— Вы не знаете, Кэти и ее брат — родные дети Фрэнка?
Мора поставила чашку на блюдце.
— Постойте, постойте… О чем это вы? Я-то откуда могу знать, родные они или неродные? И чего я с вами разболталась? Умник какой! Сам ни словом не обмолвился, зачем ему нужен Фрэнк, а я тут распинайся!
Джон открыл сумку и передал ей фотографию Кэти. Она надела очки и посмотрела на фото.
— О господи…
— Это ведь дочь Фрэнка, так?
— Ну конечно, это она, Кэти.
— Правильно, только она не она.
Мора посмотрела на Джона, будто сомневаясь, в здравом ли он уме.
— Что значит «не она»? Она! Я ее с детства знаю. Это Кэти. Что с ней случилось?
— Она пыталась застрелиться.
— Не может быть!
— Может.
— Бедная девочка! — Мора перекрестилась и положила фотографию на стойку. — После смерти матери она была немного не в себе, но не до такой же степени!..
— Мора, — подался вперед Джон, — девушку, которую вы знаете как Кэти Тодд… в общем, на самом деле ее зовут Кэти Джонс. Почти двадцать шесть лет тому назад ее похитили в Ирландии.
Мора поджала губы.
— Ага, продолжайте в том же духе — так я вам и поверила!
Джон посмотрел ей в глаза.
— Я говорю правду. И теперь ее настоящая семья хочет знать, что случилось с их маленькой девочкой.
— Да не верю я вам! Чтобы Сэди и Фрэнк украли ребенка? Брехня все это!
— Я не говорил, что они украли ребенка, и все-таки она… — он показал на фотографию, — родилась в одной семье, а жила совсем в другой.
— Если это правда, то Сэди и Фрэнк об этом не знали. Ни малейшего представления не имели.
— Может быть.
— Никаких «может быть»! Они хорошие люди, добрые католики. Они бы ни за что на свете не ввязались в темные делишки. Сэди любила детей, она никогда бы не причинила такого горя другой матери!
— И все-таки они воспитали Кэти Джонс как свою дочь… а вот, интересно, их сын?.. Откуда мы знаем, что это их родной сын, а не ребенок из другой семьи, которая до сих пор переживает, что же случилось с их маленьким мальчиком?
— Не может этого быть, — ответила она, прижимая руку к сердцу. — Вы с кем-то перепутали их деток.
— Вы же сами говорили, что Фрэнк повел себя необычно. По-моему, тот, усатый, как-то связан с Кэти, как-то связан с тем, что она приставила пистолет к виску и нажала на курок. — Джон тут же пожалел о своих словах. Мора не заслуживала такого жесткого разговора. — Я понимаю, что вам тяжело, но мне необходимо поговорить с Фрэнком Тоддом, и, думаю, вы можете сказать, где его найти. — Он ткнул в фотографию пальцем. — Не знаю, через что прошла эта девушка, но я видел ее мать — то есть родную мать, — и знаете, несчастная женщина имеет право получить ответы на некоторые вопросы. — Джон коснулся руки Моры и почувствовал, что она дрожит. — Простите, я не хотел вас расстраивать, но, пожалуйста, помогите мне найти Фрэнка. Это очень важно.
— Мне очень жаль. — Какое-то время Мора смотрела в сторону, потом снова перевела взгляд на фотографию. — Я на самом деле не знаю, где он.
Джон не настаивал. Он понимал, что дальше она не станет разговаривать с ним. Ничего, он найдет того, кто станет.
— Ну что ж, хорошо. — И он убрал фотографию в карман.
— Извините, что не могу вам помочь.
— Вы и так мне здорово помогли.
Мора бросила на него раздраженный взгляд:
— Чем это, интересно?
Джон взял в руки чашку, чувствуя укол совести: он вовсе не собирался обижать свою собеседницу.
— Хотя бы чаем, — ответил он.
— Я же говорю — для профилактики самое то, — усмехнулась она.
— Несомненно. Ну, я, пожалуй, пойду. Еще раз спасибо.
Он встал с табурета и направился к выходу. На улице Джон дождался, пока появится Смити, схватил того за шкирку и прижал к боку фургона.
— Ирландца Фрэнка где найти?
Смити поскреб свою жилистую шею:
— Сколько?
Джон сунул ему десятку.
Смити хмыкнул:
— Знаю, похоже…
Джон добавил еще десятку. Смити ловко спрятал обе бумажки в карман.
— Дальше по Хай-роуд есть паб «Королевский герб». Рядом с букмекерской конторой. После обеда он обычно там торчит.
— А из себя он какой?
— Может, мне еще отвезти тебя туда и представить ему по всей форме, раз уж я в доле?
— А может, дать тебе пинка хорошего?
Через пару минут Джон, получив нужное ему описание, шел по Квекс-роуд, чувствуя, как внутри приятно разливается тепло от чая с виски.
27
Джон потянулся, разминая затекшую спину. Он сидел за столиком в «Королевском гербе» и делал вид, что внимательно читает «Индепендент». На самом деле газета была давно изучена от первой до последней страницы, но зверь все никак не бежал на ловца. Джон заказал креветки под чесночным соусом, жареную картошку и еще одну большую кружку пива. Бармен пообещал, что еду скоро принесут.
Устроившись поудобнее, Джон не спеша потягивал пиво.
Если Тодд не покажется, может, придется заказать и третью кружку.
Как только Джон подошел к стойке, бармен попытался завязать разговор: почему-то спросил, не из десятого ли он района Дублина, — но его попытки не увенчались успехом, и он мало-помалу отстал. Теперь бармен сидел за стойкой и жаловался двоим завсегдатаям, что за отопление паба он выкладывает такие суммы, от которых его скоро инфаркт хватит.
Когда наконец Джон подумал, что сейчас он либо свихнется от скуки, либо свернет тощую шею мужику, который снова и снова выбирал на музыкальном автомате одну и ту же мелодию Марвина Гея, боковая дверь отворилась и вошел Фрэнк Тодд.
Джон улыбнулся.
Но его улыбка стерлась с его лица, когда он перевел взгляд на пару громил, которые вошли следом. Один из них кивнул в сторону Джона, и тот сразу понял, что улыбаться ему сегодня, пожалуй, больше не придется.
Фрэнк Тодд кивнул бармену:
— Как всегда, Тони.
Тот бросил на Джона сочувствующий и в то же время обеспокоенный взгляд.
Фрэнк Тодд подошел к Джону, взял стул и без всякого приглашения сел рядом.
— Слышал, ты меня ищешь.
— Ищу, если вы мистер Тодд.
— Зови меня Фрэнк.
— Ладно, Фрэнк.
Фрэнк Тодд оказался коротышкой, эдаким живчиком, но чувствовалось, что он пользуется авторитетом, а его иссеченное морщинами лицо будто вырубили из гранита. Одет он был в пиджак зеленого твида и вельветовые брюки и вполне сошел бы за деревенского джентльмена, который приехал в город за покупками, если бы не его выражение лица и не два здоровяка за спиной, — они смотрели на Джона так, будто минуты его жизни уже сочтены.
