— Как тебя нашли?
В стакан снова полилась водка и сок. Он думал отпить, но поставил его на столик.
— С ресурсами, доступными такому гейткиперскому иерарху, как деми-лич, можно вычислить что угодно… Какая разница… — Он положил пульт на столик и развел руки в стороны, пытаясь придумать следующую фразу. Бессвязная жестикуляция закончилась тем, что в его руке вновь оказался стакан с «отверткой». — Какая разница?! Это не важно. Важно то, что пришел лич и что он хочет содрать с меня киберклон!.. Вот это важно. И это значит, что им еще что-то нужно… Виктор Федорович не такой человек, чтобы просто так приходить…
— Ты его знаешь?
— Я? Да, конечно… — Стакан перекочевал на столик. — Он был шефом бустеров, которые работали над нашим проектом. Можно сказать, что он мой учитель.
— Ну хорошо, он предложил тебе киберклонирование, чего ты нажрался и собираешься делать отсюда ноги? Может быть, лучше согласиться на его условия, сделать то, что он просит, и спокойно уйти? Он же сказал, что спишет все.
Он выскочил из кресла как ошпаренный.
— Ты соображаешь, что ты говоришь?! Ты понимаешь, о чем ты? Это значит, что два года со мной никто работать не станет! Киберклон… Кому нужен хакер-человек, когда можно арендовать его копию втрое дешевле?! Почему ты иногда такая дура?!
— Я не дура и не кричи, у меня голова от этих воплей уже болит! Ты и так собирался уходить из этого дела! Ты не будешь больше заниматься взломом, мы это обсуждали еще в самом начале. Или ты опять все переиграл?! Отдай ему то, что он хочет, и давай отсюда уедем, как люди… Мне надоело постоянно бегать и ночевать где придется, думать о том, чтобы тебя не взяли! Отдай ему то, что он хочет, и все, прекратим на этом.
— Один хрен! Если в «Гаванях» узнают, что у меня появился киберклон, они перекроят весь контракт так, что не видать нам всего того, что мы планировали, как своих ушей! Ты что, этого не знаешь?! Я им буду уже не нужен, потому что они смогут запускать пространство без меня, без моих психических профилей. Ну я тебе рассказывал это и не раз!
Катя перевела дыхание и опустила глаза, но ее руки опять уперлись в талию.
— Я все прекрасно помню. Как отреагируют в «Гаванях» — это еще вопрос. Надо связаться с Роджером и обсудить с ним это. В крайнем случае он поможет переписать контракт так, чтобы ты получил процент, а не разовую выплату.
— Не надо связываться с Роджером.
Она опустила руки и села в кресло. Пояс халата немного расслабился, и он мог видеть, где начинается ее грудь. Опять сев в кресло, Славик взял пульт и стакан в руки.
— Попробуй договориться с личем, чтобы выиграть время. Потом придумаем, как надуть менеджеров «Гаваней».
Равнина с четкими силуэтами далеких гор. Два ряда автомобилей, двигающихся навстречу друг другу, одинакового серо-стального цвета, но разных классов и типов, от городских минивэнов до дальнобойных траков и рейсовых междугородных автобусов. Сорок марок Mercedes двигались навстречу друг другу посреди плоской бесконечности. Встретившись посередине, они перестроились в колонну и начали движение по замкнутой траектории. Сначала круг, потом восьмерки, потом одна из петель восьмерки стала уменьшаться и восьмерка стала опять кругом. Славик закрыл глаза, а когда открыл — на черном фоне сияло лого Mercedes. Реклама закончилась, и по экрану терминала опять пошли новости о наводнении в Красноярском крае. Грязно-желтая вода поверх крыш, на которых сидят по большей части люди пожилого возраста с пожитками, которые удалось вытянуть наверх. Некоторые из мужчин держали в руках ружья. Вечерело, и мародеры приходили по воде.
Катя тоже смотрела на экран.
— Переключи…
— Хорошо… Договориться с личем, да? Ты знаешь, что я думаю? Я думаю, что лич пришел не для того, чтобы наказывать меня за проказы с кластером. Он пришел за треком. Ему, нет — им, им нужен кластер. И… договариваться с ними бесполезно. Ты не знаешь, кто они такие. Не такие, как мы… совсем не такие. Нельзя договориться с фонарным столбом, чтобы он не отбрасывал тень в летний полдень. Понимаешь? Нельзя!. Ты понимаешь меня?.. — Он сказал это почти шепотом.
Катя встала с кресла и подсела к нему. Ее еще влажные руки обняли его за голову.
— Да, маленький, я тебя понимаю. Что гейткиперы могут сделать с тобой? Убить?
Он продолжал смотреть на экран.
— Ничего ты не понимаешь, — сказал он и обнял ее.
Он уткнулся ей в грудь и тяжело задышал, потом по его телу пробежала дрожь. Катя знала эту привычку и силой оторвала его от себя.
— Ну что такое? Как ты себя ведешь? Напугал меня своими гейткиперами до полусмерти, а теперь хихикаешь?
Он отдышался.
— …ха, хм… ага… Но Кать, насчет самолета — это не шутка. Надо улетать, чем дольше мы сидим здесь, тем больше у нас шансов облажаться. В Штатах у гейткиперов слабые позиции. По крайней мере на местных магистралях им развернуться не дают. Так что карету мне, карету. Милая, сделай то, что я просил, хорошо? Сделаешь?
— Сделаю, сделаю. Хорошо.
— Завтра же. Хорошо?
— Хорошо, — совсем тихо сказала она.
На экране мигал курсор. Логотип центральноевропейского консорциума GK вращался вокруг своей оси, а под ним светились поля, где можно было пробить логин и коды доступа к проводникам Кибернетического Глобуса, которые могли найти любую нужную информацию.
«Везде они». Славик опять начал жать на кнопки. Остервенело, даже не всматриваясь в то, что показывают на экране.
Катя не видела этого, взяла стакан и налила туда немного сока. Придерживая за полы халат, она перебралась на кровать рядом с креслом.
— Дай сюда, ты всегда такую чушь смотришь.
— Отстань…
— Да, вместо того чтобы чем-то более полезным заниматься, ты часами валяешься и смотришь этот дурной ящик.
— Слушай, может, ты перестанешь мне указывать, что я должен, а чего не должен делать?!
Славик вскочил с кресла и отдал ей пульт.
— Ты куда?
— Отлить! Может, мне еще на это разрешения испрашивать?!
Катя взяла пульт и стала серфить по каналам.
Он вернулся то ли надутый, то ли серьезный. Эти резкие перемены настроения уже не были неожиданными, как раньше. Как-то она даже сильно обиделась на него в ответ, но поняла, что надо быть умнее и терпеливее. Его глупая выходка со взломом банкомата в Пильзене. Банкомат стоял на улице, а они сидели в кафе напротив. Он взломал его, пересек улицу и взял деньги. А через несколько минут в кафе зашли два полицейских. Она сказала ему тогда, что он глупый мальчишка, и он обиделся. Чем дальше, тем эти перепады становились чаще и скоротечнее. Когда он выходил на очередную операцию, Катя вообще предпочитала уезжать, мотивируя это тем, что у нее тоже есть дела. Те две-три недели, когда он проворачивал очередное дело на Магистрали, делали его еще более дерганым и невыносимым. Потом он неделю ходил как в воду опущенный и только его кластер, работа над проектом для «Гаваней», ослаблял это напряжение.
