— Где мы можем уединиться?
— В моем коттедже! — выдохнула она. — Но насвряд ли отсюда выпустят…
— Я все улажу, — сказал Ирвин и вышел.Отсутствовал он не долго. Вернувшись, он
подхватил ее шаль и сумочку со стола и сказал:
— Все в порядке. Мы можем идти. Нам запрещено лишьпокидать пределы имения.
Свежий утренний воздух приятно холодил Карен лицо и успокаивалее расшатанные ночными неприятностями нервы. Ведя автомобиль, Карен пыталасьвспомнить, с каким настроением она шла вчера на банкет: с надеждой или сосладким предчувствием? Нет уж, довольно с нее девичьих грез! Отныне она будетдовольствоваться плотскими удовольствиями. Никаких серьезных отношений, никакихобязательств! Так гораздо спокойнее! С таким настроением она вошла в кухнюкоттеджа.
Она взяла из холодильника упаковку апельсинового сока иподнялась с ней наверх. Ирвин принял душ и, чистый и бодрый, пружинисто подошелк кровати. Его напрягшийся член предстал перед Карен во всем своем великолепии— длинный, толстый, с лиловой разбухшей головкой, начинающей багроветь. Кожаморщинистой мошонки подрагивала, выдавая охватившее Ирвина волнение. Ономоментально передалось Карен. Раздевшись, она легла на кровать, трепеща вожидании соития.
— Ты такая красивая, малышка, — прошепталИрвин. — Я захотел овладеть тобой, как только ты вошла в гостиную.Сильный, широкоплечий, полный энергии мужского обаяния, Ирвин наполнял Каренвсепоглощающей страстью одним лишь своим взглядом. Он лег с ней рядом и крепкосжал руками ее полные груди. Она ахнула и, прижавшись к нему, обвила егоногами. От него исходила зрелая уверенность, его движения были целенаправленны,они возбуждали в ней вожделение. Пальцы его деловито раздвинули ее срамныегубы, проникли в горячее лоно, теребили клитор, ласкали анус.
Карен погладила его мускулистое тело, и на душе у нееполегчало. В объятиях Ирвина она чувствовала себя защищенной. Его пальцырадовали ее наружные половые губы и услаждали клитор. Она застонала отудовольствия, Ирвин часто и отрывисто задышал, переполняемый страстью, нырнул вее промежность и стал пить ее нектар, лаская языком преддверие влагалища,раздвигая бедра и просовывая язык в анус. Оргазм окатил ее теплой волной сголовы до ног, она вскрикнула и задергалась.
Ноги ее раздвинулись сами собой, согнувшись в коленях. Онаобхватила Ирвина руками, и он вонзил в нее свой меч по самую рукоятку. Скосивглаза, она с замирающим сердцем наблюдала, как этот великолепный инструментиграет на ее сокровенных струнах, как он ходит по ним, изогнувшись, словносмычок, и как мягко шлепается его мошонка по ее ягодицам.
— Ты чудо, крошка! — прохрипел Ирвин и ускорилтелодвижения.
Он едва ли не пронзал ее фаллосом. Она тихонько повизгивала,вцепившись в него руками и ногами, и кончала раз за разом, едва не теряясознание. Наконец Ирвин зарычал и дернулся так, что Карен стало больно. Итотчас же струя спермы излилась в ее лоно, и она поняла, что он наконец-топришел к финишу.
Испытав оргазм, Марта вскрикнула.
Тони блаженно улыбнулся, искренне радуясь обретению в еелице союзника. Ведь неудовлетворенная женщина — самый опасный враг!
— Мне так стыдно, — пряча глаза, сказала она,отдышавшись. — Ты подумаешь, что я завожусь с пол-оборота.
— Ну что ты, крошка! Просто так уж вышло, нам обоимбыло очень хорошо, — сказал Тони, подумав, что несет несусветную чушь.
Она сняла с члена презерватив, помыла утомленный инструментлюбви и вытерла его розовым полотенцем. Тони был тронут до глубины души.
— Сколько тебе лет, Марта? — спросил он, укрываясьодеялом.
— Дамам такие вопросы не задают, — Кокетливосказала она.
Тони расхохотался и закурил сигарету.
— фу, какая гадость! — поморщилась Марта. —Это ведь очень вредно, дорогой! Подумай о своем здоровье, ты ведь уже не молод.
Такого укола с ее стороны Тони не ожидал. Оказывается, у нееесть зубки! Но даже эту колкость Тони готов был ей простить: Марта выгляделанесчастной, и ему хотелось подарить ей немного радости.
Он зашел к ней в комнату под каким-то невинным предлогом изастал ее в слезах. Марта расстроилась, увидев в окно, как ее босс укатил намашине с Карен. Эта ситуация показалась Тони чрезвычайно удачной: если Каренпоехала укреплять отношения с влиятельным американским магнатом, то ему грехупустить возможность обрести союзника в лице его секретарши. При сложившихсяобстоятельствах было бы глупо не воспользоваться таким счастливым случаем.
— Мне стыдно, что я изменила мистеру Дуайеру, —вздохнула Марта, прижимаясь к Тони.
Он сжал ее спелую грудь и стал теребить сосок.
— Ты с ним трахаешься? — спросил он.
— Ну, не совсем так, — призналась, потупившись,американка. В розовой ночной рубашке и с волосами, рассыпавшимися по плечам,она выглядела моложе и привлекательнее. — Ему нравится, когда я беру в ротего член после деловых совещаний. Так он выпускает пар.
— А он не отвечает тебе такой же любезностью на твойсамоотверженный жест? — с трудом сдерживая смех, с серьезным лицом спросилТони, подергивая ее за клитор.
— Нет! — густо покраснев, ответила Марта. —Мне вообще никто ничего подобного не делал.
— Неужели? Дорогая, ты заслуживаешь награды! —сказал Тони и нырнул под одеяло.
Вскоре он услышал, как Марта снова запищала, и,удовлетворенно вздохнув, опять принялся сосать ее разбухший клитор: емунравилось доставлять женщинам удовольствие. На этот раз он, правда, делал этоне без задней мысли. Ублажая Марту, он обретал в ее лице сторонника. А Кареннаверняка заручится поддержкой ее босса. Таким образом, им обоим удастся выйтисухими из воды. Впрочем, поправил себя он, сухими их можно назвать, тольковыражаясь фигурально.
Репортеры и фотокорреспонденты столпились у ворот усадьбы,словно стая стервятников. Мэллори давал интервью перед кинокамерой. Нателеэкранах демонстрировали копии похищенных рисунков Бедуэлла. Возмущенныезрители посылали в телестудии гневные письма. Защитники общественной моралинегодовали.
Полиция вела усиленный розыск пропавших раритетов в Порткомбеи его окрестностях, но безрезультатно.
Распаленная обилием окружающих ее мужчин в мундирах, Паттине выдержала и сама поехала в участок, решив во что бы то ни стало соблазнитьсержанта Харви, которого она видела мельком в усадьбе Блэквуд.
Припарковав машину напротив участка, запертого на ночь,Патти постучалась в дверь соседнего дома. На крыльцо вышел одетый в гражданскоеХарви, обтирая ладонью масленые губы: он прервал свой ужин.
— Что вы здесь делаете, мисс? — нахмурившись,спросил он. — Разве вам разрешено покидать усадьбу? Все должны находитьсяна ее территории до особого распоряжения инспектора Колларда.
