— Значит, не только предприниматели, занятые в добывающей промышленности, готовы будут купить такую информацию.
— Любой может заработать на этой информации, даже если понятия не имеет, что такое бурение.
— Но зачем же продавать кому-то эту схему? Почему самому не заработать на продаже акций миллион? — спросил я.
— Гораздо безопаснее анонимно положить кругленькую сумму в хороший швейцарский банк, чем самому вступать в биржевую игру, — улыбнулся доктор Лидс. — Любой геолог, имеющий дело с такой информацией, может раскрыть, каким образом заработан миллион.
— Значит, есть люди, которые ищут подходы к геологам и просят их продать информацию?
— Мы пытаемся защитить наших сотрудников, скрывая от них, с какого участка поступила информация, которую они обрабатывают. Но, очевидно, мы не добились успеха. — Он помрачнел. — Из прошлого опыта мы знаем, что с геологами завязывают знакомство не бизнесмены, а обыкновенные служащие, которые покупают информацию, а потом продают ее крупным боссам, оперирующим на мировых рынках.
— Ас кем же имею дело я — с обыкновенным служащим или с крупным боссом?
— Не могу сказать. — Он улыбнулся и покачал головой. — Но поскольку вы нашли эту схему, следовательно, есть обыкновенный служащий, который близок к источнику информации.
— Что означают эти колонки?
— Первая колонка — это литология, то есть распределение пород, вторую можно рассматривать как прогноз содержания в них полезных ископаемых. Третья... — Он сжал губы, очевидно, утечка этой информации огорчила его больше всего. — Третья — новый и абсолютно секретный процесс — послойное изучение пород с помощью электронного микроскопа. Наши клиенты будут ужасно возмущены, что произошла утечка этого открытия. Они немало заплатили за него. Лаборатория будет успешно работать только в том случае, если клиенты убеждены, что данные, за которые они заплатили, не попадут на глаза другим лицам.
— Эта схема не будет особенно полезна без ключа, раскрывающего значение окраски каждой фигуры, — сказал я.
— Да, вы правы. — Доктор Лидс помолчал. — Если моя догадка справедлива, то схему собирались использовать как своего рода затравку, то есть с ее помощью обыкновенный служащий хочет доказать, что у него есть реальный товар для продажи. Обычно мы не делаем схемы в такой форме. Эту я бы назвал аббревиатурой. Сжатый сводный вариант. Сделанный специально.
— Но остальные бумаги в конверте Боба Шермана могут быть использованы без этой схемы?
— Да, конечно. Хотя это зависит и от того, что там было. Письменное описание анализа так же ценно, как и схема. Если у них есть письменное описание, то не так уж и важно, что схема потерялась.
Я поблагодарил его за помощь.
— Не могли бы вы мне сказать, где проводилось бурение и для чего?
— В общем плане я могу ответить, просто поглядев на схему. Но вы хотите знать конкретно, с точностью до полумили?
— Да, пожалуйста.
— Тогда пойдемте.
Он повел меня по широкому коридору, мы миновали несколько дверей-маятников и попали в современное крыло, примыкающее к тыльной части старинного дома. Видимо, это был отдел, где хранились документы, но, чтобы попасть туда, даже директору пришлось назвать себя, только тогда электронный замок открылся изнутри.
Доктор Лидс улыбнулся, заметив мое удивление.
— Мы гордимся нашей системой безопасности. И скоро здесь начнется настоящий переворот, когда мы будем перетасовывать сотрудников, чтобы выявить тех, кто продает информацию. — Он внезапно замолчал, будто его осенила неожиданная мысль. — Полагаю, вы не будете возражать против того, чтобы поработать вместе с нами?
Я бы, конечно, не возражал, но пришлось объяснить свое положение в Жокейском клубе.
— Жаль, — сказал он.
Мистер Лидс безошибочно вытащил нужную папку из тысячи, стоявших в ячейках бесчисленных шкафов, потому что точно знал, какая компания заказывала этот анализ и на каком участке проводилось бурение. Он пролистал несколько страниц, сравнивая схему с написанным там.
— Здесь, — наконец проговорил он, указывая пальцем. — Вот координаты, интересующие вас.
Я поглядел поверх его руки. Прочел координаты. Прочел название компании.
Я никогда о ней не слышал.
— Спасибо, очень вам благодарен, — сказал я.
Глава 15
Я заехал навестить Эмму. В холодный полдень коттедж мне показался теплым и гостеприимным. В камине весело потрескивали дрова, в вазе красовались бронзовые хризантемы. Мебель еще не была расставлена и занавеси не вернулись из химчистки. Но сама Эмма за прошедшую неделю немного ожила. Кожа больше не пугала ужасающей бледностью, и в глазах чуть поблескивали искры интереса к жизни. Постепенно она снова становилась хорошенькой женщиной.
— Дэйвид! Как я рада, что вы приехали! Есть горячие лепешки. Только из духовки.
Мы сели перед огнем и ели горячие лепешки с маслом и джемом.
— Боже, вы, должно быть, здорово проголодались, — сказала она чуть позже, взглянув на почти пустое блюдо. — Вообще-то я испекла их, чтобы отвезти дедушке. — Она засмеялась. — Ну ничего, я сделаю еще.
— Они были восхитительны. — С этими бомбами и преследованиями мне было некогда или не хотелось есть. У Эммы первый раз за последние дни мои нервы расслабились, и желудок дал себе волю.
— Не знаю, удобно ли спрашивать, — тихо проговорила Эмма, — но вы нашли что-нибудь о Бобе?
— Немного. — Я посмотрел на часы. — Можно воспользоваться вашим телефоном?
— Конечно.
Я позвонил биржевому маклеру, владельцу скаковых лошадей, которого знал, и спросил у него о движении акций компании, заказывавшей анализ.
— Это легко, — ответил он. — Два месяца назад они стремительно взлетели. Кто-то здорово погрел руки, купил, когда они были внизу, и получил контрольный пакет.
— Кто? — спросил я.
— Это невозможно узнать. Но, вероятно, синдикат, располагающий гигантскими суммами. Все было сделано через подставных лиц и главным образом на иностранных рынках.
Я поблагодарил его и положил трубку. Потом позвонил в шведскую авиакомпанию и забронировал место на рейс в шесть тридцать в Осло. Все во мне сопротивлялось, мелькнула мысль, что существуют и другие рейсы, утренние, и что вдовы нуждаются в утешении. Ладно, может быть, позже, не в этот раз. Пока еще не время.
На прощание я поцеловал ее.
— Приходите, — сказала она.
И я пообещал:
— Приду.
* * *
В Хитроу я сдал машину, которую брал утром напрокат в Кембридже, и успел на самолет в последнюю минуту. Когда мы стали приближаться к Осло, напряжение сковало меня с головы до ног, и я ничего не мог с этим поделать. Но безобидное такси без приключений привезло меня в «Гранд-отель», где клерк в регистратуре, не скрывая раздражения, позволил выбрать номер. Я позвонил Эрику.
