Мимо пробежала парочка хорошеньких молодых женщин в цветастых платьях из набивного ситца. Одна слегка прихрамывала, а у другой зубы были чуть кривоваты, но для Лака они были словно пузырьки в бокале шампанского. Он улыбнулся молодкам.
Такой улыбке просто невозможно было не поддаться. Улыбка Лака напоминала совершенной формы полумесяц; она успокоила столько разгоряченных умов и принесла своему обладателю столько симпатий, что и сосчитать было трудно.
Женщины, прикрыв лица ладонями, рассмеялись и, перешептываясь, побежали прочь. Лак посмотрел им вслед страстно-тоскующим взглядом.
– Похоже, мы опять потерялись, – проговорил Хобс.
– Вот как? – переспросил Лак и повернулся в ту сторону, откуда они пришли. – Должно быть, мы где-нибудь не туда свернули.
Фокс уставилась на заднюю дверь таверны.
– Отсюда слышно рынок, – сказала она. – Похоже, он с той стороны этих зданий. Если нам удастся пройти через эту дверь…
– Нет!
Лак попытался остановить ее, но она резко отбросила его руку, и он, не удержав равновесия, качнулся в сторону мусорных баков. В последний момент удержался на ногах, но баки уже пошатнулись, и бурая вонючая жидкость из одного из них плеснула Лаку на рукав мундира. Пятно расползлось по ярко-красной ткани.
– Вот черт! – возмутился Хэлдон Лак. – Я же только его почистил.
– Почему это мы не можем пройти через «Петлю палача»? – спросила Фокс.
– Здесь не слишком любят людей из военного флота.
Лак попытался стереть пятно с рукава, но, что было совсем неудивительно, сделать ему этого не удалось.
– И что?
– Не тревожь осиное гнездо, как говорится, – пришел на помощь Хобс.
– Именно так, – кивнул головой Лак. – Никогда не знаешь, как здесь тебя встретят, и лучше без причины их не беспокоить.
Фокс презрительно посмотрела на Лака и вздохнула:
– Говорили мне – не переводись в Эпидрам. Почему я не послушалась?
– Но ты же все-таки перевелась? Почему? – спросил Хобс. – Пытливые умы имеют право знать.
Фокс размышляла над ответом так долго, что Лак успел перевести взгляд с пятна на своем рукаве на ее лицо. Лицо Фокс было… печальным. Странно! Обычно на ее физиономии написано либо нетерпение, либо сосредоточенность. Теперь же печаль – спокойная и тихая, как упавший осенний лист.
Задняя дверь «Петли палача» распахнулась.
Лак подхватил Хобса и Фокс и затащил их за мусорные баки, прижав палец к губам.
Унтер-офицер Лак был лентяем, и, оставайся до конца честен с самим собой (что ему не удавалось), он должен был бы признать, что положением своим обязан только своей безупречной внешности да обаянию. И вместе с тем, в самой глубине его нутра, под снежно-белой кожей и идеальным скелетом таилось несколько действительно существенных талантов. Одним из них был нюх на серьезность ситуации. А теперь, при всей кажущейся безобидности, ситуация была очень серьезной.
Человек, покидавший таверну, принадлежал к людям Хэтчета. Его выдавала всклокоченная рыжая борода. Лак никогда не видел этого человека прежде, но легко узнал его – на базе отряда на стенах висели картинки разыскиваемых преступников. По слухам, Рыжебородый и Хэтчет были замешаны в работорговле, хотя надежных свидетелей и доказательств тому не было. В течение многих лет им удавалось избегать встречи с военными моряками, ускользая из города до того, как их могли обнаружить, и обязательно оставляя после себя проблемы.
И вот, наконец, унтер-офицер Хэлдон Лак напал на их след.
Он повернулся к Фокс. Та встретилась с Лаком взглядом и кивнула. Ничего себе! Она в Эпидраме всего пару недель, а уже знает, что это за тип.
Они проследовали по пятам Рыжебородого до угла улицы, где тот встретился с другим человеком, у которого левое ухо было изуродовано жутким шрамом. Спрятавшись за кучу старых рыболовных сетей, Лак, Хобс и Фокс принялись наблюдать и слушать.
– Хэтчет был прав, – говорил Рыжебородый. – Как только они меня заметили, сразу же пошли за мной до «Петли».
– Отлично! – отозвался тот, что со шрамом. – А Джонс знает, что делать?
– Он жадный. Попытается что-нибудь с них получить, если сможет.
– Но он сделает то, что ему велено?
– Конечно!
Рыжебородый посмотрел через плечо и поглубже засунул голову в воротник куртки.
– Пойдем на «Ковш», – сказал он. – Этот парень и эта девчонка мне надоели.
Голова Лака шла кругом. Наверное, от того, что он сегодня не пил кофе. О каком ковше они говорили? О каком парне? Лак остро ощущал рядом присутствие Фокс, и ему было приятно осознавать, что она видит, как ловко и умело он ведет дело. Если бы он при этом был еще и честен с собой!
– «Жестяной ковш» два дня назад встал у причала Черного Кабана, – прошептала Фокс. – Он курсирует между нашим портом и Нарни.
Лак был изумлен. Оказывается, Фокс отслеживает корабли, которые курсируют между Эпидрамом и прочими частями королевства. Да, она, как и сам Лак, наверняка рассчитывает на повышение по службе.
Поговорив, Рыжебородый и его спутник свернули за угол и исчезли из вида.
Хэлдон Лак встал и привел в порядок свои ухоженные волосы. Вслед за ним поднялись и Фокс с Хобсом.
– Итак! – произнес Лак и замолчал.
Это был его момент истины, минута славы, и он, унтер-офицер Хэлдон Лак, хотел, чтобы все было сделано лучшим образом.
– Итак, – повторил он, – мы сами проведем разведку и выясним, что к чему. Причал Черного Кабана совсем недалеко, и, как только мы выясним, что у Хэтчета на уме, кто-то из нас сможет отправиться на базу с конкретной информацией.
Он покосился на бурое пятно на своем мундире – единственное, что омрачало этот момент величия; но пятно высыхало на утреннем солнце, и поделать с ним пока Лак ничего не мог. По крайней мере пятно больше не воняло.
Они вышли из переулка и направились на север вдоль вихляющих улиц, время от времени теряя направления и поворачивая не туда, куда нужно – Лак надеялся, что этого никто не заметит. Фокс, однако, при этом улыбалась, и улыбка ее напоминала усмешку койота.
– А интересно, почему это у Рыжебородого рыжая борода, – сказал вдруг Хобс.
– Что?
– У него же седые волосы, – пояснил Хобс. – Вы думаете, он покрасил волосы? Или же бороду?
Хобс потянул себя за нижнюю губу.
– Заткнись, Хобс.
– А может, он окунул ее…
– Заткнись, Хобс, и немедленно!
Лак едва сдерживался.
– Нет, я понимаю, но…
– Да замолчишь ты, наконец?
Приближаясь к порту, Хэлдон Лак репетировал то, что скажет, когда доставит на базу Хэтчета и его людей. «Это мой долг, сэр»! – скажет он и улыбнется, чтобы начальство, наконец, в полной мере осознало, сколь очаровательная фигура находится перед ним. «Повышение по службе, мадам? Ну, если вы настаиваете…» Он настолько увлекся, повторяя то, что собирался сказать, что перестал обращать внимание на дорогу, и Хобс вынужден был сказать ему, что они давно прошли мимо поворота к причалам и теперь шествуют в совершенно ином направлении. Лак выругался и повернул назад, надеясь, что Фокс не слишком разозлится. Посмотреть в ее сторону он даже не рискнул.
