Я нашел свободное место возле дома Ри. Дверь в ее квартиру была закрыта, жалюзи на окнах опущены. Я постучал. Женский голос крикнул:
– Да? Чего надо?
Грубый, раздраженный. Ни следа той мягкости, которую я слышал в нем раньше. Что это было, притворство? Неужели я поспешил с выводами?
– Это доктор Делавэр.
Дверь открылась. Какая-то женщина, не Ри Сайкс, спросила:
– Доктор кто? – Возраст – лет тридцать пять, широкие плечи, плоская грудь, коричневая футболка, защитного цвета штаны с карманами, высокие ботинки на шнуровке цвета бланшированной спаржи, с розовой подошвой. Черный ежик волос наводил на мысли о петушином гребне. На полпути между нижней губой и небольшим твердым подбородком торчала шестиугольная гайка.
Я повторил свое имя.
– Я слышала. Здесь никто не болен, док.
– Я пришел увидеть Шери Сайкс.
– Ну, значит, вам не повезло. Она смылась.
– Съехала?
– Хммм… Ну, можно и так сказать… эй, а может, вы на самом деле коллектор или судебный… этот, как его там… пристав? Потому что она оставила здесь свою дрянную мебелишку, а я теперь храни ее шестьдесят дней за свои деньги. Поможете мне ее найти – я в долгу не останусь.
Я протянул ей свою визитку.
Она сказала:
– Я таких сто штук напечатаю, – но все же, кажется, поверила. – Психолог? У нее что, крыша поехала?
– Суд назначил меня консультантом по делу, в котором она участвовала.
– Это когда сестра пыталась украсть у нее девчонку? Так это на самом деле было?
– Вы сомневались?
– Она же хиппушка, так что все, что она мне говорит, я привыкла делить на тридцать восемь. С квартплатой вечно запаздывала. А в прошлый раз, когда я напомнила ей про деньги, она ответила, что забыла, потому что замоталась в суде. Всплакнула даже, как будто это должно было меня разжалобить… А вам чего от нее надо?
– Последующее наблюдение.
– Так дело закончилось? Кто выиграл?
– Шери.
Хохот.
– Так, так… значит, сестренка тоже лузерша, еще покруче этой? Так ей и надо, стерве, нечего родной сестре из-за спиногрызки нервы мотать. В смысле, хочешь ребенка – роди сама. Короче: мисс Ретроспекция Вудстока задолжала мне за последний месяц, а сама свалила, и я буду глубоко признательна судебной системе, если та проявит заботу о законопослушной налогоплательщице и проинформирует меня о том, где мне, мать ее за ногу, ее теперь искать.
– Вы менеджер?
– Я – квартирохозяйка, чел. Что, не похожа на поместную дворянку? – Сунув руку в один из объемистых карманов на брюках, она выудила оттуда свою визитку. Того же зеленого оттенка, что и ее ботинки. Крупные серебряные буквы:
Ди Н. Мартоло
ВЛОЖЕНИЯ В НЕДВИЖИМОСТЬ
И номер почтового ящика, ровным счетом ничего не говорящий о его местонахождении.
– Приятно познакомиться, Ди. – Я протянул ей руку.
Она, сделав вид, будто не заметила, сунула голову в квартиру.
– Джо-Джо?
Из-за двери показался пожилой азиат. В руках половая щетка.
– Пойди покури.
Он поглядел на нее непонимающе.
– Сделай перерыв, Джей. Минут через десять возвращайся.
Тот заулыбался и ушел, вместе со щеткой.
Ди Мартоло продолжила:
– Да, это место принадлежит мне. Спасибо Олеа Эуропеа. Это название оливковых деревьев – слышали когда-нибудь про «Масло Мартоло»? Только не лгите, не слышали. У нас свои рощи в Стоктоне, но мы не продаем товар под своим брендом. Сдаем все в разные мелкие супермаркеты, а те сами наклеивают этикетки и назначают цену. Прадед посадил оливы, дед открыл бизнес и так далее.
– Интересно…
– Думаете? Значит, вы не были в Стоктоне. Хотя вообще-то моя семейка с вами согласна. А на меня, как только они заведут свои разговоры об удобрениях, всегда зевота нападает, вот они и решили держать меня подальше – взвалили на меня дедово приобретение, «оригинальную голливудскую недвижимость». В смысле, вот эту дыру и еще пару таких же. И где мне теперь найти нашу Челси Морнинг?[19]
– Понятия не имею.
– Тогда чего мы тратим мое время?
– Можно мне войти, посмотреть?
– И что, я вот так прямо должна пустить вас тут все вынюхивать?
– Ну, организуйте мне подробную экскурсию по квартире.
Она рассмеялась.
– И что мне за это будет, вы, психологический чел?
– Как только у суда появятся о ней сведения, вас известят.
– А вас она, значит, тоже надула?
– Мне заплатил суд.
– Блин, везет же некоторым… может, и мне надо было пойти в школу для психов. А у меня дурацкий диплом по социологии из университета Фресно – хотела, видите ли, в Корпус Мира поступить или еще на какую-нибудь такую работу… Только потом сообразила, что все эти типы из третьего мира будут смотреть на меня примерно так, как я смотрю на свою семейку – как именно, не спрашивайте. Короче, мое дело здесь кончено, и я звоню в коллекторское агентство.
– Всего на одну секунду, – сказал я.
– Зачем? Какого дьявола вам там нужно?
– Последующий визит – это часть процесса. Мне нужно все задокументировать.
– А, ясно, – сказала она. – Бюрократия… ладно, только на секунду, да и все равно там смотреть не на что.
* * *
Она не преувеличила – в квартире действительно было пусто.
– Что вы сдали на хранение? – спросил я.
– Так, мебелишку кой-какую, одежки… В аптечке было пусто. В холодильнике тоже.
– А детские вещи?
Она подумала.
– Кажись, не было.
– Детская кроватка?
– Не-а, не было.
– Манеж, подгузники…
– Говорю же, не было. Никаких тайных кодов и фоток НЛО тоже, понятно? А главное, ни одной записочки с адресом, где ее искать, что для меня совсем хреново.
– Ее машина…
– Нет, конечно, – что она, по-вашему, слоняется по улицам со спиногрызкой на закорках и пакетом памперсов под мышкой? – Еще одна ухмылка. – Хотя иным клиентам такое нравится.
– Думаете, она проститутка?
– Не, – ответила Ди Н. Мартоло. – Это я так: ляпнешь гадость – сердцу радость. Это в моем духе. По крайней мере, так мне говорят.
