Он не знал, как вести себя с женщиной, которая принадлежит к более высоким слоям населения. Он мог лишь смотреть на неё. На мысль о том, чтобы сделать ей предложение, Такино натолкнул его же собственный босс. «Ты, наверное, хороший работник, — сказал он нетерпеливо, — но ты совершенно ничего не можешь, когда видишь эту женщину».
И даже тогда он не мог заставить себя прямо предложить Юки стать его женой. Вместо этого он показал ей свои сбережения на банковском счёте. Он сказал ей, что откладывал деньги из своей зарплаты.
Это стало его первой ложью.
Такино не думал, что выйти за него замуж Юки убедил размер его сбережений, но трудно оспаривать тот факт, что он всё-таки ввёл её в заблуждение.
— Слушай, Кацу, пойдём выпьем, — предложил Такаяси.
— В это время дня? Где?
— Здесь неподалёку есть отель. — Такаяси небрежно бросил свои клюшки в сумку и поинтересовался: — Кстати, сколько денег ты дал той девушке?
— Зачем тебе?
— Менеджер клуба сказал, что в последнее время она появляется на работе в довольно дорогой одежде.
— Дал то, что заработал на нашем деле.
— Понятно. Но тебе лучше напомнить ей, чтобы она не зазнавалась. В таком заведении, как наше, девушки весьма ревнивы. Они могут начать завидовать ей, если она будет так одеваться.
Такино переобулся. Он даже не видел, какую одежду купила Акеми. Не то чтобы его это даже не интересовало. Одежда — это всего лишь одежда. А, кроме того, она лучше всего выглядела, когда на ней ничего не было надето.
— Я чуть не забыл, — произнёс Такаяси, — Хиракава хотел, чтобы я вернул тебе его пятьсот тысяч. Я сказал нет.
Какой в этом смысл. Хиракава перегибает палку.
— Он понимает это не как долг, который нужно оплатить деньгами. Он просил тебе передать, что ты всегда можешь с ним связаться, если тебе будет нужна его помощь. Что-то вроде извинения.
Такино перекинул сумку через плечо. Да, сейчас он не против выпить.
— Где этот отель? — спросил он.
7
Такаги появился на работе в девять утра. Он стоял, болтая с двумя ребятами из специальной группы расследования, когда ему сказали, что его вызывает начальник отдела.
«Марува» вчера вдруг прекратила всякую активность. До этого дня они рыскали по всей Йокогаме, показывая, что не желают прекращать поиски. Было два возможных объяснения: либо они уже позаботились о Сугимуре, либо совершенно точно узнали, что он от них ускользнул. В любом случае специальную группу расследований обвели вокруг пальца.
Он постучал в дверь кабинета шефа и услышал в ответ грубое ворчание. Голос начальника напоминал Такаги одного парня, которого много лет назад он арестовал за поджог. Ему казалось это весьма забавным.
— Садись.
Шеф был крупным широкоплечим мужчиной, с коротко стриженными с боков волосами, с густыми кустистыми бровями и загибающимся в уголках разрезом глаз. Тем, кто попадался на правонарушениях, его лицо казалось очень проницательным. Он был на шесть лет младше Такаги и на три ступеньки выше по служебной лестнице.
— Я тут услышал, что Овада, босс «Марува», планирует на следующий год участвовать в выборах в префектуре Сайтама. Он собирается сделаться политиком и погреть руки на чём-нибудь ещё.
Предполагалось, что делом «Марува» занимается специальная группа. Почему шеф сообщает эту информацию Такаги? Это было не принято.
— Вы предлагаете мне поторопиться и найти доказательства того, что он организовал это убийство?
— Всё сводится к тому, что мы не можем больше позволить себе полагаться лишь на подозрения. Я хочу услышать твоё мнение. Ты думаешь, что Сугимуре удалось бежать?
— Ну, я не могу это утверждать.
— Но, очевидно, Овада имеет на этот счёт собственное мнение. Если он справится с этой задачей, то наложит свои лапы на строительные контракты в целой префектуре.
— И есть лишь один путь остановить его — арестовать?
— Да, как можно быстрее.
Такаги уловил слабые признаки давления на себя. Конечно, это было бы справедливо, так как Оваде самое место в тюрьме.
— Он уже привлёк на свою сторону нескольких членов городского совета в Каваго[33]. Судя по тому, что я слышал, он оказывал на них воздействие и силовыми методами.
Такаги мог представить, как это делается. Очень просто бить людей по самым слабым местам, когда за тобой стоит мощь банды. Вся проблема в том, что такие вещи практически невозможно доказать.
«Марува» больше не была простой группировкой рэкетиров, как раньше. Сейчас они стремились влезть в любой приносящий прибыль бизнес: строительство, стриптиз-бары, публичные дома под вывеской массажных салонов. Не так давно они начали работать на финансовых рынках. А в настоящее время искали своё место в политике. Босс Овада хотел иметь полный пакет: деньги, власть, престиж.
— Но дело попадает под юрисдикцию Четвёртого полицейского отдела префектуры Сайтамы?
— Конечно, но они не смогут арестовать Оваду прямо сейчас. Даже если они бросят все свои силы на его банду, то им потребуется, по меньшей мере, ещё год, чтобы его посадить. Если Сугимуре удалось бежать, то у нас возникнут большие трудности. Поэтому я и хочу услышать твоё мнение. Пусть даже просто догадки.
— Я же говорю: думаю, он, возможно, уехал.
Такаги зажал во рту «Голуаз» и начал привычную борьбу с зажигалкой. На столе лежала большая солидная зажигалка, но Такаги предпочитал пользоваться своей. Наконец его усилия увенчались успехом — на фитиле появился крошечный язычок пламени.
— А Мурасава бездействует на Сикоку, так?
Для человека, в чьём подчинении находилось более двух сотен сотрудников, шеф прекрасно ориентировался в передвижениях каждого из них.
— Он вернётся сегодня днём. Он собирает информацию о больших рыболовецких траулерах, вышедших из Яватагамы.
— Думаешь, Сугимура выехал на одном из них?
— Возможно. Если бы у нас были доказательства, мы могли бы арестовать владельца. Он в любом случае наглец и сукин сын.
— А что ещё мы можем предпринять, если след Сугимуры окончательно потерян?
— Ничего.
— А как насчёт того парня, что помог Сугимуре бежать?
— Мы знаем, кто он такой. Но опять никаких доказательств.
— Послушай, нам нужно остановить Оваду.
— И именно я должен это сделать?
Шеф взял в рот сигарету и уже хотел было зажечь, но остановился и убрал её обратно в пачку. Такаги вспомнил: пару недель назад он слышал, как шеф объявил, что бросает курить.
