Книга Играй грязно - Мишель Геркулес

— Я думала, что мы договорились о том, что ты сначала заставишь меня кончить от грязных разговоров, прежде чем я соглашусь на привилегии.

— Детка, мы уже вышли за рамки этого. Но не волнуйся, будут тебе грязные разговоры, пока мои пальцы будут глубоко в твоей киске, — я потянулся к ее трусикам и обнаружил, что они уже промокли насквозь.

— Ноа, это безумие, — выдохнула она.

— Если это так, то я не хочу быть в здравом уме, — я прижимаю большой палец к ее клитору через ткань трусиков, и Джиа стонет мне в губы.

— Тебе это нравится, правда, солнышко?

— Да.

Я отодвигаю ткань в сторону и просовываю один палец в ее киску.

— О Боже, — стонет она.

Она такая мокрая, что мой палец легко входит в нее. Я вставляю еще один палец и начинаю вводить и выводить его, одновременно надавливая большим пальцем на ее клитор.

Она сжимает ноги, а ее внутренние стенки напрягаются от моих пальцев:

— Вот так, детка. Работай с моими пальцами. Представь, что это мой член, которого ты трахаешь.

— Мне нужно больше.

Я добавляю еще один палец, и Джиа громко вздыхает.

— Мне нравится, какая ты мокрая для меня, солнышко. Я не могу дождаться, когда мой член окажется глубоко внутри тебя, растягивая тебя до предела.

— Быстрее, быстрее, — требует она, закрыв глаза.

Я просовываю язык в ее рот, целуя ее с напором изголодавшегося человека, в то время как безжалостно трахаю ее пальцами. Когда она сжимается вокруг них, я понимаю, что она близка.

Вместо того чтобы прижать большой палец к ее клитору, я щелкаю им вправо и влево. Ее тело подрагивает, и затем она кончает на мою руку. Я проглатываю ее стоны удовольствия, но от ее захватывающих звуков мне становится трудно не последовать за ней в другой город. Мои яйца напрягаются, заставляя меня сжимать щеки, чтобы предотвратить случайную утечку. Мой член упирается в брюки в безумной агонии.

Я не перестаю двигать рукой, пока Джиа не расслабляется, прижимаясь к моему телу. Я прерываю поцелуй, но только для того, чтобы прижаться лбом к ее лбу. Мы дышим синхронно.

— Ты в порядке, солнышко?

— Более чем в порядке.

Я хихикаю, довольный до предела.

— Эй! Вам сюда нельзя, — кричит кто-то, вероятно, девушка, проверяющая одежду.

Джиа напрягается в моих объятиях. Я вытаскиваю руку из-под ее платья и поправляю юбку, которая задралась. Затем я поднимаю с пола ее пальто и помогаю ей влезть в него.

— Вы слышала, что я сказала? — девушка уже ближе.

Я поворачиваюсь к ней с самым невинным выражением лица, надеясь, что пиджак прикроет ситуацию в моих штанах:

— Вас здесь не было, а нам понадобилось ее пальто.

Она открыто смотрит на нас:

— Мне нужен ваш билет.

Джиа достает из сумочки бумажку.

— Вот.

Девушка с раздражением берет билет, но мы не ждем, пока она проверит номер. Я беру Джиа за руку и направляю ее к выходу из гардероба, на этот раз через дверь.

Мы молча идем по вестибюлю отеля. Я бросаю короткий взгляд на Джиа, чтобы убедиться, что она не сердится на меня. Вроде бы нет, но ее лицо покраснело.

Мы ждем на улице, пока парковщик подаст мой автомобиль, я закидываю руку ей на плечо и обнимаю ее сбоку.

— Ты в порядке, солнышко?

— Я в порядке.

— Только не говори мне, что ты смущаешься.

— Нас чуть не поймали.

— Но не поймали же, — я наклоняюсь ближе к ее уху. — И я должен сказать, что звук, который ты издала там, был самым горячим из всех, что я слышал за всю свою жизнь.

— Ты невозможен, — она обижается, и мне снова хочется ее поцеловать. Я воздерживаюсь от этого, но не могу удержаться от яркой улыбки, которая расплывается по моему лицу.

* * *

ДЖИА

Я не могу поверить, что позволила Ноа трахнуть меня пальцами в гардеробе. Если бы эта женщина подошла на минуту раньше, она бы увидела меня в разгар умопомрачительного оргазма. Я никогда в жизни не делала ничего подобного. Неважно, что я безрассудно переступила эту черту с Ноа. Не знаю, из-за чего это произошло — из-за ситуации или из-за страха быть пойманной в любой момент, — но ощущения были настолько захватывающими. Я никогда не испытывала такого быстрого оргазма. В моем сердце нет ни капли сожаления, но страх, что мне будет больно, как никогда зловещий.

Я должна держать это под контролем. Пути назад уже нет, и я не хочу возвращаться к нашему платоническому статусу. Мой клитор все еще пульсирует от натиска опытных пальцев Ноа. Я смотрю в окно и пытаюсь думать о чем-нибудь, кроме того, как сильно я хочу, чтобы он снова прикоснулся ко мне.

— Ты ужасно тихая, — говорит он.

— Я устала.

— Ты уверена, что с тобой все в порядке?

Я могла бы соврать и сказать, что все прекрасно. Но по какой-то причине я чувствую себя комфортно, рассказывая о том, что у меня на душе. Может быть, потому, что мы не встречаемся по-настоящему, и, хотя мы добавили в уравнение привилегии, он все еще мой друг.

— Честно? Я немного нервничаю.

Он смотрит на меня.

— Нервничаешь? По поводу чего?

— Ну, знаешь. Нас. Я не изменила своего мнения о характере наших отношений.

Так почему же мне так больно это говорить?

— Ты имеешь в виду фальшивый характер наших отношений?

— Да.

— Понятно, — он сжимает челюсть.

— Ты расстроен.

— Я не расстроен.

— Твой нахмуренный лоб говорит об обратном. Почему ты так хочешь со мной встречаться? У тебя может быть любая девушка, которую ты захочешь.

Он снова переключает свое внимание на меня.

— Мне не нужна любая девушка. Я хочу тебя. Мне просто придется потрудиться, чтобы доказать тебе, что я действительно подхожу на роль настоящего парня.

— Я в этом не сомневаюсь, Ноа. И в этом-то и проблема. Я не думаю, что ты поймешь, это трудно объяснить.

— Ты боишься что тебе снова будет больно, не так ли?

Я прикусила внутреннюю сторону щеки и посмотрела в окно. Я твердо решила не заводить с ним этот разговор. Какой смысл в дружбе с привилегиями, если ты не можешь делать это, не задумываясь о последствиях?

— Я не хочу об этом говорить.

— Эй, нам не нужно ни о чем говорить. Мы просто развлекаемся. Просто знай, что я никогда не причиню тебе боли.

Я поворачиваюсь к