остальные отряды? Те, что собираются на… войну. Войну твою мать!
Я до сих пор стараюсь не верить, что Чарли действительно решил сделать настолько опрометчивый шаг. Этим действием он разрушит договор Четырех городов. И тогда Хантеру придётся собирать Хелл по кусочкам. Он соберёт, я уверен. Но всего этого нужно избежать.
– Недовольны. Он ведь вообще ничего не говорит, но остальные строят догадки, что его поведение – это приказ Хантера, а его они ослушаться не имеют права.
– Хантер тут ни при чём. Не будет никакой войны с Крестом. Это бред. Распорядись, чтобы военные сборы прекратились.
В голове всплывает "просьба" Хантера. Я должен убедиться, что в Хелл всё спокойно. За час нахождения в городе я убедился в обратном. Хелл на пороге войны с Крестом. Для чего? Есть существенная угроза от Креста? Тогда мы должны выжидать, когда Гриро сделает первый шаг. Тогда именно он нарушит соглашение, и Хелл останется в числе победителей. Но нет. Чарли затеял войну для себя. Для своего чертового задетого эго.
Я коротко рассказываю Убийце, что произошло с момента нашего расставания. И заканчивая рассказ, приказываю позаботиться о теле Майкла. Убийца уходит, а я сажусь на кровать и устало провожу рукой по лицу.
Чарли наворотил проблем. И просьба Хантера больше не просто звук. Она превратилась в чёткий приказ. Хантер знал, что я не смогу бросить Хелл, если я ему нужен. Чёрт! Снова подношу рацию к лицу и собираю всех командиров отрядов Хелл. Они должны прийти в кабинет Чарли через полтора часа. Приказываю найти тех, кто возомнил, что может не откликаться на рацию и заниматься сторонними делами. Кто не явится в назначенное время, будет разжалован. В случае оспаривания моего решения – лишение свободы как военных преступников.
Принимаю душ, переодеваюсь. Собрав нужные бумаги, возвращаюсь в дом Хантера, на подходе к дверям меня окликает до боли знакомый голос:
– Майкл! Стоять! – вопит Кейтлин.
Оборачиваюсь и наблюдаю, как, опираясь на трость, она ковыляет ко мне. Кажется, я не видел её целую вечность, но этого времени было недостаточно.
– Где Джил? Ты что, снова ее потерял?? Майкл, почему…
– Тихо.
– Не тихой мне тут. Где она?
– Я не знаю, но найду её.
– Уж постарайся, иначе я тебе яйца выкручу и отправлю их в блендер, а потом заставлю…
Даже от представления этого судорогой сводит предмет нашего разговора. Перебиваю Кейт, пока она не пообещала расчленить меня полностью.
– Я верну её.
Необычно резко даже для Кейтлин её настроение меняется. Из воинственной валькирии она превращается в нежную леди, и вдруг начинает плакать:
– Пожалуйста, верни её. Я не смогу без Джил.
Я тоже… не смогу без Джил.
Кейт разворачивается и, практически прыгая на одной ноге, исчезает за поворотом. Она всегда как ураган. Неожиданно появилась – моментально растворилась.
Отворачиваюсь и вхожу в дом. Поднимаюсь наверх, замечаю Саманту у самых дверей в кабинет Чарли. Увидев меня, она вскрикивает и приложив руку к груди, смотрит на меня как на призрака. Придя в себя, подлетает и крепко обнимает.
– Боже, ты жив! – отстраняется и, вглядываясь в глаза, спрашивает. – Как ты? Ранен? Ты ел?
Саманта проводит рукой мне по лицу так, как делает мать – осторожно, мягко, с любовью. Не могу больше видеть в её глазах печаль.
– В порядке, – отвечаю я. – У меня для тебя подарок.
Саманта печально улыбается и с дрожью в голосе произносит:
– Для меня лучший подарок, чтобы все мои мужчины были дома. Живы и здоровы.
– У меня как раз есть письмо от одного из твоих мужчин.
Глаза Саманты округляются, подбородок дрожит. Еле слышно она спрашивает:
– Хантер?
Достаю послание и отдаю ей. Саманта так быстро его распаковывает, словно нетерпеливый ребенок. Но как только её глаза начинают бегать по строкам, она краснеет и прикрывает рот ладонью. Потом хихикает сквозь слезы и продолжает читать, не замечая, как я ухожу в кабинет к Чарли.
На столе стоит недопитый стакан виски. Чарли сидит на кресле, верхние пуговицы рубашки расстегнуты.
– Сейчас для этого не самое лучшее время, – говорю я и опускаюсь на противоположный стул от временного главы Хелл.
Он поднимает на меня взгляд.
– Ты оспорил мой приказ.
– Не совсем полное предложение, – поправляю его я. – Я оспорил твой глупый приказ.
– Он не глупый. Ты сам говорил мне не показывать слабость при посторонних.
Откладываю бумаги в сторону и, глядя Чарли в глаза, спрашиваю:
– Для чего ты ввел военное положение? Для чего ты вооружил практически всех солдат?
Он молчит.
– Скажи мне, что это действительно необходимо, – прошу я Чарли. И в какой-то момент понимаю, что надеюсь на наличие веской причины. Ведь тогда я буду не прав. Только в этом случае мне не придётся при командирах обжаловать приказы Чарли.
Немного помолчав, брат отвечает:
– Командиры отрядов вышли из-под контроля.
– И?
– И я показал им, кто тут главный.
– Ты собрался идти на Крест с военной мощью Хелл из-за того, что потерял уважение командиров?
Он молчит и, не выдержав мой взгляд, отводит свой.
– Чарли, ты должен не стараться казаться быть главой города, ты должен ею являться. Ты же собрался его разрушить, а не защитить. Хантер учил тебя другому, – решаю прекратить пустой разговор и перехожу к делу. – Мне нужен отчет. Где он?
– Его нет.
Скоро сюда придут командиры отрядов, а у меня нет даже элементарных знаний того, что Чарли успел натворить. Бросаю взгляд за окно.
До начала сумерек.
У меня есть время до наступления темноты. Мне нужно разобраться с войной, похоронами и отправиться на поиски Джил.
Всего-то.
Глава шестнадцатая
Джил
Дождь усиливается, скорость мотоцикла возрастает, не знаю в нужном ли направлении я еду, но мне необходимо убраться как можно дальше от Гриро и… Истона. В последний момент успеваю объезжать ямы и ухабы, дорога давно перестала выглядеть как ровная гладь нетронутой воды. От асфальта осталось только лишь название и редкие камни, в основном я еду по земляной ухабистой тропе, заросшей травой.
Мутанты, не сбавляя темпа, несутся рядом, они не преграждают мне дорогу, не пытаются скинуть меня с мотоцикла. В какой-то момент мне кажется, что они готовы защищать меня. Ракс утробно рычит, подтверждая мои догадки. А ещё он молит меня о еде. Я чувствую, как наш с ним желудок сжимается и готов поглотить сам себя. Бросаю косой взгляд на мутантов и не представляю, как я смогу голыми руками убить кого-то из них, а после съесть. Но в голове начинает гореть красная лампа, она максимально
