Оррисс получит отличный шанс сбежать. Полночь необъятна, и кто знает, сколько он заготовил схронов на случай облавы?
Я позарез нуждался в помощи профессионалов. И как ни странно, у Кары и Крома имелись нужные связи.
Первые гости — очередные купцы-цверги — поспешили поразить меня невероятным предложением, от которого было невозможно отказаться. Я в свою очередь поразил их — тем, что отказался. Надо сказать, предложение в самом деле оказалось не из худших, со сравнительно невысоким стартовым вкладом и приличными процентами, но драгестол сейчас требовался для других дел. Гостей сегодня набралось исключительно много — сказывался сравнительно долгий перерыв, и почти всех я заворачивал сходу. Никаких менестрелей и бардов, желающих написать баллады о моей жизни и подвигах, никаких просителей по судебным дрязгам, никаких внезапных кандидатов в советники. С торговцами я сегодня поручил разбираться Кулине, с наёмниками — Луне, но было хорошо заметно, что никто из этих групп не задерживался.
— Лорд Виктор, я полагаю? — раздался сухой голос, и я понял, что отвлёкся, пропустив нового посетителя.
А посетитель был неординарным — альв в изысканном позолоченном доспехе, с охраной из четырёх копейщиков. На его лице застыло скучающее выражение, словно он явился не на аудиенцию к хозяину Полуночи, а на встречу с главой глухого провинциального городка.
Броня его охранников была не столь красива, но на вид вполне практична. На каплевидных щитах красовался герб — оскаленная львиная голова.
— Он самый, — медленно ответил я. — С кем имею честь?
В ответ он разразился длинной тирадой, где подробно расписал своё имя и титулы, а за ними — имя и титулы того, кто его послал, владыки империи, простирающейся от рассвета и через океан, и туда, где уже не светит солнце. На этом моменте, признаюсь, я едва удержался от смешка. По всей видимости, господин посол надеялся впечатлить меня масштабами перечисленного, но ничего из его слов даже близко не задержалось в голове. Ни его имя, ни имя императора, ни названия страны. Любопытно — имя и титул того же Асфара на балу я запомнил без проблем, но сейчас — вообще ничего. Как будто сама Полночь намекала, что вся громадная империя, стоящая за расфуфыренным альвом, не стоила моего внимания.
— Чего вы хотите? — коротко спросил я, вклинившись, когда посол сделал паузу, и явно выбил его этим из колеи.
— Я… мы… Лорд Виктор, я здесь, чтобы огласить божественную волю моего господина, императора…
Да ты шутишь. Ладно, придётся невежливо перебивать прямо посреди фразы.
— Я это понял. И спрашиваю — чего вы хотите. К сути дела, господин посол.
— До нас дошли слухи, — сдался он. — Что у вас в замке скрывается опасный преступник, предатель дела империи, Инзор Галандис, вместе со своей семьёй. Согласно божественному закону, он подлежит немедленной выдаче в руки правосудия.
В последнее время все вокруг меня только и талдычили, что о правосудии, и это начинало откровенно утомлять.
— Просто для уточнения, — сказал я. — Что будет, если этот опасный тип в самом деле скрывается в Полуночи, и я выдам его вам?
— Вы исполните божественный закон и избежите гнева империи.
Господи, что за предложения пошли? Посланник Князя в Жёлтом в своё время хотя бы явился с дарами, а здесь ситуация совсем запущенная.
— Кас? — шепнул я в сторону.
— Да?
— У нас есть хоть малейший повод опасаться гнева этих серьёзно настроенных ребят?
— Ни малейшего повода, — сказала моя советница, не задумываясь ни на секунду. — В их империи пылают восстания, армия слаба, а правитель одной ногой в могиле. Но даже в свои лучшие времена они не могли бы и помыслить бросить вызов Полуночи.
— Когда-нибудь ты расскажешь мне, откуда ты всё это знаешь, верно?
— Лорд Виктор!
Настало время господина посла перебивать меня — что же, в чём-то справедливо, один-один. Но его лицо почему-то раскраснелось от злости, хотя по регламенту я имел полное право консультироваться с советниками перед принятием решения.
— Отвечайте немедленно! Вы укрываете у себя предателя⁈
— Ещё как укрываю, — с удовольствием подтвердил я. — Инзор и его семья находятся под защитой Полуночи и моим личным покровительством. Если у вас или вашего господина есть с этим проблемы — прошу писать жалобу в ООН или Спортлото.
— Куда⁈
— Прощайте, господин посол.
У них был шанс уйти прямо сейчас. Но альв в богатых доспехах, кажется, совсем забылся от злости и махнул левой рукой. Его охрана синхронно и молниеносно опустила копья, заняв боевые позиции, и я с некоторым сожалением отметил, что моей гвардии до выучки этих орлов пока было далеко.
Впрочем, всем им было очень далеко до меня.
Рука посла только начала опускаться, как я уже не сидел на троне, а стоял перед ним на расстоянии шага. Один из охранников начал разворачиваться в мою сторону, и получил такой пинок в центр щита, что отлетел метра на три, коротко вскрикнув от боли.
— Нападение на хозяина Полуночи со стороны любого из посетителей карается смертью, — негромко сказал я в опустившейся тишине. — Но вы наверняка знали мой титул задолго до визита, верно? Там есть часть про милосердие, так что телохранители могут идти — я не буду судить их за глупость руководителя. Что касается вас, господин посол…
Только теперь он развернулся и попытался сбежать, но я успел схватить его за край пурпурного плаща и легонько дёрнуть на себя, опрокидывая на спину. Альв открыл рот, чтобы закричать, да так и застыл, когда из центра пола тронного зала возникла жуткая призрачная фигура Жнеца. Спустя несколько секунд господин посол исчез вместе с ним, как в своё время исчез Геннадий Белый. Я не планировал держать этого идиота в заточении на сотни лет, но пусть хотя бы посидит до момента, пока не получится адекватно разобраться с Надзирателем. А о произошедшем императору как-его-там прекрасно расскажут охранники.
Можно сказать, что внеочередная проверка системы заточения нарушителей прошла успешно. Теперь бы повторить тот же фокус с по-настоящему крупной рыбой. Точнее, птицей.
Примерно половина оставшихся гостей поспешила скрыться вместе с охранниками господина посла — тот бедолага, что пострадал от моего пинка, смог подняться и идти без посторонней помощи. Всё-таки акт явления Жнеца народу не способствует расслабленной атмосфере, зато и сходу отсеивает всех, кто явился без важного дела.
Из-за нелепого табу Полуночи никто из моих
