– Нет, это был не просто секс. Иначе я бы уже выставила тебя за дверь, а не заваривала тебе кофе, – сказала я, заливая крутой кипяток в френч-пресс.
– Дружеский секс, – заметил он. – У нас с тобой интересная дружба получается. Мы с тобой друзья, которые иногда трахаются. Только знаешь, фишка в том, что друзья не трахаются. Или у тебя со всеми друзьями такие отношения?
За кого он меня принимает? Я отчаянно пыталась сохранить самообладание.
– У меня только один друг – ты. Остальные – подруги.
– Ах вот оно что! Как же мне повезло! – Тут он разразился гневной тирадой: – Только знаешь, Ань, я хочу нормальной личной жизни. Мне не нужны твои подачки. И тебе не удастся держать меня, как пса, на привязи. Конечно, я понимаю, тебе наплевать на мои чувства. Может, у тебя стиль жизни такой – спать со всеми подряд?
– Да! – взорвалась я и, естественно, тут же опрокинула френч-пресс, и кофе вылился на столешницу. Черт! – Я не такая идеальная, как твоя Надя! Но я думаю, ей не приходилось переживать смерть жениха накануне свадьбы, а потом еще и выяснить, что у него была любовница и он все это время ей изменял. Я не хочу больше ошибаться! – Я уже чуть не плакала.
– А что, секс помогает тебе узнать человека? Интересно, как? Ну и что же ты узнала обо мне? – бушевал он.
– Я думала, мужчины проще относятся к сексу. Иначе я бы не стала ложиться с тобой в постель! – закричала я, вытирая кофейную лужу, которая разрасталась с каждой секундой.
– Возможно. Но не я. Давай определимся: либо мы с тобой встречаемся со всеми причитающимися атрибутами, либо мы просто друзья. Друзья, которые не трахаются, – подчеркнул он. – Давай разберемся прямо сейчас. Я предлагал тебе быть со мной?
– Предлагал, – подтвердила я. В лужу кофе уже начали капать слезы. Хорошо, что я стою к нему спиной.
– Ты отказалась?
– Отказалась, – повторила я. Боже, он разговаривает со мной как с ребенком!
– Хорошо. Я и сейчас готов предложить тебе то же самое. Я люблю тебя. Я хочу быть с тобой. Я хочу жить вместе с тобой, просыпаться рядом с тобой, заниматься с тобой любовью. Выходи за меня. Стань моей. Да или нет?
– Я... – У меня не было слов. Я повернулась к нему. Он смотрел на меня испытующим взглядом. – Я не могу так...
– Значит, нет. Другого ответа я и не ждал.
– Я не говорила «нет»! – раздраженно возразила я.
– Если это не «да», это «нет». Других вариантов быть не может. Я тебе не запасной спасательный круг. Выбираешь его – будь с ним, и точка.
– Мне просто нужно время.
– А у меня не так много времени, чтобы тратить его впустую. Я знаю, что сегодня хочу быть с тобой. Но я не уверен, что буду хотеть этого всегда. Я не знаю, что будет завтра. И завтра, возможно, твое место в моем сердце займет другая.
– Я не хочу тебя терять, – слабо сказала я сквозь слезы, – но я не могу дать тебе ответ сейчас.
– А я не могу больше ждать. Может, когда-нибудь ты поймешь, как ошиблась. А может, и нет. Может, ты найдешь счастье с кем-то другим.
– Почему ты тогда не исчезнешь из моей жизни?! – закричала я уже в истерике. – Навсегда? Ты сам сбиваешь меня с толку своим поведением! Ставишь одни условия, потом другие!
– Я не могу уйти, – грустно сказал он. – Ты мой наркотик. Я не могу без тебя. И я знаю, что нужен тебе, вот хотя бы сейчас – утирать твои слезы. – Он подошел ко мне и обхватил меня руками. Я уткнулась к нему в грудь и разрыдалась. – Ну-ну, перестань, – утешал он меня. – Я не хотел тебя расстраивать. Я никуда не денусь, я буду рядом. Я буду ходить с тобой на вечеринки, на которые тебе не с кем пойти, буду заявляться к тебе с пиццей и кино на ди-ви-ди. Только не плачь. Но больше никакого секса. Так мне еще больнее – у меня появляется о-о-очень маленькая надежда, что мы можем быть вместе.
– Надежда у тебя точно есть, – съязвила я.
– Есть, – согласился он, гладя меня по волосам. – Еще осталось раздобыть Веру, Любовь и мать их Софию.
– Бабник! – засмеялась я сквозь слезы. – Так когда тебя ждать с пиццей?
Просмотр фильмов с пиццей, однако, пришлось отложить, потому что вскоре мы с Ольчиком должны были лететь в удивительную страну гор, водопадов, озер, средиземноморских сосен и кристально чистого моря – Хорватию.
Глава 11
Человек путешествует по свету в поисках того, что ему нужно, а потом возвращается и находит это дома.
Дж. Мор
Наш отъезд, само собой, не обошелся без Саши. Он довез нас до аэропорта на машине и, уходя, чмокнул меня в щеку и сказал:
– Надеюсь, ты будешь хоть немного по мне скучать.
– Буду, – клятвенно пообещала я.
Мы попрощались, и он ушел. Ольчик тут же завела свою шарманку:
– Он тебя любит, это видно. Почему ты не хочешь с ним встречаться?
– Не знаю. Ты про Кирилла то же самое говорила. А он все это время спал со старой кошелкой.
Ольчик помолчала, а потом изрекла умную мысль:
– А почему ты больше доверяешь человеку, которого никогда не видела, чем тому, которого знаешь лично уже какое-то время?
– Не могу сказать, – пожала плечами я. – Интуиция, наверное.
– Ох, не подвела бы тебя твоя интуиция! – вздохнула Ольчик. – Побежали! Регистрация началась.
Когда объявили регистрацию, у стойки, как это обычно бывает, образовалась хаотичная куча народу. Кто-то прикидывался идиотом и говорил, что не понимает, где конец очереди, тут же пролезая вперед. Интересно, как они отличили, где начало, если они конец не могут найти? Мы с Ольчиком тихо стояли в конце, потому что нам хотелось почувствовать себя как на отдыхе, а не как в вагоне московского метро, на станции «Спортивная», где по ногам запросто могут прокатить баул. Перед нами стояли две мамаши с выводком детей... Нет, я очень люблю детей, вот Линкину Алиску, например... Но при виде чужих, да еще буйных, отпрысков меня пробирает дрожь.
Все бы ничего, только незадачливые ребятишки несколько раз пробежались по ногам всех, кто стоял в очереди на регистрацию. Но это еще цветочки... Вскоре у семейства, видимо, начался обеденный перерыв: мамаши-наседки ни с того ни с сего решили покормить своих птенчиков, хотя птенчики кушать не просили. Тем не менее из бездонной сумки на свет божий появилось несколько пакетов с хлебом, булками, рогаликами, печеньем и бубликами, и началось усиленное запихивание этой полезной и питательной пищи в рот. И мамаши, и детки веселились и от счастья хлопали в ладоши. Мы с Ольчиком от такого крика и мельтешения перед глазами даже подустали как-то. Как только запасы хлебного продовольствия были подъедены и мы с Ольчиком уже вздохнули с облегчением, из той же страшной сумки возник огромный мешок с черешней. Косточки на виду у всех выплевывались в руку, а потом исчезали... неизвестно куда. Хорошо, что не на пол...
