Жанверт владеет особым номером Корпуса связи и кодом, позволяющим связаться с президентом. Если заметите, что он намерен осуществить подобный звонок, а также в случае попыток тайно воспользоваться телефоном, вы обязаны остановить его, применив силу, которую сочтете необходимой.
Перудж включил радио и настроился на симфонический концерт, легкомысленно полагая, что тот поможет ему отвлечься. Снова и снова он вспоминал о той женщине с фермы Хеллстрома, которая, как оказалось, лишила его покоя.
Фэнси.
Странное имя!
Этот номер в мотеле был выбран потому, что в нем было окно, выходящее на горы, где под видом туристов встали лагерем три его группы, поддерживающие с ним прямой визуальный контакт. Перудж знал, что, подав сигнал через окно, он вступит в общение с одной из этих групп. Лазерный трансивер позволит им говорить так, будто они находятся в одной комнате.
Перуджа беспокоило то, что он оставил Коротышку Жанверта во главе этих групп. Черт бы побрал эту скользкую жабу Мерривейла!
Ситуация не внушала уверенности, и, по мере того как над бурой долиной за окном сгущалась ночь, Перудж обдумывал и уже отданные распоряжения, и те, которые предстояло сделать.
Наверное, было бы более логичным дать Жанверту прямой приказ – при возникновении нештатной ситуации, требующей нестандартных действий, если Перудж находится на ферме и у него нет контакта, связываться только с офисом Агентства и больше ни с кем.
Перечень стандартных действий был невелик: поездки в Фостервилл за продуктами, под прикрытием чего осуществлялось визуальное наблюдение за Линкольном Крафтом; смена места дислокации, добавляющая легенде прикрытия бо́льшую степень правдоподобия; визиты в соседние лагеря с целью передачи функций наблюдения и обеспечения постоянного, непрекращающегося визуального контроля за местностью…
Пока Жанверт ничем не подтвердил своей ненадежности. Все его разговоры соответствовали установленным правилам.
– Шеф знает, что вы лишены связи, когда находитесь на ферме?
– Да.
– Мне это не нравится.
– Это мне следует беспокоиться, а не тебе, – заявил Перудж. Что о себе возомнил этот Коротышка?
– Я бы сам хотел посмотреть это место, – сказал Жанверт.
– Ты не имеешь права делать этого без особого распоряжения, да и то лишь в том случае, если я не выхожу на связь после установленного срока.
– Я не подвергаю сомнению ваши полномочия, – произнес Жанверт примирительным тоном. – Меня просто беспокоит то, что о многом мы не знаем. И Хеллстром демонстрирует явное к нам неуважение.
Перудж подозревал, что Жанверт лишь пытается изобразить озабоченность.
– Ферма – это моя проблема, – напомнил он. – Твоя – наблюдать и докладывать.
– Трудновато это делать, когда у вас выключен передатчик.
– Ты по-прежнему не нашел слабого места в их защите?
– Я бы сразу сообщил вам.
– Не переживай. Я знаю, что ты стараешься.
– Через эти стены не проникает ни один звук. У них, вероятно, какая-то сверхмощная система звукоизоляции. Звуков в долине немало, но ни один мы не сумели идентифицировать. Главным образом, это техника. Тяжелая техника. И, уверен, у них есть оборудование, которое позволяет засечь нашу слежку. Этой ночью Сэмпсон и Рио выводили свои приборы на максимальную мощность. Они в основном занимаются слежением.
– Постоянно, без перерывов?
– Да.
Ну что ж, Жанверт предпринимает все меры предосторожности, подумал Перудж. Почему я ему не доверяю? Неужели этот карлик всегда будет под подозрением из-за того, что неохотно согласился у нас работать?
Перудж был недоволен собой. Дурацкие мысли, сейчас не до этого. Что же задумал шеф?
А эта необыкновенная женщина с фермы – неужели она над ним просто издевалась? Многие женщины считали Перуджа привлекательным, и он знал, что его крупное тело производило впечатление животной силы, что, наверное, и объясняет произошедшее на ферме.
Нет, черт возьми! Не нужно быть идиотом! Ее направил на него сам Хеллстром!
Интересно, считает ли шеф Перуджа расходным материалом?
– Вы еще на связи? – спросил Жанверт.
– Да, – с трудом сдерживая злость, ответил Перудж.
– Почему вы решили, что на ферме больше людей, чем мы видим? Из-за тоннеля?
– Из-за него, но там есть кое-что еще, что мы не можем проверить. Пометь себе: нужно определить, сколько и чего поставляется на ферму. Продуктов и прочего. Будь осторожен, но выясни все, в деталях.
– Да. Может, поручить это ДТ?
– Нет. Пусть этим займется Ник. Мне нужно знать, на какое количество людей заказывают продукты.
– Шеф сказал вам о заказе алмазных наконечников для бурильной установки?
– Их должны были доставить, когда там находились Карлос и Тимиена.
– Удивительно, не правда ли?
– Это укладывается в схему, весьма странную. – заметил Перудж. – И природа ее нам пока непонятна.
Он задумался. Зачем кинокомпании нужна бурильная установка? Объяснить этого Перудж пока не мог, да и задавать подобные вопросы было нелепо – нет достаточного количества данных. Скорее придешь к неверному ответу, чем к правильному. И в том и в другом случае ничего, кроме неопределенности, не получишь.
– Да, – кивнул Жанверт. – Что еще добавить в доклад?
– Ничего, – ответил Перудж, отключился и, убрав оборудование в футляр, спрятал его в бритвенном приборе.
Сегодня Жанверт был разговорчивым, а попытка вести себя вежливо – лишь притворство этого мелкого, сверх меры энергичного придурка.
Перудж размышлял об этом, лежа в постели, в полной темноте. Он знал, что отрезан от мира, одинок, лишен всякой поддержки – даже со стороны шефа. Что же заставляет его заниматься этим?
Потому что я хочу быть богатым, подумал он. Богаче, чем эта сучка из Совета директоров. И я добьюсь своего, если сумею заполучить Проект-40.
Нилс Хеллстром: заметки к сценарию
На экране аудитория увидит бабочку, появляющуюся из кокона. Мы понимаем эту сцену в более глубоком смысле, и то же самое должны уяснить зрители, но на подсознательном уровне. Бабочка персонифицирует нашу долгую борьбу. Кокон – это темные века, когда на земле доминировало дикое население Внешнего мира. Рождение бабочки – метафора трансформации, которую должен претерпеть Термитник, и целью ее является спасение человеческого рода. Эта метафора провозвещает тот день, когда мы возникнем из небытия и во всей красоте предстанем перед взором восхищенной вселенной.
– Передатчик у него встроен в наручные часы, – сообщил Сальдо. – Мы заметили это перед тем, как он его выключил.
– Хорошая работа, – кивнул Хеллстром.
Они стояли в подсвеченном электронными мониторами полумраке командного пункта на крыше амбара. Работники, находившиеся на местах, сосредоточенно выполняли свои обязанности, спокойно и уверенно. Ничто не могло проскользнуть незамеченным мимо столь надежных стражей.
– Они осуществляют тестирование со стороны гор, – сказал Сальдо. – Их местоположение мы пометили на карте.
– Как они себя ведут? Беспокоятся из-за отсутствия движения? Или нет?
– Скорее спокойны. Завтра я посылаю в тот район группу специалистов, имеющих большой опыт работы с чужаками. Их прикрытие – пикник. Они там будут развлекаться, а вечером доложат, что и как.
– Вряд ли им удастся выяснить многое, – заметил Хеллстром.
Сальдо кивнул.
Хеллстром прикрыл глаза. Отдохнуть ему не удалось, усталость и напряжение не отпускали. Перудж раздражал его. Как найти безболезненный способ спровадить его к черту и ответить на все вопросы, толком на них не отвечая? А эта удочка, которую он закидывал по поводу металлургии и новых изобретений? Какое отношение все это может иметь
