Книга Охота на духов - Мишель Пейвер

Дыхание короткими толчками вырывалось из груди волчицы. Темная Шерсть задыхалась; бока ее мучительно вздрагивали.

Когда Ренн опустилась возле нее на колени, она подняла голову и даже попыталась слегка лизнуть девочку в лицо. Но сил у нее не хватило даже на это.

Стащив рукавицу, Ренн осторожно провела ладонью по груди и боку волчицы. Каждое ребрышко отчетливо прощупывалось. Темная Шерсть очень давно уже ничего не ела и была страшно истощена.

Как же ей, израненной, удалось проделать такой далекий путь?

Ренн представила себе, как волчица после нападения филина выползает на берег реки и, полежав немного, пускается в путь, ибо душа ее болит от тоски по волчатам и тревоги за Волка. Возможно, Темная Шерсть все-таки слышала его вой; а возможно, ей просто помогла добраться до Горы Духов та неразрывная связь, что всегда между ними существовала.

Волки обладают удивительной способностью невероятно быстро восстанавливать свои физические и душевные силы; тут с ними не сравниться ни одному самому крепкому и здоровому человеку. Темная Шерсть не только сумела выжить во время страшного ледяного дождя, но и преодолела долгий и трудный путь через предгорья и обледенелые скалы. Ренн вспомнила рассказ Крукослика о том, что охотники из его племени нашли мертвого волка и оставили немного еды для его души. Вполне возможно, этим «мертвым» волком как раз и была Темная Шерсть. Вполне возможно, именно доброта этих людей тогда спасла ей жизнь.

Рывком раскрыв свой мешочек с провизией, Ренн сунула к волчьему носу кусочек мяса, но Темная Шерсть даже внимания на угощение не обратила.

Зато Рип моментально слетел на землю и стал бочком подбираться к еде.

— Нет, — нахмурилась Ренн. — Ей это нужно гораздо больше, чем тебе.

Ворон укоризненно на нее посмотрел и отошел, явно обиженный отказом.

Ренн снова пододвинула мясо к морде волчицы. Но та по-прежнему никак не реагировала на пищу.

Озадаченная, Ренн осторожно дотронулась до мощной лапы Черной Шерсти и услышала в ответ негромкое рычание. Все тело волчицы напряглось, точно от боли.

Ренн встревожилась: лапа на ощупь казалась обжигающе горячей. Да и нос у волчицы был сухим и тусклым. На языке виднелся нездоровый серый налет.

Ренн наклонилась к ней поближе и невольно отпрянула: от тела волчицы исходила жуткая вонь. Значит, вовсе не голод доконал ее. Острые когти филина распороли ей переднюю лапу от плеча до нижнего сустава.

Рана нагноилась, и оттуда сочилась отвратительная зеленоватая жижа.

Ренн лихорадочно пыталась сообразить, что делать. Темная Шерсть лежала в низинке под скалой. Эту низинку нетрудно будет превратить в убежище. Потом надо вернуться в овраг, где, как мимоходом заметила Ренн, были целые заросли тех, похожих на вереск, растений, которыми Джуксакай пользовался для растопки костра. В мешочке со снадобьями найдутся и кое-какие полезные травы; к счастью, Ренн благоразумно пополнила их запасы, покидая своих спутников из племени Лебедя. А еще она намеревалась применить известное ей исцеляющее заклятие.

Правда, у нее тут же мелькнула мысль, что задержка сильно уменьшит ее шансы отыскать Торака, но она твердо решила остаться, сказав себе, что задержка эта, возможно, будет не такой уж и долгой. Перевязать рану, уговорить Темную Шерсть поесть и дать ей прийти в себя. Вряд ли это займет много времени.

Цель была поставлена, и, обретя прежнюю уверенность в себе, Ренн действовала быстро и решительно. Вскоре убежище было построено, и она разожгла в нем небольшой костерок. У подножия одного из валунов, на который явно не так давно спускался ястреб, чтобы съесть пойманную добычу, Ренн нашла крошечный череп мыши-полевки, а это, как известно, отличное средство от любой лихорадки. Но куда больше ее обрадовало то, что ярко-красный помет, оставленный птицей на валуне, свидетельствует о том, что где-то поблизости растет можжевельник. Его целебные ягоды — лучшая помощь любому исцеляющему заклятию!

Ренн нашла можжевеловый куст и вернулась к волчице; затем согрела воды и сделала целебный отвар из растертого корня щавеля, мышиных косточек и ягод можжевельника. Остудив отвар в снегу, она принялась промывать рану, но стоило ей уронить всего несколько капель на воспаленное плечо, и тело волчицы сотрясло грозное рычание.

Ренн судорожно сглотнула. И предприняла новую попытку. Темная Шерсть снова зарычала.

«Жаль, что я не Торак, — думала Ренн, — и не умею говорить по-волчьи! Как бы объяснить Темной Шерсти, что промывание ей поможет?»

— Ну, потерпи, пожалуйста! — умоляла она волчицу. — Я ведь ради тебя стараюсь!

Волчица слегка дернула ухом.

— Ты должна позволить мне промыть твою рану. Хорошо?

Зеленовато-янтарные глаза смотрели прямо на Ренн. Потом волчица отвела взгляд, но не зарычала.

«Может, так и надо? — подумала Ренн. — Просто разговаривать с ней, и все?»

— Мне… очень жаль, что твои волчата погибли, — запинаясь, сказала она. — И что тот филин тебя поранил. Но Волк жив! И ты непременно снова его увидишь! Только разреши мне тебя немного подлечить.

Чувствовалось, что волчица по-прежнему сильно напряжена; даже сухожилия на длинных лапах были натянуты, как веревки. Но теперь она явно прислушивалась к словам Ренн.

А Ренн продолжала говорить — тихо, но не умолкая. И в душе молила Великого Духа, чтобы Темная Шерсть по ее голосу поняла: она хочет ей только добра.

Через некоторое время она снова попыталась промыть рану целебным отваром, и на этот раз волчица лежала уже почти спокойно.

Но лечение продвигалось медленно. Рану промыть более-менее удалось, и теперь нужно было приготовить лечебную повязку. Ренн старательно разжевала ягоды можжевельника, растерла корень щавеля и можжевеловое лыко, смешала все это с охрой и покрыла рану получившейся кашицей.