Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
В отсутствие Мацека другие лидеры хорватской крестьянской партии были предоставлены сами себе. Перед ними стояла альтернатива. Они могли либо перейти в оппозицию, либо заключить соглашение с итало-германским кандидатом Кватерником. Они выбрали второй вариант, и 10 апреля в Загребе, буквально за несколько часов до вторжения немецких войск, Кватерник провозгласил создание независимого государства Хорватии.
Веезенмайер, будучи, по сути дела, секретным агентом рейха, не избежал соблазна поприсутствовать на церемонии объявления «независимости». Он стоял позади Кватерника и давал понять, что именно он является истинным виновником создания нового государства. Несмотря на попытку Мацека, обратившегося из Белграда с призывом сохранения лояльности к новому югославскому правительству, хорватские крестьяне сделали движение в сторону Германии – с развевающимися знаменами и боем барабанов. Крестьянские толпы оказали неоценимую услугу немцам, разоружив те подразделения, которые сохраняли верность Белграду. За свои услуги, однако, крестьяне получили буквально ничтожное вознаграждение.
Через несколько дней после провозглашения нового государства в Загребе появился Павелич с целой группой эмигрантов-усташей, которые тут же установили свой контроль. Группа, насчитывавшая около 360 человек, заняла все наиболее важные посты. Даже лидеры усташей, остававшиеся на родине, получили более низкие назначения. Это произвело неблагоприятное впечатление прежде всего в моральном плане, в остальном же в первые недели все шло отлично. Хорватский народ торжествовал по поводу получения столь долго ожидавшейся независимости.
6 мая Павелич возвратился после своего первого визита к Гитлеру с блестящей новостью, что отныне хорватское государство будет владеть полностью Боснией, Герцеговиной, Далмацией и прибрежными территориями Сирмии, Славонии и Загорий, то есть всеми территориями, на которые хорваты когда-либо предъявляли свои претензии. Восторгам и энтузиазму не было конца. Немецкие требования были ничтожны: на весь период войны в Хорватию вводится небольшой контингент немецких войск.
Но вскоре и Италия сформулировала свои требования, которые были признаны Германией. Римский протокол от 13 июня 1941 года вызвал большое разочарование в Хорватии. Новое государство было разделено на итальянскую и немецкую зоны оккупации. Более того, итальянская зона делилась на первостепенные и второстепенные районы. В первостепенных районах хорватский суверенитет сохранялся. В этих мероприятиях хорваты справедливо усматривали попытки подготовки к последующей аннексии всего побережья Далмации и включения его в состав итальянского государства. Павеличу предъявлялись обвинения в принятии итальянских требований, жители Далмации заявляли о предательстве. Хорватский народ стал выражать недовольство Павеличем и его правительством. Дружеское отношение к Германии быстро остыло. Когда через некоторое время стало известно, что итальянский герцог должен стать королем Хорватии, возмущение достигло своего апогея.
Одних этих деяний было бы вполне достаточно для краха нового государства. Но и без того плохая ситуация ухудшилась в результате усердия усташских лидеров. За короткий промежуток времени они ввергли страну в кровавый хаос. Павелич назначил Ойгена Кватерника, сына генерала и своего ближайшего сподвижника, статс-секретарем по вопросам безопасности. В результате этого вся исполнительная власть оказалась в его руках. Первый же его акт утвердил организацию новой полиции, набираемой из числа уголовных элементов и возглавляющейся эмигрантами. Следующим его шагом являлись разоружение и роспуск крестьянских формирований, которые рассматривались новым правительством как возможный противовес собственной политике.
Таким образом, люди, являвшиеся членами этой поистине национальной организации и внесшие решительный вклад в дело создания государства, пока Кватерник и его друзья отсиживались в Италии, были выброшены из своих казарм. Под дулами пулеметов им было приказано сдать оружие и снаряжение. Так были преданы бывшие союзники, у которых ничего не осталось, кроме горечи. Большое число их перешло в оппозицию, они же, вне всякого сомнения, явились основным источником героического партизанского движения, которое начало формироваться и затем вступило в борьбу.
Ненависть усташских лидеров была направлена прежде всего против евреев и сербов, оказавшихся даже лишенными официально всех прав. Самым жестоким преследователем евреев являлся статс-секретарь Кватерник, хотя его мать и была дочерью одного из бывших хорватских лидеров Франка, самого настоящего еврея. Женой «поглавника» (главы государства) Павелича была урожденная Ловренцевич. Она тоже была из евреев, но ничем не могла помочь своим соплеменникам. Значительно большим преследованиям, однако, подвергались сербы, убийство которых осуществлялось в массовом порядке. Летом 1941 года зверства достигли небывалых масштабов. Целые деревни и даже районы предавались мечу, а население изгонялось на сербскую территорию. По традициям средневековья, хорваты и Римско-католическая церковь пользовались одинаковыми правами с сербами и ортодоксальной церковью. Теперь же «хорватизация» страны приняла форму насильственного обращения православных в католическую веру.
Генерал фон Глайзе-Хорстенау, бывший офицер императорской австрийской армии и член австрийского правительства до присоединения Австрии к Германии, был назначен немецким полномочным представителем в Загреб. Он хорошо знал страну и ее проблемы, поэтому в апреле 1941 года представил Гитлеру свои соображения. Генерал, в частности, предлагал, чтобы все территориальные претензии Италии выполнялись только южнее границы Югославии, чтобы сменить усташскую диктатуру в Загребе коалиционным хорватским правительством, а в Сербии создать правительство, располагающее авторитетом в стране, под контролем немецкого военного командования.
Эти предложения, однако, противоречили планам Чиано и интересам Италии. Во время сербской кампании он навестил Риббентропа в Вене и вновь применил свой излюбленный метод «шантажа слабости». Неудачи итальянских войск в Греции, заявил он, значительно подорвали престиж итальянской армии и фашистской партии. В интересах Германии оказать помощь своему союзнику для дальнейшего успеха общего дела. Фашистский престиж может быть восстановлен лишь за счет предоставления Италии значительных уступок со стороны Германии. Такой маневр принес ему успех, как и в ряде других случаев. Сам Гитлер был готов удовлетворить претензии Италии к Хорватии. В связи с этим Риббентроп не был намерен принять предложения Хорстенау. Личные его соображения, как и обычно, сыграли решающую роль, тем более что еще со времени «аншлюса» Австрии между ним и Хорстенау имелись острые противоречия. Он стремился отодвинуть генерала на задний план с предоставлением такого поста, который не позволил бы тому вмешиваться в политические дела. Военная администрация в Хорватии без дипломатического представительства была для Риббентропа неприемлемой, так как страна осталась бы вне его контроля. И он поспешил назначить своего человека. На эту роль он подобрал Зигфрида Каше, бывшего лидера коричнерубашечников из Северной Германии, который вряд ли ранее даже слышал что-либо о стране, в которой был аккредитован, что имело тяжелые последствия.
В это самое время в Сербии была установлена чисто военная администрация. Хотя и был создан сербский совет комиссаров, он не имел ни полномочий, ни власти. Поэтому правительством он называться не мог, имея, тем не менее, весьма сложные задачи. Поток беженцев из Хорватии не прекращался, а экономический хаос вызвал почти неразрешимые проблемы.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
