отвечаю. Это бессмысленно. Потому что, в конце концов, я знаю, что добьюсь своего. Я всегда добиваюсь своей цели, и неважно, сколько усилий для этого приходится приложить. Я открываю дверь в кабинет Эша и затаскиваю Люси внутрь, после чего закрываю ее за нами.
— Дом-Дом. — Маленькие ножки Фейт бегут ко мне, а ее ручки высоко подняты. Я отпускаю руку Люси, наклоняюсь и подхватываю малышку.
— Привет, малышка Фейт. Как дела? — Я покрываю поцелуями все ее крошечное личико. Она чертовски очаровательна, эта малышка. Настолько, что возникает сомнение, действительно ли она от Эша. Не знаю, как его уродливая рожа создала нечто столь охренительно прекрасное. Я бы с удовольствием сказал, что это как-то связано с влиянием Бри, но кровного родства тут нет. Фейт подбросили к порогу дома Эша, когда ей был всего месяц от роду. Это долгая история, и не мне ее рассказывать. Эти двое любят рассказывать о себе больше, чем кто-либо из моих знакомых, поэтому они более чем счастливы объяснить, как все это произошло.
— Дом, я не знала, что ты здесь, — говорит Бри.
— Эш сказал, что вы уезжаете сегодня вечером. Где он? — Спрашиваю я, оглядывая пустой кабинет.
— Могу только догадываться. Вероятно, внушает страх Божий сотрудникам, перед тем, как ему придется уехать отсюда на несколько недель. — Смеется она.
— Точно.
— Привет, я Бри. Не думаю, что мы были знакомы раньше. Я любимая кузина этого человека. — Бри протягивает руку Люси.
— Была моей любимой кузиной, пока не появилась она, — говорю я, подбрасывая Фейт в воздух и ловя ее. Ее восторженные визги растапливают мое холодное сердце.
— Если ты уронишь мою дочь, я с тебя живьем шкуру спущу, — говорит мне Бри. И я ей верю. Она более чем искусна в обращении с ножом.
— Я Люси. Приятно познакомиться. — Голос Люси тихий, неуверенный.
Я смотрю на нее. Кажется, она нервничает. Я передаю Фейт Бри и беру Люси за руку. Не знаю, из-за чего она нервничает, но мне это ужасно не нравится.
— Дай мне знать, когда вернешься в город, и мы встретимся.
— Конечно, — говорит Бри, ее маленькие глазки-бусинки перебегают с Люси на меня.
Я быстро прощаюсь с Фейт, а после вывожу Люси из кабинета. На этот раз я не прохожу мимо танцплощадки. Вместо этого я направляюсь к задней двери, ведущей в переулок, затем обхожу здание вокруг, чтобы найти парня-парковщика, которому я бросил ключи, когда приехал. Увидев меня, он бежит к стоянке и быстро исчезает. Через пару минут моя машина появляется на обочине перед нами. Я открываю пассажирскую дверь и сажаю Люси внутрь, после чего обхожу машину спереди и сажусь за руль. Как только я выезжаю на улицу, я беру ее за руку и переплетаю наши пальцы.
— Что случилось? — Спрашиваю я ее.
Глава 26
Что случилось?
Хороший вопрос. Вопрос, на который у меня нет ответа, потому что я, черт возьми, не знаю, что на меня нашло.
— Не знаю, — говорю я Доминику. Потому что это правда.
— Нет, знаешь. На тебя это не похоже — нервничать. Что случилось?
— Честно говоря, я не знаю. Просто у меня было странное чувство. Все нормально. Оно прошло. Наверное, я просто устала.
— Ты уверена?
— Ага. Можешь просто подбросить меня до моей квартиры? Завтра я придумаю, как забрать свою машину.
— Конечно. — Дом гораздо сговорчивее, чем я думала.
Жаль, что я не могу разобраться в этом парне. У меня это совершенно не получается. Когда он останавливается перед моим домом, я благодарю его за поездку и выскакиваю из машины. Не знаю, что произошло, но, увидев его с ребенком, я подумала о том, о чем не должна думать. Мысли о том, что он держит на руках нашего ребенка, просто нелепы. Я даже не хочу детей… ну, по крайней мере, в ближайшее время. И уж точно не до замужества.
Но хочу ли я провести остаток своей жизни с таким сильным человеком, как Доминик Маккинли? Не знаю. Он особенный, во многих отношениях.
У меня даже нет желания открывать все шкафы, когда я захожу в свою квартиру. Какой смысл, если я знаю, что за мной наблюдают? И кто. На самом деле я не боюсь Доминика. Я боюсь того, как сильно к нему привяжусь. Я и так провожу слишком много времени, думая о нем, вспоминая то, что он со мной делал. Мечтая о других вещах, которые хочу с ним сделать.
Я захожу в ванную и закрываю дверь — хотя не уверена, зачем мне это нужно, ведь я знаю, что у Дома здесь тоже есть камеры. Глядя на свое отражение, я завязываю волосы в беспорядочный пучок на макушке, смачиваю мочалку водой и вытираю лицо, прежде чем снять косметику с шеи. Я использовала ее, чтобы замазать следы от ремня, врезавшегося в мою кожу, — они все еще красные и воспаленные. Я провожу пальцами по ушибленной коже, вспоминая удовольствие, которое испытала прямо перед тем, как потеряла сознание. Это было невероятно.
И именно это меня и пугает.
Как далеко я готова зайти в погоне за этим кайфом? Что я готова позволить Доминику сделать со мной ради быстрой разрядки?
Разрядки, которая не сравнится ни с чем, что я когда-либо испытывала раньше. Тем не менее, это опасная зависимость, потому что я правда не знаю, как далеко готова зайти. Я не получаю никаких ответов, разглядывая себя, поэтому отворачиваюсь и включаю душ. Бросив одежду на пол, я встаю под горячую воду. Шею покалывает, когда горячая струя омывает чувствительные места.
Оно того стоило, думаю я про себя, а затем вздрагиваю и задаюсь вопросом, что, черт возьми, со мной не так. Доминик стоял передо мной и говорил, что хочет моей смерти, потому что только так он может гарантировать, что никто больше не сможет ко мне прикоснуться. И что же я сделала? Я разделась и практически умоляла его трахнуть меня.
И все же, когда я увидела его с ребенком его кузины в офисе Unhinged, я испугалась. Что-то в том, каким нормальным он казался в тот момент, повергло меня в панику. Когда я думаю о нем как о каком-то одержимом парне, который знает, как меня взбудоражить, я могу с этим справиться. С нами. Я знаю, что это такое. Мы будем трахаться, как кролики, пока ему не надоест и он не переключится на следующую девушку. А я, вероятно, проведу остаток
