Ознакомительная версия. Доступно 36 страниц из 176
Рис. 46. План развалин Цинцунцана (город Колибри). Перерисован Пабло Каррерой у Х.А. Гомеса, опубликован Игнасио Маркиной в Arquitectura Prehispanica
В южной части Мексиканского нагорья есть и другие культурные центры, которые оказали влияние на архитектуру ацтеков. Один такой центр, который стал известен раньше других, и тем не менее о нем известно меньше всех, это Шочикалько, «город цветов», расположенный в 30 км к югу от Куэрнаваки.
Этот город занимает сильно укрепленную позицию: он расположен на самых высоких холмах и смотрит на два пресноводных озера, находящиеся от него в двух милях. Холмы были искусственно выровнены и террасированы, а на случай обороны построены опорные пункты. Четыре дороги расходятся по четырем сторонам света и выходят мимо впечатляющих зданий на главную площадь, где стоит знаменитый храм Кецалькоатля. Мощеная дорога для церемониальных шествий шириной около 20 м ведет к другому храму.
Шочикалько (настоящее название этого города неизвестно) был церемониальным и вдобавок, вероятно, административным центром. Здесь есть все уже знакомые постройки: дворцы, храмы, площадка для игры в мяч и – когда, наконец, раскопки будут доведены до конца, – комплекс жилых домов в пределах этого храмового города. Здесь был раскопан знаменитый храм Пернатого Змея, обладающий одним из самых красивых фасадов во всей Мексике. Манера изображения фигур наводила бы на мысль о майя, если бы не огненные змеи, которые являются символом миштеков. Символы и даты кажутся миштекскими, а другие особенности заставляют вспомнить тольтеков.
Город Цинцунцан (город Колибри), расположенный в современном штате Мичоакан (на берегу озера Пацкуаро. – Ред.), представляет собой сравнительную редкость. Об этом городе стало подробно известно только с 1941 года, когда мексиканские археологи обнаружили его развалины вблизи современной деревни Сан-Пабло. Развалины, сильно пострадавшие от времени и рук человека, были восстановлены. Возвышение, которое имело название яката и к которому подступала уже знакомая нам ступенчатая пирамида, имело на своей вершине скопление других пирамидальных башен. Время его постройки еще не определено, но Цинцунцан древний город. Его керамика – показатель древности – указывает на период времени между 500 и 800 годами.
Монте-Альбан лежит к юго-востоку от этого города в штате Оахака и отделен от Мексиканского нагорья горной цепью, достаточно труднодоступной, чтобы сдерживать вторжение ацтеков до 1469 года. Представляющий собой смесь культур ольмеков, майя, сапотеков, миштеков и ацтеков, Монте-Альбан был, наверное, одним из долгожителей среди населенных храмовых городов, известных нам (500—1469). Расположенный на вершинах холмов, лишенных растительности, на высоте 450 м над долиной и около 1500 м над уровнем моря, этот населенный пункт подвергался многократным трансформациям. Когда крупный мексиканский археолог доктор Альфонсо Касо в 1930 году впервые приступил к раскопкам в нем и в конце концов завершил основную часть своей работы, он обнаружил, что это был храмовый город, стоявший на большой прямоугольной площади 700 на 250 м, на которой располагаются десять больших построек: обсерватория, площадка для игры в мяч, дворцы, а в центре – храмовый комплекс с четырьмя лестницами.
Явно выражены пять периодов оккупации: искусство ольмеков украшает древние постройки, и это связывает Монте-Альбан с культурами побережья. Затем последовал период влияния майя, пока сапотеки не установили здесь свою власть. Этот период был самым длинным: с 534 до 1125 года. Четвертый период был периодом правления миштеков, которые принесли свое новое искусство, новых богов, свой вариант календаря, усыпальницы, настенную живопись, погребальные урны. Именно они были теми мастерами, которые изготовили великолепные изделия из золота, обнаруженные доктором Касо в одной из закрытых могил.
Когда сюда приезжал Олдос Хаксли, он нашел это место «несравненно прекрасным… Поразительное местоположение… Сапотекских архитекторов не смущала художественная ответственность, которую оно возлагало на них. Они снесли вершину холма, заложили две огромные прямоугольные площадки… Немногие архитекторы обладали таким пониманием строгого и волнующего великолепия… немногим была дана такая свобода, религиозным соображениям не позволялось вмешиваться в реализацию грандиозного архитектурного проекта. В Монте-Аль– бане они не позволяли ничему вставать на пути архитекторов».
Пятый период в истории Монте-Альбана был последним. Монтесума I по прозвищу Гневный отправился в конце своего правления в поход с целью завоевать Оахаку. Она нужна была ацтекам, чтобы обеспечить своим купцам дорогу к перешейку Теуантепек, а оттуда достичь неосвоенных рынков на западном Тихоокеанском побережье Центральной Америки. Ацтеки завоевали этот храмовый город, потеряли его и, наконец, при предпоследнем «царе» ацтеков (Ауцотле) снова завоевали и удерживали его под своей властью до прихода испанцев. Этот город был хорошо известен ацтекам, и есть определенные доказательства того, что на них оказала влияние его планировка.
Митла, которая на языке сапотеков называлась Йоопаа («город мертвых») (это Митла на языке ацтеков означает «жилище смерти» или «дом вечного упокоения». – Ред.), является частью этой же культуры. Город лежит в 40 км к юго-востоку от Монте-Альбана и является не только одним из самых известных в Мексике древних поселений, но и лучше всех сохранившимся. В нем находятся пять групп построек, растянувшихся по обеим сторонам обычно пересохшей речки Митла. Все они построены по одному и тому же основному плану, который, как подчеркнул доктор Вайян, типичен для всех мексиканских построек: комнаты располагаются вокруг прямоугольного внутреннего дворика. Профиль одного из зданий в Митле наводит на мысль о том, как похожие постройки ацтеков перекрывались крышей при помощи огромных деревянных балок. Архитектурный фасад здесь уникален, хотя подобный фасад и использовался индейцами майя на Юкатане, но здесь его линии и пропорции необычны. Эти постройки не стоят на пирамидах. Они представляют собой низкий, горизонтально расположенный массив и обладают неожиданной красотой пропорций. В их тяжелых очертаниях присутствует строгое величие. Олдос Хаксли нашел их «удивительно непохожими на какие-либо другие развалины доколумбовой эпохи… стены храмов… украшены геометрическими узорами… все они явно навеяны текстильными узорами и основаны на них… окаменевшее тканое полотно…»
Все эти храмовые города – а их еще много – послужили ацтекам источником архитектурных идей и схем городского планирования. Можно лишь сожалеть, что столь многое исчезло безвозвратно. И все же если история архитектуры ацтеков такая отрывочная, то это потому, что ее образцов было немного. С архитектурной точки зрения не существовало такого явления, как «империя ацтеков».
Скульптура
Скульптура была самым крупным вкладом ацтеков в искусство. Произведение искусства должно оцениваться по своему воздействию, и если смотреть на могущественную и внушающую благоговейный трепет богиню Коатликуэ, ее змеиную голову, ее ожерелье из человеческих сердец и кистей рук, ее пальцы с когтями и ее юбку, состоящую из массы извивающихся змей, то она производит такое же ужасное впечатление, какое на одного исследователя произвели ассирийские барельефы: «Волосы у меня на голове попеременно то вставали дыбом, то ложились, когда я увидел их…»
Ознакомительная версия. Доступно 36 страниц из 176
