но приживусь в европейском городке. Она заставляет меня учить английский больше, чем все остальные предметы вместе взятые. Папа все время рассказывает про университет, в который я должен поступить, желательно на бюджет. А если не получится – у родителей припасены деньги на обучение. Мы живем в глуши, потому что на заводе много платят, а в селе некуда тратить деньги. Сколько у них уже накоплено, миллион? Больше? Если бы у меня был миллион, я бы уехал отсюда прочь, но родители не такие. Они все откладывают, болтают про мое будущее, ни слова не говоря о собственном. Неужели весь аскетизм ради меня?»
Марс прошел по пустым коридорам первого этажа. В школе слишком много кабинетов для полсотни учащихся. Все говорят, что однажды поселок вырастет в город и что одной школы будет недостаточно, чтобы всех обучить. Сейчас же здание практически полностью пустует, большую часть рабочих классов расположили на втором этаже – по странному стечению обстоятельств именно там раньше всего сделали ремонт и завезли мебель.
Выйдя с лестницы в коридор, Марс сразу наткнулся на кучку младшеклассников. Они облепили Катю, словно она раздавала бесплатные конфеты. Ее светлую косичку Марсель узнал издалека. Подходить здороваться второй раз не стал – глупо. Он решил просто прислушаться, о чем они болтают.
– А я, а я? – прыгала малышка из третьего класса.
– У тебя в груди жеребенок, – сказала Катя. – Маленький, неокрепший, едва на ногах стоит.
– Обожаю лошадей!
– А у меня? – спросил паренек постарше.
– У тебя кот. Пушистый котяра, лениво потягивается, греясь на сердце.
– Ха, Гоша точно лентяй! – подтвердил кто-то. – Расскажи про меня!
– У тебя…
Марс дернул Катю за локоть, оборвав на полуслове.
– Эй!
– Ты с ума сошла? Что за цирк тут устраиваешь?
– Я просто разговариваю с ними, – возмутилась Катя.
– Дура!
Марсель затащил ее в ближайший класс и захлопнул дверь перед носом ребятни.
– Что ты им рассказывала?
– Только то, что вижу. – Катя пожала плечами.
– Ты правда не понимаешь или притворяешься? – Марсель почувствовал, как вновь начинает злиться.
«Как просто с пацанами – ударил по носу и все понятно! А девчонкам объяснять надо, разжевывать очевидные вещи».
– Видеть души – ненормально. Дети расскажут своим родителям про странную девчонку из школы, и тебе капец! Но это ерунда. А если слухи дойдут до придурка типа Пятака? Он и так тебя сумасшедшей считает, зачем даешь ему лишний повод?
Катя опустила голову.
– Уже дошли. Он это начал. Доставал меня все утро, спрашивал, от чего меня лечили. Я взяла и сказала: вижу души, а у тебя душа крысы!
Марсель застонал.
– Какая же ты ду-ура!
– Я просто не выдержала! А он покраснел весь, раздулся. На следующей перемене все уже тыкали в меня пальцами. Я подумала, что будет легко переубедить их, рассказать, что я вижу.
– Ты делаешь только хуже. Теперь Пятак тебе проходу не даст. Тебя в прошлой школе мало гнобили? Ты вообще ничему не учишься?
Катя стояла, опустив голову, словно нашкодивший котенок. Марс от такого зрелища смягчился.
– А ты кто? – спросил он.
– В смысле?
– Ну, душа у тебя в виде кого? Небось птичка какая-нибудь певчая? Или упрямая ослица – тебе бы подошло.
Катя улыбнулась.
– Нет. Я не скажу тебе, кто у меня.
– Как знаешь. Только и остальным не болтай.
Марс вышел из кабинета. Малышня к этому времени разбрелась, и он без проблем добрался до учительской. Пришлось разыграть небольшой спектакль, изображая страдания, чтобы побыстрее забрать таблетки у матери и уйти.
Марсель выбрался из школы и тут же закинул в рот таблетку, даже не запивая. На этот раз было не обезболивающее – больше похоже на кисло-сладкие витаминки. К его удивлению, боль в голове чуть утихла. Рука не болела, но он не хотел, чтобы неприятное чувство возвращалось хотя бы на секунду. Домой шел, как обычно, сокращая путь между школьным забором и сараем прилегающего дома.
– Опа, Марс, бог войны! – Марсель поднял голову и увидел, что чуть не столкнулся с Пятаком. От старшака воняло никотином. Рядом стоял Воробей и спешно затаптывал тлеющую сигарету.
На Пятака Марс не обратил внимания, а вот на друга покосился с презрением.
– Ты чего, куришь?
– Мальчишка завтра повзрослеет! – Пятак стукнул Марселя по спине. – Настоящему мужчине не стыдно курить. Ему вообще ни за что не должно быть стыдно.
– Что будет завтра?
– Я же говорил, охота!
«Значит, егерь был прав, им разрешили отстрел, – подумал Марс. – И все из-за меня, если бы я тогда не поперся в лес, волков бы не сочли опасными».
– Отец сказал… только никому, я тебе по-пацански доверяю! – продолжил Пятак. – Он сказал, что, может быть, мы пристрелим не только волков. Батя давно мечтает об оленьих рогах, только егеря боится. А тут – случайно выстрелил на звук, ошибся, с кем не бывает?
– Олени не такие дураки, чтобы возле поселка пастись.
– Тогда обойдемся и зайцами, – легко согласился Пятак. – Или белками. Мне, честно говоря, пофиг, я с детства по банкам в огороде стреляю. Хочется уже проверить, на что я на самом деле способен.
– Убивать беззащитных зверей? Ну ты крутой, конечно, – без улыбки сказал Марсель и мгновенно почувствовал, что ударил в цель.
Пятак прищурился, расправил плечи, пытаясь стать больше. Выпятил грудь вперед, как индюк.
– Куда уж мне до тебя, Марс. Благородный воин, защитник зверушек. Из жалости пытался скормить себя бедным волкам, жаль, егерь помешал.
– Лучше так, чем как тупое быдло убивать все, что движется.
– Ребят, – попытался вмешаться Воробей, но Пятак его толкнул. Несильно, но этого хватило, чтобы Воробей отошел подальше – вдруг прилетит?
– Вы с подружкой сегодня совсем берега путаете. – Пятак говорил, находясь очень близко, а Марс морщился от приторного запаха сигарет. – Одна меня мышью назвала, другой быдлом.
– Крысой, – поправил Марсель.
– Что?
– Она назвала тебя крысой. Ты крыса и есть, она права. Я должен был это понять, еще когда ты пытался меня с другими стравить для своей забавы. Тогда я уложил тебя одним ударом, но сегодня у меня только левая рука рабочая. Считай, на равных будем драться.
– Марс! – позвал Воробей. – Не надо!
– Заткнись! – обернулись на него оба.
Пятак и Марс сверлили друг друга взглядами. Воздух вокруг накалился, в ушах зажужжало от ожидания удара.
«Нельзя отводить взгляд, иначе проиграю. Нельзя отводить взгляд!» – твердил про себя Марс.
Он знал: после первого же удара Пятака он ляжет. Ответить едва ли сможет, больная рука болтается и только мешает. Да и голова может подвести в любой момент… Пятак точно этим воспользуется. Бой заранее проигран, и единственная возможность выиграть – не начинать.
Пятак отвел взгляд первым. Плюнул под ноги.
– Я приду в понедельник со шкурой дохлой волчары на плечах. Из их меха сделаю маме шубу, а бате воротник. А тебе, Марс, я сделаю ожерелье из заячьих голов. Будешь знать, кто из нас настоящий воин, а кто трусливая крыса, избегающая охоты.
Пятак перемахнул через забор и побрел к
