— Так. — Он всматривался в обе стороны Феллнер-авеню, когда они проезжали перекресток; все было спокойно. — Теперь все в порядке?
Колин вздохнул:
— Мне хотелось сказать тебе еще в начале смены, мы пытаемся разрешить этот вопрос. Я расскажу тебе, что случилось, как только Стюарт мне это позволит.
Стюарт проявил себя чертовски уклончивым в тот день, но Колин был твердо намерен во что бы то ни стало выследить вожака стаи в момент, когда закончится смена, и выложить перед ним все доводы Вики. Теперь, когда преданность больше не раздирала его на части, молодой вервольф считал, что чем скорее он сможет познакомить Барри со всеми обстоятельствами дела, тем лучше.
— Может быть, это как-то касается меня? — предположил его напарник.
— Нет, говорю тебе, больше к тебе это не относится.
— Больше? Так значит, относилось?
— Послушай, можешь ты довериться мне и подождать до завтрашнего вечера? Клянусь, тогда я смогу рассказать тебе обо всем.
— Завтра вечером, говоришь?
— Ну да.
Барри развернул машину на углу Эшланд-авеню; в жаркие летние ночи банды подростков часто слонялись возле Арены, и полиция привыкла следить за порядком в этом месте.
— Ладно, совратитель юных овечек, я могу и подождать.
Губа Колина приподнялась, обнажая зубы.
— Считай, тебе повезло, что ты ведешь машину.
Барри усмехнулся:
— Я бы придержал язык, если бы не был в этом уверен…
Генри постоял немного, опершись рукой на поперечину изгороди и внимательно всматриваясь в глубь леса. В разгар лета здесь кипела жизнь, с охотниками и преследуемыми, их было слишком много, чтобы он смог отделить одних от других. Он не ощущал признаков человеческих жизней вблизи себя, но не мог удостовериться, вызвано ли было это их отсутствием, или тем, что вокруг кишели более мелкие животные.
«Не было ли ошибкой решение напиться крови перед охотой?» — размышлял Фицрой. Голод усилил бы его чувствительность. «Что ж, — признался он самому себе, улыбаясь при воспоминании о Вики, прижимающейся к его телу, — в конце концов, не думаю, что у меня оставался какой-либо выбор». В прошлом, когда он оставался с оборотнями более чем на три дня и возникала настоятельная необходимость в утолении голода, ему приходилось ездить в Лондон и нанимать там какую-нибудь проститутку.
Изгородь не была для него препятствием, и вот уже вампир продвигался молчаливой тенью сквозь деревья, идя по следу, который этим утром проложила его подруга. Маленькое создание перебежало дорогу, затем, почуяв запах столь огромного хищника, замерло, хотя его сердце стучало наподобие падающего молота. Генри слышал, как зверек порскнул прочь, как только он прошел мимо, и пожелал ему удачи; шансы, что малютка не переживет эту ночь и так были достаточно велики. Вервольф прошел этим путем, возможно на охоту, но уже довольно давно, так как следы почти исчезли и видны были только в тех местах, где на лесной почве сохранилось немного влаги.
Он нырнул под ветку и сорвал висящий на ней одинокий золотистый волос, зацепившийся за прутик.
Вики вела себя в лесу не слишком правильно, свидетельства тому были повсюду вокруг него — слабо различимое присутствие ее крови было заметно на большей части следов. Учитывая, что она пришла из мира стекла и камня, Генри полагал, что этому вряд ли следует удивляться. Тщательно спрятав волос, он продолжил шагать вдоль ее следов.
Он не собирался выходить из дома этим вечером, но не смог заснуть, а потому воспринял это как тайное указание. Прислонившись спиной к дереву, глубоко вдыхая теплый, напоенный запахом сосны благоуханный воздух, он отряхнул со лба капельки пота и вгляделся в небо. Звезды сверкали, словно сотни тысяч драгоценных камней, рассеянных по черному бархату неба, а убывающая луна купалась в отраженном сиянии. Света было достаточно.
Ниже и позади него какое-то крупное существо неуверенно продвигалось куда-то. Возможно, корова или овца забрела на территорию заповедника из одного из ближайших фермерских хозяйств. Это не имело значения. Теперь, когда ветер сменил направление, его внимание привлекали прямоугольники огражденных полей, расположенных за лесом Они должны прийти проверить овец, и ему оставалось только ждать
Со стволом ружья, укрепленным на подходящей ветке, он прижался щекой к прикладу и включил прицел ночного видения. Он заказал простейший инфракрасный прицел по каталогу Бушнелла еще пару месяцев назад, когда впервые понял, чем ему предстояло заняться. Прицел стоил больше, чем он мог себе позволить, но деньги были истрачены не зря. Он не поскупился также на литиевые батареи, которые необходимо было заменять перед каждой операцией. Человек хорош настолько, насколько надежно его оборудование, — его старый сержант следил, чтобы каждый человек, находившийся под его командованием, запомнил эти слова.
Под перекрестьем прицела начали проявляться призрачные очертания деревьев, оттененные здесь и там тускло-красными тепловыми отметками мелких животных. Не обращая внимания на источники мелких сигналов, он просканировал оба поля, не обнаружив ничего, кроме овец. Овцы были безвинны. Они не имели власти над хозяевами, которые им достались. Затем он снова повернулся к деревьям.
Они охотились на территории заповедника нерегулярно. Он знал это. Возможно, сегодня они выйдут на охоту, и он сможет…
Он нахмурился, заметив красную вспышку между двух деревьев. Слишком нечеткую для определения размера, и потому он не имел ни малейшего представления, что бы это могло быть. Действуя медленно и бесшумно, он включил излучатель, манипулируя лучом инфракрасного света над площадью всего заповедника. Невооруженным глазом было невозможно различить детали, но этот прицел позволял увидеть всю картину, словно он включил мощную красную фотовспышку.
Существо, которое он пытался рассмотреть, должно быть…
Тряхнув головой, Генри заставил себя снова двинуться к лесу. Гораздо приятнее было бы вновь повторить то, что только что произошло между ними, но это, хотелось бы верить, от них не уйдет, а сейчас надо подобраться поближе к той сосне. Вампир поднял голову, чтобы осмотреть верхушки деревьев…
И тут же опустил ее, совершенно сбитый с толку, когда луч красного света ударил его по глазам.
— Дерьмо!
Марк Уильяме трясущимися руками поднял ружье своего дяди. Он не знал, что это такое. Ему было уже все равно. Марка не раз посещали ночные кошмары, похожие на этот, кошмары, от которых рывком подскакиваешь, обливаясь потом, карабкаешься к свету, отчаянно пытаешься выбраться из темноты.
Это не было похоже на человека. И оно совсем не выглядело безобидным.
Он спустил курок.
Картечь разлетелась широко, так что не причинила слишком серьезных повреждений, когда достигла цели, начертив рисунок из отверстий на внешней поверхности его правой голени и бедра. Гораздо более досадной неприятностью был бьющий в глаза свет. На него напали.
