Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
Вбежавшая в спальню Сойва отняла плеть у Рогнеды и попыталась сбить ее с ног. Однако более крепкая и рослая Рогнеда с такой силой ударила Сойву по лицу, что та отлетела к стене. Из разбитого носа Сойвы потекла кровь. Сойва схватилась за нож, видя, что Рогнеда вновь надвигается на нее.
Поднявшийся с полу Владимир увидел, как Рогнеда и Сойва сцепились в рукопашной схватке, потом раздался громкий предсмертный вскрик чудинки. У Владимира ноги стали ватными, а к горлу подступила тошнота, когда Сойва с перерезанным горлом свалилась к ногам обнаженной Рогнеды.
– Ну, щенок, теперь твой черед! – тяжело дыша, произнесла Рогнеда, перехватив поудобнее окровавленный нож.
Перешагнув через мертвую Сойву, Рогнеда бросилась на Владимира, у которого вмиг душа ушла в пятки. Громко вопя от страха, Владимир метался по спальне, опрокидывая стулья и прячась за деревянными колоннами. Неловким движением руки Владимир уронил на пол один из горящих светильников, разлившееся конопляное масло из которого вспыхнуло голубоватым пламенем, охватившим цветастый персидский ковер, расстеленный на полу возле кровати. Голая Рогнеда гонялась за Владимиром с развевающимися длинными волосами, размахивая ножом. Рогнеда не обращала никакого внимания на расползающийся по полу огонь, объятая стремлением настичь и убить того, кому она дарила ласки и свое тело, вынужденная к этому злым роком.
Прорываясь к двери, за которой уже нарастал шум сбегающихся стражей и челядинцев, Владимир споткнулся о ножку скамьи и грохнулся на пол. Он тут же вскочил на ноги, вновь рванувшись к двери. И в этот миг что-то острое вонзилось княжичу в спину. Задыхаясь и дрожа от ужаса, Владимир дотянулся-таки до двери и толкнул ее. Дверь распахнулась. В темном дверном проеме возникли изумленные лица двух стражников и троих челядинцев. На стражах поблескивали кольчуги и шлемы, на челядинцах были длинные белые рубахи.
– Что стряслось? – раздались громкие голоса. – Что тут творится? Все ли ладно с тобой, княже?
Сразу несколько заботливых рук протянулись к Владимиру, ноги которого вдруг подломились. Очертания людей и предметов внезапно стали расплываться перед глазами княжича. Откуда-то сзади прозвучал зловещий голос Рогнеды: «Не мешайте князю. Он уходит в царство Нави!»
Собрав остатки сил, Владимир оглянулся. Он увидел нагую Рогнеду с торжествующим блеском в синих глазах, окутанную растрепанными пшеничными волосами, с тяжело вздымающейся грудью. На фоне рыжих языков пламени, пожирающих ковер и опрокинутый табурет, белая фигура Рогнеды, укрытая распущенными волосами, как плащом, выглядела зловеще. Холодный ужас сдавил сердце Владимира, поскольку в руках у Рогнеды не было ножа. Владимиру захотелось закричать во все горло от обиды и отчаяния, ибо лишь в этот миг он осознал, что сей злосчастный нож, убивший Сойву, сейчас торчит у него в спине. Рогнеда оказалась ловчее Владимира, она настигла-таки его!
Шум голосов и топот ног вдруг стали отдаляться и гаснуть в сознании Владимира, а на его глаза упала черная пелена.
Глава десятая
Торжество и месть
Добрыня прискакал в Голотическ на взмыленном коне, с ним была дружина из тридцати всадников. Не слушая сбивчивые объяснения Деглава, Добрыня первым делом поспешил к постели раненого племянника. Местные лекари успокоили Добрыню, сказав ему, что рана у Владимира хоть и опасная, но не смертельная. Острие ножа вонзилось в правую лопатку, скользнув по ней в сторону позвоночника. Кровопотеря была небольшая, поэтому Владимир через несколько дней уже встанет на ноги.
Присев на стул, Добрыня несколько минут сидел молча, вглядываясь в лицо спящего Владимира, профиль и волосы которого так сильно напоминали ему сестру Малушу. Затем, неслышно ступая, Добрыня вышел из ложницы.
Деглав с понурым видом ожидал Добрыню в гриднице.
– Что это ты, песий сын, не углядел за Владимиром! – с ходу накинулся на Деглава Добрыня, вбежав в гридницу, топая сапогами. – Так-то ты исполнил мое повеление, негодяй. Я намеренно укрыл Владимира здесь, в Голотическе, подальше от недругов и от Ярополка, однако недобрая рука и тут резанула его ножом. Ох, чуяло мое сердце, что не закончатся добром эти ночные встречи Владимира с Рогнедой! Где эта злобная тварь?
– Я посадил Рогнеду в амбар под замок, – сказал Деглав, не смея взглянуть в глаза Добрыне. – Братьев ее я тоже велел запереть. Один сидит в погребе, другой в подклети возле конюшни. Сойву мои челядинцы погребли на холме у леса.
Добрыня пожелал взглянуть на Рогнеду. Деглав послал своих воинов, чтобы те привели полоцкую княжну в терем.
Едва Рогнеда вступила в просторную гридницу, сопровождаемая двумя воинами-пруссами, как Добрыня грозно сдвинул брови на переносье.
– Чего это она наряжена у тебя, как на праздник? – недовольно обратился Добрыня к Деглаву. – Ишь как вырядилась! Ну прямо принцесса византийская!
На Рогнеде было длинное красное платье из парчи с золотым шитьем по нижнему краю подола, у круглого ворота и на рукавах. Голова ее была покрыта белым платом, поверх которого была надета круглая теплая шапочка-шамшура, опушенная рыжим беличьим мехом. Платье, облегая стан Рогнеды, подчеркивало все соблазнительные линии и округлости ее высокой красивой фигуры. Рогнеда словно была создана для того, чтобы зажечь огонь вожделения в крови молодых мужчин.
– Я сказал Рогнеде, чтобы она оделась потеплее, ибо печи в амбаре нет, – растерянно проговорил Деглав, чуть пожав плечами. – Что с того, что Рогнеда так нарядилась? Этой паве любой наряд к лицу.
Сидящий на стуле Добрыня мрачно взирал на стоящую перед ним Рогнеду. На нем была дорожная, забрызганная грязью одежда. Вид у него был усталый.
Рогнеда стояла с опущенной головой, сцепив согнутые руки перед собой. Она была бледна, но не напугана. По ее отрешенному лицу было видно, что она уже приготовилась к самому худшему.
Добрыня приблизился вплотную к Рогнеде и, приподняв ее голову за подбородок, заглянул ей в глаза. Затем он процедил сквозь зубы:
– Ежели Владимир умрет, то я подвешу тебя над костром и изжарю живьем.
На бледном спокойном лице Рогнеды не дрогнул ни один мускул. Она без страха выдержала пронзительный взгляд Добрыни, чуть слышно обронив:
– Воля твоя, боярин. Чему быть, того не миновать.
Отправляясь обратно к войску, Добрыня взял Рогнеду с собой. Опасаясь, что Рогнеда наложит на себя руки, Добрыня приставил к ней своих верных людей, которые зорко следили за пленницей днем и ночью.
Полки Добрыни после разгрома воинства Ярополка простояли на берегу реки Друч еще несколько дней, погребая павших и деля добычу, взятую в стане киевлян. Войско дреговичей, опоздавшее к сражению, перешло на сторону Добрыни и Владимира. Главной же причиной задержки полков Добрыни на реке Друч являлось ранение Владимира.
Когда Владимир смог, наконец, сесть в седло и прибыл к своему войску, Добрыня тотчас отдал приказ воеводам сворачивать лагерь и выступать на Киев.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
