Мысли Делейни снова перекинулись на Ника и слухи о них обоих. Все начинается сначала. Десять лет назад – по-видимому, уже после того, как она уехала из города, – они с Ником стали горячей темой для разговоров. Делейни не хотела, чтобы ее имя связывали с Ником. Она не хотела, чтобы ее считали одной из его женщин. И вероятно, ничего бы этого и не было, если бы Ник не вытащил ее на танцплощадку и не целовал бы ее так, что она чувствовала это всем телом. Он почти без усилий сделал так, что ее сердце пустилось вскачь. Делейни не могла понять, почему не кто-то, а именно Ник ухитрялся все в ней перевернуть всего лишь поцелуем. И по-видимому, она не одна такая. Гейл и Лонна Хоуэлл – это только те, о ком она знает.
Делейни открыла журнал на статье о феромонах и их мощном воздействии на противоположный пол. Если все это правда, то у Ника этих феромонов должно быть в избытке. Он этакий крысолов с волшебной дудочкой, а она всего лишь одна из податливых крыс.
Делейни лежала в ванне до тех пор, пока вода не остыла, потом вышла и надела фланелевую ночную рубашку и толстые гольфы. Лежа в кровати, она смотрела на светящиеся цифры электронных часов, пытаясь выкинуть из головы и Томми, и Ника. Наконец, когда прошло часа три, она поднялась, чтобы взять из аптечки какое-нибудь снотворное. Только после этого ей удалось заснуть. Но сон не принес Делейни покоя. Ей снилось, что она осталась в Трули на всю жизнь, время остановилось, день перестал сменяться днем, календарь навечно застрял на тридцать первом мая. Выхода не было.
Делейни проснулась под трезвон будильника и стук в голове и с облегчением поняла, что это был лишь кошмарный сон. Выключив будильник, она закрыла глаза. Стук продолжался, и она вдруг поняла, что звук раздается не у нее в голове – кто-то барабанит в дверь. Пошатываясь от недосыпа, Делейни поплелась к двери, открыла ее – и невольно прикрыла глаза руками, словно вампир, испугавшийся солнечного света. Сквозь прищуренные веки она увидела, как на лице Ника Аллегреццы медленно расплывается усмешка.
– Доброе утро, соня.
Видя, что Ник снова над ней смеется, Делейни захлопнула дверь. Вот уж кого она сейчас меньше всего хотела видеть, так это Ника Аллегреццу.
Но его смех был слышен и через дверь.
– Мне нужны ключи от черного хода в твой салон.
– Ты же, кажется, хотела, чтобы я сменил замки.
Глава 9
Несколько секунд Делейни смотрела на закрытую дверь, ни в коем случае не собираясь открывать ее снова. Она поклялась себе держаться от Ника подальше. От него всегда одни неприятности, к тому же она ужасно лохматая со сна. Но ведь новые замки ей действительно нужны.
– Я попозже занесу ключи в твой офис! – крикнула она.
– Позже я буду занят. Так что выбирай, Дикарка, сейчас или на следующей неделе.
Делейни снова открыла дверь и уставилась на возмутительно красивого мужчину. Он стоял, засунув руки в карманы куртки мотоциклиста, его черные волосы были зачесаны назад.
– Я же просила не называть меня так!
– Ну да, просила. – Ник прошел мимо Делейни в квартиру как к себе домой, внося с собой запахи осени и кожи.
Холодный воздух пробрался под ночную рубашку Делейни, напоминая, что она не одета для приема гостей. Хорошо хоть рубашка у нее с закрытым воротом. Она поежилась и закрыла дверь.
– Эй, я тебя не приглашала!
– Но собиралась, – сказал Ник, расстегивая молнию куртки. Делейни нахмурилась и замотала головой:
– Нет, не собиралась.
Собственная квартира вдруг показалась ей очень маленькой. Это Ник заполнил ее всю своими размерами, ароматом своей кожи, своей харизмой.
– А теперь ты собираешься угостить меня кофе.
На Нике была фланелевая рубашка в серую и голубую клетку. Похоже, фланелевые рубашки – главный предмет в его гардеробе, усмехнувшись, подумала Делейни. И еще «ливайсы» – мягкие джинсы, потертые в самых интересных местах.
– Ты всегда такая раздраженная по утрам?
Ник оглядел квартиру, отмечая все подробности: старую кухню, ботинки, валяющиеся на бежевом ковре, две пачки тампонов на кухонном столе.
– Вовсе нет! – огрызнулась Делейни. – Обычно я очень милая.
Ник перевел на нее взгляд и склонил голову набок:
– У тебя сегодня неудачная прическа.
Делейни дотронулась до своих волос и застонала.
– Я принесу ключи, – сказала она.
Делейни зашла в кухню, взяла сумочку и достала из нее ключи. Когда она обернулась, то обнаружила, что Ник стоит очень близко. Делейни невольно отшатнулась и ударилась о буфет. Ник протянул к ней руку. Делейни посмотрела на его длинные пальцы и мозолистую ладонь. Рукава черной кожаной куртки застегивались до локтя на молнию.
– Где ближайшие к двери розетки?
– Что?
– Где в твоем салоне электрические розетки?
Делейни сунула ключи Нику и поспешила протиснуться мимо него.
– Возле кассы и в кладовке за микроволновкой. – Потом добавила (только потому, что он выглядел потрясающе, а она – наверняка ужасно). – Только ничего не трогай.
И буквально бегом помчалась по коридору.
– А что я, по-твоему, собираюсь трогать? – крикнул ей вслед Ник. – Думаешь, я сделаю себе перманент?
– Я никогда не знаю, что ты собираешься сделать.
Делейни закрыла за собой дверь спальни и посмотрелась в зеркало над туалетным столиком.
– О Боже!
Волосы выглядели ужасно, сзади примялись, а спереди торчали во все стороны. На правой щеке отпечатался след от подушки, под глазом темнела размазанная тушь. Значит, открывая дверь, она была похожа на жертву природного катаклизма. А ведь открывала она ее не кому-нибудь, а Нику.
Как только Делейни услышала, что входная дверь закрылась, она бросилась в ванную и быстро приняла душ. Горячая вода помогла ей проснуться, и к тому времени, когда Делейни вышла из-под душа, в голове у нее прояснилось. Из салона доносилось жужжание дрели Ника. Делейни прошла в кухню и приготовила кофе. Какими бы соображениями ни руководствовался Ник, нельзя не признать, что он оказывал ей любезность. И вел он себя очень прилично. Делейни не знала, долго ли это продлится, но собиралась воспользоваться случаем на всю катушку.
Делейни надела черный, с полосатыми манжетами и воротником, свитер, застегивающийся на молнию под горло, черные колготки и черные сапоги, уложила волосы с помощью мусса и подсушила их феном с насадкой-диффузором. Затем быстро подкрасилась, надела шерстяное пальто, обмотала шею шарфом и натянула перчатки. Через сорок пять минут после того, как ее разбудил стук Ника, она спустилась по лестнице с термосом в одной руке и двумя кружками в другой.
