— Я и не волнуюсь...
— А хвост у неё ничего, заметил?
— Наверное, но я не очень разбираюсь в хвостах, извини.
— Но чешую-то видел, оценил?!
— О да, разумеется, чешуя просто отпад!
Дзог завилял хвостом и побрёл куда-то, видимо, есть своих законных овечек.
Барди зашагал к подъёмному мосту, навстречу ему выбежал взволнованный сотник Даго:
— Мой генерал!
— Говори.
— Во время вашего отсутствия мы заметили лазутчиков в чёрных плащах. Они ошивались вокруг замка в пределах видимости, у них чёрные лошади, очень быстрые — нам не удалось их задержать, всадники скрылись в лесу.
— Преследование организовали?
— Да, мой принц, но они ушли.
— Что на голове у этих чёрных?
— Островерхие шлемы. Мы решили запереть ворота замка получше, на стене дежурят арбалетчики.
— И правильно сделали, а в поле посты поставили?
— Нет, мой принц.
— Напрасно. Приказываю выставить сейчас же и докладывать обстановку мне лично трижды в день и один раз в полночь!
— Есть.
Даго щёлкнул сапогами и убежал, а Барди побрёл к воротам.
— Стража!
Молчание. Кто-то где-то нескромно храпел — у Барди был отменный слух. Поднявшись в потайную келью привратной стражи, расположенную глубоко в стене, главнокомандующий получил возможность наблюдать двух сладко спящих бородачей.
— Па-дъё-ом! — скомандовал он. — Доброе утро, отличники службы!
— !!!...
— По пять ударов палкой обоим! Исполнение проверю у сенешаля.
«И это моё королевство!» — досадовал рыцарь, отсчитывая каблуками ступени крепостной стены, дальнейший путь его лежал в погреб.
Рогональ себе не изменял, его местоположение было тем же, состояние известным, расположение духа радостным, речь пока что разборчивой.
— Рад тебя видеть, зятёк, в добром здравии, хорошо, что не забываешь, заходи! Чудесная перментация получилась на этот раз.
— Ферментация, — машинально поправил Барди.
— Как ни называй, а попробовать надо. Держи, твоё здоровье!
Рыцарь махнул рукой и принял полную кружку недобродившего пива.
— Вот мне всё не верится, зятёк, неужто я и впрямь больше ничего не должен Сандирии?
— Ничего, ваше величество, даже не беспокойтесь.
— Вот и хорошо, помог отделаться от Диотемия, его проценты больше, чем моя голова поутру.
— Но Кирикии вы по-прежнему должны.
— Подождут, там и сумма поменьше, и срок прошёл совсем маленький, каких-то два годика.
— Четыре, если не ошибаюсь...
— Тьфу, да что ты к словам цепляешься? Не едут, и слава богу, давай за это выпьем!
— Моя рыцарская честь велит отдавать долги при первой возможности.
— А моя королевская смекалка говорит: бери, пока дают, не отдавай, пока не прижмут, и пей, пока льётся. Ха-ха-ха!!! Твоё здоровье, рыцарь!
— Другие короли рассуждают иначе, поэтому они богаче и сильнее вас.
— Ну и хватит об этом, каждый делает что может, давай о чем-нибудь другом?
— И о чём же?
— О налогах. Вот скажи, что так плохо собирают налоги? Воруют, что ли?
— Диотемий давно решил эту проблему, он и палку в ход пускает, и уши с носами отрезает, и руки с ногами рубит.
— Садист.
— Согласен, но такие меры не для удовольствия ему нужны, а ради порядка. В Ландирии, кстати, не мешало бы налоги снизить раза в три, может, тогда и платить начнут.
— Ну так помоги родине, устрой всё, я разрешаю! Твоё здоровье.
— Ладно, — согласился Барди. — Первым делом я сверстаю на компьютере экономический бизнес-план развития и льготного налогообложения.
— Только не надо магических слов, я пугаюсь. И вот ещё, люди говорят про чёрных разведчиков, мне это очень, очень не нравится! Ну не могли же кирикийцы послать ко мне наёмников?! Это уж слишком, правда? Здесь кроется что-то другое...
— Эти незнакомцы впервые появились во время ночного привала на озере, когда мы ездили закупать оружие. Уверен, к Ландирии давно присматриваются.
— Ох, Барди, вижу, работы тебе невпроворот... Ну иди же, правь нами!
Рыцарь задумчиво кивнул и, покинув убежище Рогоналя, решил пройтись под окнами их с Розамундой спальни. Да, всё как обычно, в наступающих сумерках за цветным стеклом было хорошо видно сияние, исходящее от экрана, и слышны обрывки киношных фраз и музыки. Удостоверившись, Барди отправился в свою «палату»...
Едва рыцарь погрузился в глубокий сон, нервный и настойчивый стук разбудил его. Нет, это не Хельга и вряд ли Розамунда. Прибыл сотник.
— Беда у нас! Беда! — едва не срываясь на крик, доложил Даго. — Полевые дозоры убиты, никто ничего не видел, но, судя по всему, ребята даже не успели обнажить мечей.
— Спали, наверное?
— Нет, мой принц, я выставил самых проверенных, и они не могли заснуть все сразу!
12
Армию поставили «в ружьё».
Тьму рассекали факелы, пламя которых нервно отражалось на клинках. Под ногами и копытами хлюпала грязь, раздавались команды, что-то скрипело, надсадно выли собаки.
«Бесполезная суета, — мелькнуло в голове у Барди. — Наши воины совершенно не умеют противостоять партизанским методам, их просто тихо перережут в течение недели, надо придумать что-то иное».
— Похоже, с полевыми дежурствами я промахнулся, — признался он сотникам. — Чёрные рыцари многое умеют, они превосходят нас в искусстве маскировки и, похоже, знают наши слабые места. Оставим часовых только на стенах. Арбалетчики по крайней мере защищены в бойницах, но спать всё равно нельзя. Меняйте караулы раз в два часа, сами выходите на стену — это очень важно, пусть солдаты знают, что командование тоже бдит. Не допускайте паники.
— Слушаемся, командир!
— Молодцы, расставьте караулы, а остальных быстро в казарму. Ни к чему тревожить гражданских, утром собираем совет. Всё.
Сам Барди не сомкнул глаз в своей комнатке до восхода солнца. Пару раз он выходил, лично взбирался на стену, подбадривал арбалетчиков. Было тихо, но всеобщая напряжённость чувствовалась.
Сначала думали, что совет возглавит король, но разбудить старого пропойцу не смог даже Монти прославленным авторским методом водных процедур. Зато растрясли ворчливого Горо. Явились три сотника (больше и не было), вот, собственно, и весь состав.
