Все еще краснея, она опустила взгляд, чтобы глаза не выдали правды этому невинному существу, смотревшему на нее через стол.
— Мы просим твоего благословения, Стеф, — серьезно сказал Тимоти. — Только получив его, мы сможем пойти к алтарю.
Стефани нетерпеливо фыркнула.
— Честное слово, пап, иногда ты бываешь таким пыльным! Ты же знаешь, что не становишься моложе, поэтому, как я сказала, хватайся за нее, пока она не передумала. Ха, мне пришло в голову, что это было бы неплохо, задолго до того, как осенило кого-нибудь из вас. Только постарайтесь все провернуть до начала занятий в школе, чтобы я смогла пойти на венчание.
— Значит, чем скорее, тем лучше, — объявил Тимоти. — Одеваемся и идем покупать бриллиант. — Он взглянул на Лилиан со значением, понятным ей одной, и голосом, прерывающимся от чувств, добавил: — Пусть он будет не самым большим и не самым лучшим, но зато настоящим и на всю жизнь.
И тут из глубин памяти выплыли слова, сказанные некогда Лилиан единственным близким ей тогда человеком: «Лучше иметь одну подлинную вещь, чем целый сундук подделок». Как же прав был старик Симон! В один миг все, что окружало Лилиан до сего момента и составляло предмет ее гордости и смысл существования, превратилось в ничто, потеряло свою ценность.
Нет, конечно, она не собиралась доказывать кому-либо, что материальное благополучие и занятие, которое тебе по душе, хуже нищенского прозябания в трущобах. Просто, встретив Тимоти и Стефани, она уже не мыслила себе жизни без их любви. И не было во всем мире сокровищ, которые она не отдала бы за счастье быть с ними. А когда у нее появится собственный малыш…
— Эй, Лилиан, если ты будешь все делать так медленно, как застегиваешь сейчас куртку, то станешь моей мачехой не раньше следующего Рождества! — нетерпеливо воскликнула Стефани.
И правда, размечтавшаяся Лилиан все никак не могла справиться со ставшей вдруг неподатливой молнией. Поэтому, махнув на нее рукой, она обняла Стефани за плечи, подхватила Тимоти под руку и направилась вместе с ними… навстречу их общему счастливому будущему.
