Раз в месяц было время публичного покаяния. Это когда люди один за другим встают и рассказывают, как они любят Господа, и еще про все плохое, что они сделали. Дедушка никогда не вставал. Он говорил, из этого только и выходит, что неприятности. Он сказал, что лично знал несколько человек, которых застрелили, потому что они сказали, что что-то кому-то сделали, а он об этом не знал, пока не услышал дошедшие из церкви слухи. Дедушка говорил, подобные вещи никого не касаются, кроме него самого. Бабушка и Джон Ива не вставали.
Я сказал дедушке, что чувствую себя более или менее так же, как он, и тоже не буду вставать.
Один человек сказал, что он спасен. Он сказал, что собирается бросить пить; сказал, что пьет довольно порядочно вот уже несколько лет, но теперь больше не будет. Отчего всем стало хорошо — потому что он пытается стать лучше. Люди закричали: «Слава тебе, Господи!» и «Аминь!»
Каждый раз, когда кто-то вставал и начинал рассказывать о своих плохих поступках, один в углу всегда кричал: «Расскажи все! Расскажи все!» Он начинал кричать всякий раз, когда казалось, что говорящий вот-вот остановится, и после каждого вопля из угла кающийся лихорадочно пытался придумать еще какой-нибудь плохой поступок. Иногда люди рассказывали довольно-таки плохие вещи, которых, может быть, не рассказали бы, если бы этот, в углу, так не вопил. Сам он никогда не вставал.
Как-то раз встала одна женщина. Она сказала, что Господь спас ее от дурного поведения. Человек в углу завопил: «Расскажи все!»
Она покраснела и сказала, что занималась прелюбодеянием. Она сказала, что собирается прекратить прелюбодействовать. Она сказала, потому что это неправильно. Человек в углу завопил: «Расскажи все!» Она сказала, что совершила немного прелюбодеяния с мистером Смитом. Поднялась порядочная суматоха, пока мистер Смит отделялся от места, где сидел, пробирался вдоль скамьи и шел по проходу к дверям церкви. Он шел удивительно быстро. Примерно в это же время еще двое из задних рядов встали и осторожно выскользнули — почти без всякого шума.
Она назвала в связи с прелюбодеянием еще два имени. Все ее похвалили и сказали, что она поступила правильно.
Когда мы вышли из церкви, все мужчины старались держаться от нее подальше и не говорили ей ни слова. Дедушка сказал, это они боятся, как бы кто не увидел, что они с ней разговаривают. Некоторые из женщин, впрочем, столпились вокруг нее, трепали по спине, поздравляли и говорили, что она хорошо сделала, что покаялась.
Дедушка сказал, эти женщины хотят выведать всю подноготную о своих мужчинах, и они сообразили, что если они покажут, как утешительно каяться и как хорошо с тобой после этого обращаются, это побудит покаяться еще каких-нибудь прелюбодействующих женщин.
Дедушка сказал, что если они это сделают, выйдет адский кавардак. И это верно.
Дедушка сказал, что надеется, что эта женщина не передумает и не решит снова начать прелюбодействовать. Он сказал, в этом случае ее ждет разочарование. Он сказал, теперь она вряд ли когда-нибудь найдет, с кем прелюбодействовать, — разве что он будет пьян до бесчувствия.
Каждое воскресенье перед началом проповеди было отведено время, когда каждый мог встать и рассказать о людях, которые нуждаются в помощи. Иногда это был издольщик между переездами, которому было нечем кормить семью, иногда — кто-то, у кого сгорел дом.
Все что-то приносили в церковь, чтобы помочь. Летом, когда у нас было изобилие, мы всегда приносили много овощей. Зимой мы приносили мясо. Однажды дедушка сделал из ветвей орешника гикори стул с сиденьем из оленьей кожи — для семьи, потерявшей всю мебель при пожаре. Во дворе церкви дедушка отвел мужчину в сторону и дал ему стул, а потом очень долго показывал, как его сделать. Дедушка сказал, что если кому-то показать, как что-то сделать, это гораздо лучше, чем дать ему вещь. Он сказал, что если научить человека позаботиться о себе, у него все будет хорошо; но если просто что-то ему дать и ничему не научить, нужно будет продолжать давать и давать, пока не умрешь от старости. Дедушка сказал, что тем самым ты окажешь этому человеку дурную услугу, потому что, если он станет от тебя зависимым, значит, ты украл у него характер.
Дедушка сказал, что некоторым нравится постоянно давать, потому что это позволяет им чувствовать себя выше и лучше тех, кому они дают; тогда как все, что им нужно сделать, это самую малость научить, что даст человеку возможность полагаться на себя и ни от кого не зависеть.
Дедушка сказал, что такова человеческая природа, и есть некоторые люди, которые понимают, что кое-кто любит задаваться. Он сказал, эти люди становятся такими жалкими, что на них бросится любая собака. Он сказал, они опускаются до того, что предпочитают вилять хвостом перед мистером Задавакой, а не быть самим себе хозяевами. Он сказал, они постоянно скулят о том, как они нуждаются, тогда как все, в чем они действительно нуждаются, это немного учения тяжелым ботинком, приложенным к задней части.
Дедушка сказал, что некоторые страны точно так же задаются и дают другим ради того, чтобы чувствовать себя большими и важными, тогда как, будь у них сердце на правильном месте, они бы научили людей, которым дают, как позаботиться о себе самим. Дедушка сказал, эти страны этого делать не станут, потому что тогда другие народы не будут от них зависеть, а этой-то зависимости они и добиваются.
Мы с дедушкой мылись в ручье, когда он начал об этом говорить. В ходе своей речи он так разгорячился, что нам пришлось выйти на берег, иначе он, более чем возможно, потонул бы в ручье. Я спросил дедушку, кто такой Моисей.
Дедушка сказал, за всем пыхтеньем, щелканьем и завыванием проповедника у него не сложилось по Моисею ясной картины, но он, проповедник, как-то говорил, что Моисей был «избранником».
Дедушка предупредил, чтобы я не принимал его слова на веру, потому что он может мне рассказать только то, что слышал о Моисее.
Он сказал, что Моисей водился с какой-то девушкой где-то в тростниках, которые, как он понимает, росли на берегу реки, что, как он сказал, было вполне даже естественно, только вот девушка была богатая и, по сути дела, принадлежала одному подлому сукину сыну по имени Фараун, который только и делал, что убивал людей. Он сказал, что Фараун заимел на Моисея зуб, вполне может быть, из-за девушки. Что и сегодня случается сплошь и рядом.
Дедушка сказал, что Моисей спрятался и взял с собой других людей, которых Фараун хотел убить. Он сказал, Моисей увел их в страну, в которой не было ни капли воды, и тут Моисей взял палку и стукнул по камню, и оттуда потекла вода. Дедушка сказал, что не имеет никакого понятия, как он это сделал… но так он слышал.
Дедушка сказал, что Моисей много лет бродил без всякого представления, куда хочет попасть. По сути дела, он так туда и не попал, но люди, которые пошли вместе с ним, попали. Где бы ни было место, куда они хотели прийти. Он сказал, а Моисей умер, пока они еще бродили.
Дедушка сказал, примерно в это время в дело так или иначе замешался Самсон, который убил много филистимлян, от которых никому не было никакой жизни. Он сказал, что не уверен, из-за чего была драка, и были филистимляне людьми Фарауна или нет.
