— Ивин Старк отсутствует. На выезде, — поправила круглые очки на переносице серая мышь в приемной агенства. — Вас записать?
— Н-нет. Передайте ему… Хотя, пожалуй, ничего.
Мне нужно увидеть его лично. О таких вещах не договариваются через секретаря.
— Вы можете оставить ему записку.
— Скажите, а сегодня вечером у него есть заказы?
Мышь опустила носик вниз, зашелестев бумагами.
— После шести вечера — свободно, — прогундосила, не поднимая глаз.
— Тогда на к семи мне нужна предварительная консультация с выездом на дом. Тамин Шантарэ.
Округлившиеся глаза девчонки сквозь толстые линзы очков вызвали снисходительную улыбку. Видимо, новенькая.
— Диктуйте адрес, — справившись с волнением, пробубнила мышь, снова утыкаясь в бумаги.
С одним делом частично разобрался. Оставалось решить участь Лауры.
Начальника охраны, вопреки моим опасениям, удалось легко выловить, а вот Рэй отсутствовал на месте.
Оформление пособия на родственников погибших на рудниках оказалось хлопотным делом, но, на наше счастье, банки пошли навстречу.
Пока ждали Рэя, я в общих чертах обрисовал ситуацию Алексу.
Подоспевший к обсуждению Рэй, удивленно повел бровью:
— Да ну? Тебя обвела вокруг пальца баба? — хохотнул, разваливаясь на гостевом диване. — Вымотался за сегодня. Так что собираешься с ней делать?
— А есть варианты? Кроме как прижать суку?
— Я бы не советовал так торопиться, — нахмурился Алекс, — официально у нас на нее ничего нет. Запереть ее в наших камерах мы тоже права не имеем, сами понимаете. Она не из простых смертных.
— Да и контракты у нас с их семьей, — вставил Рэй, — она ведь из рода Гвейн?
— Мы с ними ведем дела?
Черт, почему я раньше не интересовался этим? Вот они — проблемы случайных связей.
— Сеть торговых ювелирных домов. Ты реально не знал с кем спишь?
— Перекупщики? — поморщился, пытаясь вспомнить хоть где-нибудь в контрактах фамилию Гвейн.
— Согласен, мы больше работаем с мастерскими, но в последний год их семья заметно поднялась и начала выкупать мастерские. С двумя точно пришлось переоформлять контракты.
— Они определенно хотят слияния с вашей империей. Видимо, именно на это и был расчет, — подался вперед Алекс, подпирающий до того плечом косяк двери.
— Да мне плевать чего они хотят! — психанул, ломая в руках карандаш.
— Не стоит так пороть горячку. Я понимаю, что так дела не делаются, но… именно сейчас ей надо подыграть. Наверняка она не одна затеяла все это и кто-то стоит за ее спиной. Вряд ли она не подстраховалась.
— Вот-вот, Тамин. Согласен с Алексом. Обуздай себя на время. Сделай вид, что согласен с ее требованиями. Чего тебе стоит пошпиговать ее еще немного? Баба она красивая, с этим проблем нет.
— Может еще жениться и детей наштамповать? — взбесился, чувствуя как терпения во мне остается все меньше.
Рэй примирительно поднял руки вверх.
— Пока мы не найдем доказательства и сами кристаллы, эта дама будет продолжать топить вас и вашу компанию в дерьме. Ну, допустим, журналистам мы закроем рты,
— задумчиво протянул Алекс, рассматривая потолок.
— А завтра ее псы на черном рынке выкинут редкие самородки. Вы представляете скандал, когда такие же камни, что украшают корону монарха, будет носить торговка с рынка? — закипел Рэй. — Да нашу репутацию зароют глубоко и надолго!
В помещении повисла пауза. Невысказанные претензии зазвенели в воздухе разлившимся раздражением.
Да, ситуация накалялась и я понимал, что моей вины в случившемся было предостаточно.
Лаура с самого начала метила гораздо выше, и звание любовницы ее не устраивало откровенно. Она довольно часто в последнее время кидала прозрачные намеки пока, наконец, не выдержала. Решила пойти напролом.
— Хорошо, допустим я подыграю ей, — заскрипел зубами.
— У нас появится время. Теперь мы точно знаем кто заказчик, останется доказать ее причастность. За ней будет установлена слежка, — загорелся предвкушением Алекс.
— Ты думаешь она настолько дура?
— Умная не стала бы связываться с криминалом. У нас вообще нет гарантий того, что она знает где кристаллы. Разбойники могли и не отдать, узнай их ценность, — мрачно выдал насупившийся Рэй, — и она просто играет на время. Глядишь — сработает!
— Вот поэтому и не стоит спешить. Дай нам несколько дней, — подтвердил Алекс.
Несколько дней… Как бы мне не было неприятно осознавать, но ребята были правы.
Сам полез в эту петлю, поведясь на смазливую мордочку.
Придется терпеть Лауру рядом еще какое-то время.
— Она ждет меня сегодня вечером.
— Значит, с этого и начнем!
36. Армила
Тамин ушел и забрал с собой сказку, в которой мы оба были счастливы последние часы.
Полное погружение в мир грез, когда теряешь ощущение реальности и перестаешь понимать где кончаются твои эмоции и начинаются его.
Какая-то запредельная магия, которую можно найти только на страницах книг.
Но вот его нет дома, и волшебство рассеивается, оставив за собой лишь остаточный шлейф нашего физического и духовного единения. И снова скребущая тоска в груди, а на плечи давит понимание того, что миаро не отступится, не отпустит, по головам пойдет, но свое не отдаст.
Нужна ему я как сексуальная игрушка, значит, перекроет все пути, заставив подчиниться.
Время вышло, пора спускаться с небес на землю.
Взглянула на часы. До назначенного Лаурой часа икс оставалось совсем немного. Как раз хватит, чтобы принять душ, переодеться и привести себя в порядок.
Душа металась запертая в теле. Как ей, ущербной, донести, что не ждет меня ничего хорошего рядом с таким самовлюбленным эгоистом как Тамин, что он свою жизнь по-любому устроит и проживет счастливо, а я буду о крохах с барского стола мечтать и о судьбе загубленной плакать?
И в груди словно рана кровоточащая образовалась, ныла, скручивала и от боли выть заставляла.
Ощущение не покидает, что я что-то очень важное теряю, как кусок сердца здесь оставляю.
Возможно, так оно и есть. Сейчас не хотелось об этом думать иначе я точно рисковала плюнуть на все и остаться с миаро на его условиях.
Ближе к вечеру на меня напало такое волнение, от которого руки трясутся и бабочки в животе, взбесившись, начинают таранить все подряд.
Сознание разрывало от того, что часть меня отчаянно пыталась уговорить остаться, умоляла, искала всякие доводы. Другая же твердила, что я буду последней дурой, если упущу последний шанс на нормальную свободную жизнь.
