Люксембурге. Люксембургский профсоюзный центр издал в 1954–1960 гг. серию брошюр, комментировавших папские энциклики, их пригодность для нашего времени. В них — вся первозданная мудрость «Рерум Новарум», словно в мире за шесть десятилетий ничего не совершилось. Вывод таков: «Сотрудничество, по только не с коммунистами, единый фронт пролетариев с буржуазией, по только не с коммунистами»{328}.
Всего отчетливей раздвоенность тактики христианских синдикатов проявилась во Франции, где социальные конфликты в послевоенные годы обострялись. ФКХТ дорожила своей репутацией второго по величине профсоюзного центра и была заинтересована в росте своих рядов. Поэтому прямо уклоняться от активных движений ей было немыслимо. В хронике классовых битв ее союзы стояли вслед за прогрессивными. Ей пришлось держаться в пределах, допустимых программой, — отступать там, где проглядывала хотя бы тень политики. Так было во время забастовки горняков 1948 г., одобренной голосами 89 % шахтеров. Конфедерация отказалась в ней участвовать (усматривается «политический аспект», забастовка вызвана «по указке компартии»). В 1953 г. ФКХТ сначала примкнула к всеобщей стачке, однако, напуганная размахом борьбы, ее политическим характером и единством в низах, ретировалась, когда победа была близка. Даже в тех случаях, когда точки зрения христианских профсоюзов и прогрессивных сил совпадали (например, во время событий, связанных с приходом к власти де Голля), включить их в борьбу на общей платформе не удавалось. «Все могло быть иначе, не будь раскола», — писал Мове{329}.
Сектантски себя повела МКХП по отношению к ВФП. Положение вещей было в 1955 г. верно охарактеризовано Генеральным секретарем Вапистенделем: взаимоотношения обеих организаций ограничиваются приглашением со стороны ВФП, отказом со стороны МКХП. Конгресс 1961 г. заявил, что христианские профсоюзы отказываются от всякого единства действий с ВФП.
Такое направление было задано христианско-профсоюзному движению капиталистических стран. В эти же годы открылась новая страница в жизни МКХП — экспансия ее идей в Азию, Африку и Латинскую Америку.
До войны о выходе за океан христианский синдикализм не помышлял. После войны соперничество с ВФП и МКСП требовало иметь мощную армию приверженцев. Англосаксонские страны были традиционно для него закрыты, а восточноевропейские стали социалистическими. Но главный стимул был в другом. Церковь и ее массовые учреждения поняли, что национально-освободительное движение становится вторым по значению явлением после образования мировой системы социализма, что им надлежит прикрыть отступление колонизаторов, предупредить выбор освободившимися народами некапиталистического пути развития.
Когда епископат ударял в набат («коммунизм… играет в Африке сатанинскую роль»{330}), руководящие круги МКХП выступали миссионерами и «наставляли людей всех цветов и языков», так как христианский синдикализм, как и христианство, по их мнению, должен получить всемирное развитие.
Препятствие для проникновения в Азию и Африку (ничтожный процент христиан) было с иезуитской ловкостью снято. Было объявлено, что «Христос живет в буддизме, в исламе, даже в анимизме».
Лидеры европейской конфедерации, например бельгиец Поуэльс, поддерживали колониализм. Этот основатель «конголезской секции» воспевал благодеяния Бельгии, слегка журив ее лишь за «элементы сегрегации». Что касается перспектив, то он уверен, что цивилизация Конго — «дело не поколений, а веков», стало быть, белые еще долго будут нужны этому народу как специалисты. Их следует высоко оплачивать: в противном случае они могут покинуть страну и тогда она тотчас же «погрузится в варварство».
Однако в Африке подобные писания не распространялись. Там МКХП выступила как международная организация, «озабоченная» лишь тем, чтобы победить нищету, создать лучшие условия труда и стабильную занятость. На деле ФКХТ и КХП, насадившие там дочерние организации, вели себя как попечители и сначала не допускали «туземцев» к руководству. Они продолжали политику раскола, ибо движение за создание профсоюзов, начатое самими трудящимися, было поддержано союзами ВФП. Возникновение христианских союзов нанесло вред зарождающемуся рабочему движению континента.
Правда, их программа не была лишена и позитивного начала. К нему относятся требования улучшения условий и оплаты труда, отмены принудительного труда, развития производственных культур, разработки недр, индустриализации. Но соглашательская идеология МКХП, формирование профсоюзных кадров в религиозном духе ослабляли и тормозили борьбу масс. Лидер этих союзов Понго говорил: «Мы основали профсоюзы христианских трудящихся, чтобы попытаться создать благоприятный социальный климат на предприятиях»{331}. В сети профсоюзного обучения молодых рабочих воспитывали в духе аполитизма, проповедовали покорность, необходимость «ассоциации» с бывшими метрополиями. Христианский реформизм стал знаменем Всеафриканского объединения верующих трудящихся (ВОВТ), основанного в 1959 г.
В Латинской Америке союзы МКХП имели большое распространение (население исповедует католицизм). Их создавали патеры и жокисты — члены организации Католическая рабочая молодежь (ЖОК). Понятно, самое появление этих объединений было связано с расколом существующих синдикатов при помощи «проникновения» в них. Один из основателей этих союзов, Гользак, писал: «…нам удалось оторвать сотни лидеров и нанести удар по нейтральным профсоюзам»{332}. В 1951 г. в МКХП были приняты союзы Эквадора, Аргентины, Уругвая, Чили и Суринами. Спустя три года, когда сформировались новые профсоюзные центры, была основана Латиноамериканская конфедерация христианских профсоюзов (ЛАКХП). Ее программа имела религиозную окраску, обещала трудящимся «христианское и демократическое решение» жизненных вопросов, хотя ее тактика не шла дальше защитных функций в социально-экономической области. Следуя программе МКХП, ЛАКХП в крикливом тоне возвестила намерение воздвигнуть здание «истинно латиноамериканского профсоюзного движения, одинаково враждебного капитализму и коммунизму»{333}.
Поход МКХП в Азию был затруднен и отдаленностью континента и тем, что 95 % населения исповедуют нехристианские религии. Первый успех был одержан ФКХТ: она основала синдикат во Вьетнаме, ставший «бастионом» христианского синдикализма. В 1954 г., когда страна была разделена на две части, Конфедерация трудящихся Вьетнама (КТВ) обосновалась только на юге; вскоре она сделалась оплотом борьбы против коммунизма. Ее лидер Тран Куо Бу является автором следующей «теории»: в Азии есть одна сила, способная «противостоять коммунистическому валу», — это крестьяне; их-то, забитых и нищих, и следует вовлекать в профсоюзы.
В 1954 г. смешанная группа рабочих и крестьян «Панча шила» — религиозное объединение для защиты социально-экономических интересов — была создана в Индонезии. Американский иезуит основал клерикальную федерацию свободных трудящихся на Филиппинах. МКХП вступила в «контакты» с группами трудящихся в Таиланде, Шри Ланке, Камбодже и др. В 1963 г. было образовано Братство синдикалистов Азии (БАТЮ) с резиденцией в Маниле. Его генеральный секретарь Дж. Тан сказал: «Наша конфедерация… делает акцент на духовное и на человеческое достоинство… она предлагает наилучшую альтернативу в неизбежных столкновениях между силами крайне правых в лице либерального капитализма и крайне левых, которых представляет коммунизм»{334}.
МКХП всюду рекламировала себя как борца за независимость и процветание пародов. Но в 1960 г. Конголезский профсоюз верующих в самый разгар борьбы своего парода против бельгийских агрессоров выступает с манифестом, полным нападок на патриотическое
