Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
Но и противник находился не в лучшем состоянии. Южнокорейские части в большинстве случаев сражались очень хорошо (за первые шесть недель их потери составили 70 000 убитых и раненых по сравнению с 6000 американцев). К августу потери северокорейцев достигли примерно 60 000 человек, большая часть которых пала в сражениях с частями Южной Кореи. Авиация флота, морской пехоты и сухопутных сил постоянно обрушивала свой смертоносный груз на противника, громя как его фронтовые части, так и коммуникации, по которым производилось снабжение. К концу июля только авиация дальневосточной группировки совершила около 8600 боевых вылетов.
Но самым важным было то, что армия училась сражаться. Американские парни, более чем неприспособленные (зачем тащиться пешком в магазинчик на углу, если можно подъехать?) для карабканья по крутым склонам корейских холмов и неспособные переносить лучи южного солнца, постепенно приобретали боевую закалку. Стабилизация границ Пусанского плацдарма и прибытие новых войск сделали возможным обеспечить безопасность флангов группировки. И подобно большинству американцев, они уже выбрали лимит на то, чтобы тыкаться повсюду подобно слепым щенкам. На собственном трудном опыте они научились тому, что им следовало постичь в тренировочном лагере, научились надеяться на себя и свое оружие, на своих сослуживцев и своих офицеров. С каждым новым днем, проведенным ими среди крови и в грохоте войны, они все больше и больше забывали глупости, которыми их пичкали прежде, что, мол, это всего только «полицейская операция» и что «через месяц-другой все вернутся в Японию», и начинали понимать, что все они участвуют в большой «взаправдашней» войне. И что единственный способ остаться в живых – это стать такими же умелыми и сильными, как и их враги.
Кое-кому из них довелось отважно сражаться неделями во время отступления, действуя в отрыве от других. Теперь им предстояло сражаться вместе. Им не дано было стать солдатами регулярной армии в старом армейском смысле этого слова. Не дано им было и приобрести то чувство армейской кастовости, каким отличались морские пехотинцы. Но они продолжали учиться.
А помощь уже была не за горами. Макартур прекрасно знал все возможности командования на море, и его десантная операция под Инчхоном, гораздо дальше к северу, была спланирована с целью отрезать части корейской народной армии, углубившиеся далеко к югу, затем одним ударом освободить Сеул и снять давление на Пусанский плацдарм. Высадка этого десанта, как и множество других десантных операций в «старой» войне, была осуществлена морскими пехотинцами, и именно морские пехотинцы снискали лавры в трудных сражениях, в результате которых они вступили в разрушенный Сеул. Морские же пехотинцы были брошены и в огонь сражения на Пусанском плацдарме.
«…Эти морские пехотинцы обладали отвагой, уверенностью и силой, которые должны были быть в армии Джексона под Шенандоа. Они напомнили мне солдат Дюнкерка…» – так написал о них английский военный обозреватель, и в те критические недели морские пехотинцы полностью оправдали его оценку.
Одновременно с десантом в Инчхоне войска, осажденные на Пусанском плацдарме, прорвали блокаду и осуществили несколько ударов в направлении на север, целью которых было соединение с десантной группировкой в Инчхоне и совместное с ней движение к реке Ялу. Эти десять недель сражений существенно изменили облик армии. Разумеется, у нее был теперь численный перевес и налаженное снабжение всем необходимым, но изменился и самый дух войск. В будущем у них еще будут поражения – отдельные офицеры и рядовые не смогут пройти решающий экзамен боев; некоторым некомпетентным военачальникам предстоит еще покинуть ряды армии. Но в эти дни будут заложены основы великой армии, которой в конце концов удастся остановить продвижение северокорейцев и оттеснить их за 38-ю параллель.
Рассмотрим действия группы Линча в ходе преследования северокорейских войск, отступающих к северу в направлении на Осан. Три танка, шедшие в голове мотоколонны, в темноте ушли вперед, предоставив оставшейся в тылу мотоколонне догонять их. Два танка Т-34 внезапно атаковали мотоколонну, но не вызвали никакой паники. Один из них был тут же подбит расчетом 89-мм базуки. Другой танк понесся вдоль колонны, обстреливая ее и давя гусеницами машины. Его тут же взяли под перекрестный огонь из всего оружия, и в конце концов он был уничтожен с помощью канистры бензина, опрокинутой на жалюзи моторного отсека. Появились новые Т-34, и три оставшихся американских танка, выдвинувшись из хвоста колонны, вступили с ними в артиллерийскую дуэль. Два американских танка были подбиты, разгорелось ожесточенное сражение между американской пехотой и северокорейскими танками среди горящих грузовиков, ливня трассирующих пуль, разрывов снарядов и гранат. Группа Линча потеряла два танка, пятнадцать грузовиков и тридцать человек убитыми и ранеными, но семь танков Т-34 были уничтожены, а еще три подбиты и лишились хода. Это было впечатляющее сражение, проведенное в обстоятельствах, которые еще несколько недель тому назад могли привести к катастрофе.
8-я армия быстрым маршем продвигалась на север – серия относительно спокойных переходов перемежалась периодами ожесточенных сражений. И повсюду ее солдат сопровождали видимые следы победы: тела мертвых врагов, разбитые и сгоревшие автомобили, брошенные танки и орудия и, время от времени, горестные свидетельства жестокости врага в образе убитых пленных. Остатки разгромленных дивизий врага быстро откатывались на север. Среди рядовых уже пошли разговоры о параде победы в Токио и о возвращении домой к Рождеству, но вскоре надежды пошли прахом, а недавно обретенная уверенность в себе была изрядно поколеблена.
25 октября китайцы в количестве примерно 300 000 человек, преодолев горы Северной Кореи, нанесли удар по 6-й дивизии южнокорейских войск и обратили ее в бегство. Через несколько дней в Унсане наступил черед 8-й кавалерийской дивизии вкусить горечь поражения. Ее третий батальон, действуя в качестве арьергарда, был отрезан от основных частей и, попав в окружение, два дня отбивал атаки нескончаемых цепей китайцев. Попытка пробиться к ним была отбита противником, но остаткам личного состава батальона удалось пробиться к американским частям. Войска, двигающиеся к северу, получили приказ остановиться и в конце концов начать отступление. Здесь им пришлось познать то, что многие армии почувствовали на своем опыте – что бои в отступлении порой гораздо труднее, чем в наступлении.
Небольшая паника снова имела место, когда маневренные части китайской народно-революционной армии перерезали сообщение с югом страны и установили заставы на коридорах, определенных ООН для отхода. Крупная катастрофа произошла, когда 2-я дивизия, отступавшая от Куну-Ри в направлении на Санчон и построенная для марш-броска, а не для сражения, попала в засаду, организованную китайской дивизией. Замаскированные на обоих склонах ущелья протяженностью 8 километров орудия и стрелковое оружие китайских солдат обрушили шквал огня на длинную мотоколонну, следовавшую с усталыми после трудных боев пехотинцами. Головной танк был подбит, на другой, вынужденный дожидаться, пока грузовики освободят ему дорогу, обрушился плотный огонь. Скопище подбитых и горящих грузовиков в узком проходе на южном конце «ущелья смерти» перекрыло все выходы для остальных грузовиков, пока в конце концов два легких танка не освободили им путь. Повсюду солдаты, которых перевозила мотоколонна, прятались, бежали или вели огонь – в зависимости от своего природного темперамента. Толку от сопротивления было мало, многие из солдат выглядели ошеломленными и апатичными, забившимися за камни, безоружными и беззащитными. Сотрудники лазарета, несколько часов остававшиеся в безвестности, блокированные в дальнем конце колонны, приходили во все более нервозное состояние от звуков боя, идущего вокруг. Какой-то офицер, как рассказывали впоследствии уцелевшие, произнес роковые слова, и все бросились в темневшие по сторонам холмы. Однако далеко не все были в состоянии это сделать. В грузовиках остались лежать сто восемьдесят раненых солдат. Вызванная китайцами авиация нанесла бомбовые удары по склонам ущелья, а потом получила приказ уничтожить все брошенные ооновские машины. На следующее утро приказ был выполнен – самолетными орудиями, бомбами и напалмом. Медицинский персонал, скрывавшийся недалеко от дороги, мог слышать душераздирающие крики раненых, сгоравших в грузовиках.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
