-то степени стал им для меня. Спасибо.
Кажется, я увидела, что глаза Олега немного увлажнились после моих слов, хотя, возможно, это просто игра света. Но он заметно польщен, и меня радует, что в моей жизни появился такой человек.
- Мне пора, - констатировала я.
- Прощай, - ответил Олег. – Я дам тебе фору в час, а потом мне нужно будет сообщить Давиду о том, что ты была здесь.
- Спасибо, - поблагодарив, я обняла его на прощание.
Дойдя до двери, я застыла, долго стоя спиной к нему, а потом повернулась и сказала:
- Мне действительно будет тебя не хватать.
И я покинула больницу.
ДАВИД
Я ехал в машине в Киев, пытаясь справиться с душевными терзаниями. Это хуже, чем открытая рана, и даже хуже того, если в тебя воткнут нож и начнут прокручивать его. Я знаю, каково это - было дело. Поэтому есть с чем сравнить. Но понимание того, что ты собственными руками причинил боль дорогому себе человеку, хуже всего.
