Так она и сказала Алексу, но тот недоверчиво поднял бровь:
— Потерять? Вряд ли это возможно. Ну а если и так, то ведь оно застраховано. Одно кольцо, два, дюжина. — Он пожал плечами. — Когда мы поженимся, у тебя их будет полный банковский сейф. Беги наверх, будь хорошей девочкой и надень кольцо. Ты моя, и я хочу, чтобы весь мир об этом знал.
Холли покраснела еще сильнее. «Ты моя». Двое мужчин заявляют одно и то же. И оба ошибаются, твердо сказала она себе, доставая футляр из-под стопки нижнего белья. Холли Скотт сама себе хозяйка. Она не принадлежит ни одному мужчине — пока. Но тут вдруг поняла, как опасно близка к тому, чтобы продать себя.
— Уже намного лучше, — одобрительно произнес Алекс, окидывая ее оценивающим взглядом. — Как ты насчет прогулки в машине?
— Прогулки в машине?
— Ну да. Проедемся вдоль берега, найдем уединенное место и проведем беззаботно часок-другой. Ты, я да бутылочка вина. Колетта уже положила бутылку в лед, так что бери свой купальник, и мы двинемся к востоку. Или к западу, если тебе больше нравится.
— Ты ведь не любишь пляжи, — сказала Холли, сразу вспомнив, как они с Девом были на пляже вдвоем в полночь.
— А теперь люблю. — Алекс снова окинул ее все тем же медленным, оценивающим взглядом, и крохотные волоски на затылке у Холли приподнялись.
— На пляж? Вот здорово! — завопил Джонатан, когда она сказала ему, куда они едут. — Я тоже могу поехать, Холли?
— Извини, малыш, — вмешался Алекс, пока Холли обдумывала, как бы помягче объяснить Джону, что его не возьмут. — Может, в другой раз. Это путешествие только для взрослых.
— Он бы не помешал нам, — выразила протест Холли, уже сидя в машине. — Джонатан — ребенок…
— Вот именно. И вечно путается под ногами. Здесь невозможно уединиться. Мы никогда не бываем одни, а я этого очень хочу. В этом нет ничего неприятного, а, милая?
Разумеется, нет. При нормальных обстоятельствах.
Мужчина и женщина. Растянулись на песке. Полуобнаженные. Более чем полуобнаженные. До сих пор Холли не приходилось видеть Алекса почти голым; она невольно обратила внимание на золотистые волосы на крепкой груди, выпуклые мышцы — результат ежедневных занятий в гимнастическом зале, потом, заметив бугорок между ногами, поспешно отвела взгляд. Потому что они были полуобнаженные — и одни.
На нее упала тень. Оказывается, Алекс, приподнявшись на локте, устроился совсем рядом с ней.
— Моя Холли, — тихонько произнес он, проводя пальцем по ее щеке. — Моя милая, невинная Холли.
Холли ощутила тревогу. Милая и невинная? Вряд ли. Продажная. Доступная. Таких Алекс привык презирать. А почему нет? Разве Дев не стал презирать ее, когда узнал правду? Она превратилась в настоящую шлюху, но это все в прошлом. Да? Кого она обманывает? Помолвлена с одним, а занимается любовью с другим. Ночь напролет. Только это не любовь, по крайней мере со стороны Дева. «Взгляни правде в глаза: он снова сделал тебя шлюхой. И как!»
Алекс коснулся губами ее губ.
— Моя маленькая Холли, — пробормотал он, легонько куснув ее за щеку, и еще раз поцеловал в губы — крепко и властно.
Секундой позже Алекс вытянулся на полотенце рядом с ней, и она ощутила жар его тела, прикосновения жадных рук. Холли попыталась уклониться, изворачивалась, но Алекс истолковал это превратно, потому что вдруг поднял голову и посмотрел ей в глаза, чуть-чуть усмехаясь.
— Чистая и невинная Холли, а? — лукаво спросил он. — Но ведь не настолько же невинная, чтобы не знать, как доставить наслаждение мужчине. Впрочем, не задавай вопросов — и не услышишь лжи, — произнес он снисходительно. — Ты моя. Вся моя. Я могу ласкать тебя, целовать и снова ласкать. Только моя, правда, Холли?
Она кивнула, но в глазах появился страх. Он знал. Знал, что она не девственница. Больше никакой лжи.
Никакого притворства. Когда наступит их медовый месяц, не останется места для лжи. Медовый месяц?.. Судя по поведению Алекса, он собирается заняться с ней любовью еще до того, трогает ее грудь, а ей ненавистна даже мысль о том, чтобы он ее трогал так. Но раз она уже доказала, что осталась шлюхой, почему бы не лечь на спину и не радоваться этому, думая об Англии? Холли почувствовала боль. Лечь на спину и думать об Англии. Как Дев. Только он не думал об Англии, отвечал ей, давал ее телу наслаждение, которого она никогда не испытывает с Алексом. Потому что она любит Дева. И Алекс…
— Алекс, милый, — запротестовала она, пытаясь оттолкнуть руку, нетерпеливо высвобождавшую ее груди из выреза купальника.
— Проклятие! — неожиданно ругнулся он, отпуская Холли, которая с облегчением увидела группу подростков, со смехом побросавших на песок свои полотенца и ринувшихся к воде. — Прости, милая. — Алекс ущипнул сосок, потом быстро обнял ее. — Кажется, мы должны подождать. Давай-ка выпьем.
Он порылся в сумке-холодильнике, достал штопор, бутылку и стаканы.
Подождать? Чего? Холли поправила купальник. Алекс и в самом деле отказался от намерения заниматься любовью прямо на песке? А почему бы и нет? Дев занимался. На Тенерифе. День за днем. Хотя Дев был для нее тогда совершенным незнакомцем. Алекса она знает много месяцев, они помолвлены, откуда же эта ханжеская реакция? Вовсе не ханжество скорее скромность… или застенчивость, которую она давно утратила. Холли отмахнулась от этих размышлений, почувствовав, что готова сказать Алексу правду. Она его не любит, не может выйти за него замуж ни при каких условиях. И все из-за человека, которому нет до этого никакого дела. Разрушены четыре жизни. Из-за Дева.
Все это предсвадебная лихорадка, успокоила себя Холли. Потому что она выйдет за Алекса, сделает его счастливым, а потом избавится от призрака Дева Уинтера раз и навсегда.
Еще два напряженных дня. Холли почувствовала невероятное облегчение, когда Алекс собрался уезжать.
— До следующего уик-энда, — сказал он, прижимая ее к себе, и она почувствовала силу его желания, некое твердое напоминание о том, что они лишь откладывают неизбежное, а сцена на пляже — первая проба. Потому что Алекс хотел ее. Теперь она принадлежит ему. И он ее получит. Алекс Кордри долго ждал.
— Ну… — Он поднял голову, продолжая сжимать ее в объятиях так, что она едва могла дышать. — В следующий уик-энд мы назначим день. Не станем больше откладывать, ладно, Холли? Тогда мы сможем ложиться в постель, когда нам захочется. В следующий уик-энд. Я не могу ждать.
Чего ждать? Чтобы она назвала день свадьбы? Или у Алекса другое на уме? Что это может быть? К примеру, секс, решила она, впадая в панику. Секс. «Тебе, девушка, следует смотреть правде в глаза». И Холли Скотт, шлюха, была в ужасе.
— Значит, Мерил с Джоном уехали и заночуют у Крессвелов?
— Ты хорошо информирован.
— Дирик — мой лучший друг, он просто упомянул об этом, когда я к ним заезжал. Кстати, Дирик будет шафером у нас на свадьбе. Когда же это произойдет?
