У меня есть то, что есть.
У тебя есть Империя. Ты можешь ее спасти.
Потрясающе! Повстанец рассказывает мне, как спасти мою Империю. Моя Империя? Она мертва. Она умерла в то же мгновение, как только коснулась этой планеты. Единственное, чего я хочу, — и единственное, что мне нужно, — взглянуть Раксу в лицо перед тем, как я со всем этим покончу. — Она оглядывается на караван. Прислужники с костлявыми физиономиями уже заметили, что они отстают. — Я снова беру ситуацию в свои РУки. Можешь пойти со мной или умереть, став хаттским Рабом.
С этими словами женщина поворачивается и направляется обратно к процессии. Сосредоточившись, она наблюдает за рабами на моноциклах, которые описывают круги вокруг каравана, выбрасывая из выхлопных труб клубы дыма от сгоревшего кезиевого топлива. Слоуц быстро шагает рядом с платформой, рассчитывая направление атаки.
Прямо перед ней идет раб — один из немногих, вооруженных бластером. Винтовка покоится в грудной клетке какого-то создания, по бокам от ствола — пара сломанных бивней. Один удар — и она завладеет оружием.
Однако это привлечет внимание. Придется стрелять на бегу.
Но если правильно рассчитать время, раб на описывающем круги моноцикле окажется на расстоянии выстрела. Убить его, схватить моноцикл... Как в тот раз на Ян-Корельде, когда она, будучи еще простым имперским новобранцем, едва унесла ноги от банды повстанцев, заправив свой мотоспидер. Один из бластерных зарядов в буквальном смысле поджарил прядь ее волос — запах ощущался еще много часов спустя.
Рей срывается с места, мчится мимо помоста, мимо пары бессвязно бормочущих рабов. Она понятия не имеет, где Брентин — спешит за ней по пятам или прячет голову в песок. Сейчас ей все равно. Ее цель — бластерная винтовка, затем моноцикл.
А после — Раке.
Раб хаттши ничего не подозревает вплоть до момента, когда она оказывается рядом. Он начинает оборачиваться...
Бум! Слоун врезает кулаком по его затылку. Клацнув зубами, раб валится лицом в песок, и Рей тут же выхватывает из его руки бластер. Теперь у нее есть оружие. Ниима не позволила им с Брентином взять бластеры — в этом путешествии они были не более чем зрителями, вынужденными участвовать в поездке, о которой не просили. Теперь все меняется.
Но приближающийся к ней моноцикл внезапно вздымает облако песка и, взревев двигателем, разворачивается
обратную сторону. «Нет! Вернись, проклятый хатто- лиз!» Она бросается бежать, но вокруг раздаются тревожные крики рабов Ниимы, призывающих свою госпожу. ц та их не разочаровывает — Слоун слышит механическое бульканье коробки-переводчика, с помощью которой хаттша выплескивает свою ярость: «ОСТАНОВИТЕ ЕЕ!»
Все происходит слишком быстро.
Один из рабов бросается на Рей, и она бьет ему в подбородок прикладом бластерной винтовки. Он падает, глотая осколки собственных зубов и размахивая руками, но вместо него подбегают двое новых. Слоун вскидывает винтовку и целится.
Пара лазерных лучей приканчивает обоих рабов, которые валятся наземь с дымящимися дырами в груди.
Что-то с размаху бьет ее сбоку по голове. В ушах звенит. Рухнув на песок, она перекатывается и инстинктивно прикрывает бластером лицо за мгновение до того, как раб обрушивает на нее наточенный мачете. Лезвие застревает в винтовке, и уродец отчаянно пытается его высвободить.
Кто-то хватает нападающего со спины и отшвыривает его назад.
«Брентин».
Уэксли пинает врага сапогом, затем одной рукой хватает мачете, а другой помогает Слоун подняться.
Оказавшись на ногах, Рей слышит шорох песка и заунывное пение рабов, а затем понимает, что к ней кто-то приближается.
«Ниима».
Слоун всегда разделяла распространенное мнение, что хатты — ленивые, сонные создания, которых вполне заслуженно называют слизняками. Но Ниима легко рвет Этот шаблон — это существо отнюдь не напоминает вялый ком жира. Слоун оглядывается через плечо Бренти- На> и ее охватывает неодолимый ужас — хаттша сваливайся с помоста, поднимая облако песка и пыли. Ниима скользит к ним с проворством змеи. К ней, словно наездники, цепляются скалящиеся рабы. В руках у них бластеры, из которых они начинают стрелять.
Слоун хватает Брентина за руку, и они бросаются бежать со всех ног.
Бластерные разряды вздымают песок у их ног.
Шорох скользящего по песку тела Ниимы за их спинами становится все громче и ближе. Рей не представляет, насколько далеко от них хаттша, но до ее ноздрей уже доносится отвратительная вонь чудовища. У нее возникает мысль развернуться и выстрелить прямо в змеиную морду, но рабы попросту накинутся на нее толпой. Нет. Нужно придерживаться плана — добраться до моноциклов. Слоун на бегу целится из винтовки в одного из ездоков...
Но что-то ее отвлекает. Вдали в долине мерцает вспышка яркого света, заметная даже на фоне полуденного солнца.
За спиной раздается рев хаттши. Рей накрывает тень Ниимы, которая вздымается своим объемистым телом, вкладывая всю силу в хвост...
Все вокруг заливает белый свет. Пространство заполняет звенящий столб зеленого огня, и, прежде чем женщина успевает понять, что происходит, раздается грохот, и ее швыряет на землю. Откуда-то плывет облако дыма, и она взглядом отыскивает его источник...
Платформа Ниимы лежит на песке, разрезанная пополам.
Сама хаттша — на расстоянии вытянутой руки. Слиз- нячка ошеломленно клонится набок, тряся головой и пытаясь сфокусировать взгляд рептильих глаз. С ее изуродованного черепа сыплется песок.
Ниима рычит что-то на хаттском, но перевод теряется в грохоте очередного пронзающего воздух заряда. Один из моноциклов внезапно подлетает и, дважды переку- вЫрнУБШИСЬ’ валится на спину верхового животного, ломая ему хребет.
Турболазеры. Вот чем их обстреливают. Слоун знает этот звук. Эти лучи. Ей никогда не доводилось оказаться на земле во время их обстрела и стать его мишенью, но она прекрасно знает, на что способны эти пушки; и если стоять на месте, гибели не миновать.
Планы меняются.
Моноцикл ее не спасет. Но нагорья — вполне могут. Она протягивает руку к своему единственному союзнику...
И видит, что половина тела Брентина Уэксли отсутствует.
«Нет, только не это...»
Но мужчина тут же садится, и с него осыпаются песок и пыль, которые только что погребли его под собой. Он кашляет и хрипит, но сейчас не время прочищать легкие, и Слоун, зайдя сзади, помогает ему подняться.
— К плато. Бегом, — показывает она.
Они бегут.
В то же мгновение очередной турболазерный заряд испепеляет новый моноцикл.
ИНТЕРЛЮДИЯ
КРИСТОФСИС
