Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
Когда Ивонна спросила меня, следует ли ей быть в отношениях с Яннисом, я сказал да, потому что они, похоже, уже были в отношениях, так почему нет? Ивонна интерпретировала моё простое «да» как некий «ваджрный приказ», и у меня есть сильное подозрение, что она пошла к Яннису и сказала ему, что он должен быть с ней, что это приказ гуру. Поэтому сегодня они всё ещё вместе как муж и жена. Или иногда ученики спрашивают меня, могут ли они прийти на учения, и, если я отвечаю: «Почему бы нет?» – они интерпретируют это как безусловное повеление.
Важно внимательно слушать и не добавлять слой за слоем ваших собственных предположений или умозаключений к тому, что сказал гуру. К примеру, если лама даёт учения без формы, например, по шаматхе или випашьяне, и в силу необходимости не акцентирует ритуальную часть, тогда ученики, которые обычно не склонны к ритуалам (возможно, потому, что они думают, что те попросту являются некими культурными практиками), могут интерпретировать учения как «никогда не делайте пуджи». Или если гуру говорит, что махасандхи – это высшая практика, или махаяна – великая колесница, то тенденция у учеников – немедленно смотреть свысока на шравакаяну как на меньшую колесницу. Это совершенно ошибочные толкования.
Когда мисс Лусинда впервые взошла на сцену ваджраяны, она столкнулась с книгой Патрула Ринпоче «Слова моего всеблагого учителя». Примерно в это время она переживала феномен соединения влияний: она устала от своего старого мужа, наслаждалась расслабленной жизнью и зарождала подлинный интерес к духовному пути. Когда кто-то читает «Слова моего всеблагого учителя», он находит там много всего о бессмысленности мирской жизни и преимуществе жизни аскета. Это усилило её желание убежать от своей жизненной ситуации. Но дело в том, что она жила на пособие с четырьмя детьми, двое из которых были ещё совсем юными. Когда её гуру сказал ей найти работу и накопить денег, она не могла понять, как он мог такое сказать. Она ожидала, что он повторит слова Патрула Ринпоче и отправит её жить в пещеру. Поэтому она предпочла интерпретировать эти наставления как проверку её решимости. Но это не была проверка. Гуру видел её ситуацию, её детей, её потенциал и пытался ей помочь. Множество практикующих Дхарму в свои шестьдесят лет не имеют никакого имущества, банковских сбережений, и он подумал, что ей следует остерегаться того, чтобы не попасть в похожую ситуацию. Сколько бы раз он ни повторял ей, что ей следует найти работу, она продолжала считать это проверкой.
Трудность в том, когда мы не знаем, на каком уровне понимать то или иное наставление. В каком контексте было дано это наставление? Было ли оно дано вам лично или какому-то другому человеку или группе? Если гуру говорит вегану пить молоко, это может быть вызвано заботой о его здоровье, или гуру может проверять преданность ученика. Или же гуру вовсе не помнит, что ученик веган, и не имеет ни малейшего представления о том, что это может вызвать какие-то сложности. Начинающий ученик может решить напомнить гуру, что он веган. Продвинутый ученик может после этого либо пить молоко, либо не пить. Но он не будет заботиться о том, что послушался или не послушался гуру.
Подавляющее большинство гуру пассивны и инертны, как овощи. Гуру может вообще не пытаться делать что-то искусное, и всё же ученик умудряется находить столько всего в простом наставлении. Они порождают свою собственную паранойю. Очень часто ученики думают, что гуру знает всё, что гуру всеведущ. Я должен признаться, что во многих случаях я даже позволял им думать таким образом. Но иногда я должен признать: «Нет, я действительно не знаю об этой ситуации». Конечно, чем больше я протестую, тем больше они думают, что я делаю это в силу своего смирения. Поэтому кажется, что гуру временно в ситуации выигрыша, но она может легко превратиться в ситуацию проигрыша.
У Будды была способность блокировать слух собравшихся, когда он не хотел, чтобы они слышали определённые части учений, но обычные гуру не могут сделать этого. Может статься, кто-то нуждался в особом наставлении, и вы случайно его услышали. Услышанное наставление, которое необязательно предназначалось именно для вас, может привести к годам непонимания. Поэтому вопросы и разъяснения так важны, особенно для начинающих.
Существует на самом деле целый лабиринт толкований, по которому довольно трудно двигаться в правильном направлении. Точно так же, как конькобежец должен знать, как кататься на коньках и как останавливаться в нужное время, вы должны быть искусны в своих манёврах на пути. Ясно, что главное – это ваша мотивация. Остальному вы научитесь по мере продвижения.
Хозяева и слуги
Печально, что употребление классических терминов сходит на нет. Их вытесняют разговорные термины, часто имеющие культурную окраску. Например, в тибетских сутрах женщины именуются ригки бумо, что может быть переведено как «дочь благородной семьи», но в разговорном тибетском вместо этого используются такие слова, как кье мен, что означает «низшее рождение». Такого рода уничижительное обозначение никогда не встречается в классических текстах – не в шастрах и уж точно не в сутрах. Точно так же термин «кальянамитра» редко используется в наши дни, даже в махаяне. Вместо этого у нас есть слово «лама» или «мастер». Кальянамитра – это не мастер, а, дословно, «благой друг», почти что родственник.
Нам нужно слово для общения, и в махаяне мы используем слово «мастер» (англ. master). Это то, что мы можем понять. Мы не только используем термин «мастер», мы используем и саму фигуру, феномен мастера по практическим причинам. Проблема с этим термином в том, что слово «мастер» также означает «хозяин», а если есть «хозяин», то должен быть и слуга, а подобные слова в наш век являются скорее провокационными. Тем не менее некий элемент такой динамики в отношениях, особенно для начинающих, неизбежен.
В палийской традиции тхеравады уважают секха, продвинутого ученика высших уровней подготовки. Поскольку они никогда не афишируют свои достижения, миряне могут сами составить собственное мнение по этому поводу. Лишь через поведение секха, его понимание Дхармы и другие явные знаки ученики зарождают к нему уважение.
В махаяне традиционный способ относиться к гуру – это оказывать ему почтение: простираться, приветствовать его, чистить его обувь, делать подношения. В сутрах есть история о том, как Будда Шакьямуни обрёл свою ушнишу – самый ценный и наиболее величественный знак тела Будды, – оказывая почтение и поклоняясь своему учителю.
В ваджраяне мы говорим, что гуру – это больше, чем мастер, но даже это не освещает суть гуру. Гуру – это единственное, что имеет значение. Гуру – это корень духовной реализации. Гуру и есть будда, а не просто напоминание о будде.
В тантрическом методе есть три стадии визуализации гуру: думать, что гуру – это будда, видеть гуру как будду и видеть себя как будду. Когда мы говорим, что мы должны думать о гуру как о будде, мы не просто говорим об уважении или восхищении. Помните пример с омлетом: опытный повар уже видит ингредиенты как готовый омлет. Мы говорим об отношении, воззрении. Если вы никогда не пробовали тибетский чай, вы можете быть разочарованы, когда попробуете его впервые. Но если вам скажут: «Это суп», тогда он может вам показаться вкуснее, поскольку у вас не будет предзаданной идеи, что это чай. Это своего рода тренировка ума. Устраняя свои предубеждения, вы в конечном итоге видите гуру как будду. И затем это ведёт к тому, что вы видите свою природу ума как будду.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
