руками воздух. Это заклинание я знал — его буквально вчера смог произвести Самойлов. Так что я прекрасно видел, как из рук боярича слетает волна ледяной магии, тут же обращаясь в длинное копье.
Как обращаться с этим заклинанием, я знал. А потому качнул корпус в сторону в самый последний момент. Копьё пролетело мимо и взорвалось позади, осыпая пространство перед собой снопом острых игл.
Лисицкий был уже в метре от меня, так что я ударил Воздушным кулаком себе под ноги, выстрелив собой как из катапульты.
Ускорение придало дополнительного веса удару ногой в лицо. Пинок, которому позавидовал бы любой футболист, вышел на славу. Боярич успел прикрыться ладонями, дымка срезала весь возможный ущерб. Но толчок вышел настолько сильным, что Лисицкого швырнуло на землю, перекрутив в воздухе, а потом ещё и протащило несколько метров.
Встряска заставила противника потеряться, он ещё не успел отойти, как я оказался рядом — заклинание ускорения, которое использовал Астафьев, позволило мне сократить дистанцию едва ли не раньше, чем Лисицкий прекратил катиться по земле.
Однако нанести удар я не успел, боярич отмахнулся рукой, выпуская Воздушный кулак мне в живот. Меня отбросило в сторону, но на ногах я все же устоял. Сказались тренировки с аристократами — держать удар я теперь умел.
Лисицкий встал и, поймав меня взглядом, принялся лепить новые чары. Его дымка стекала к рукам, при движении меняя цвет на красно-оранжевый. Несложно было догадаться, что это что-то огненное.
Но что именно, я не знал. А потому решил не рисковать.
Серия Воздушных кулаков взорвалась под ногами Лисицкого. Но тот всё равно успел закончить, и стремительно набирающий объём огненный шар понёсся ко мне.
Я дёрнулся в сторону, но заклинание последовало за мной. Это уже не ледяное копьё, от которого можно увернуться. Так что я вложил всю свою магию в укрепление тела и бросился на противника.
Шар взорвался в миллиметрах от меня. Пламя вырвалось на свободу, тут же приняв меня в свои объятия. От жара у меня заслезились глаза, но я выскочил из облака огня, не давая заклятью себя сжечь.
Укрепление тела осталось, хотя моя дымка и стала менее плотной. Я хотел было ринуться на Лисицкого, который в это время старался разорвать между нами дистанцию, но прозвенел гонг.
— Стоп! — услышал я усиленный голос Верещагина. — Раунд! Разойтись!
Боярич усмехнулся, глядя на меня, и спокойной походкой направился к своему секунданту. У Лисицкого ещё оставалось немного магии, но первый же Воздушный кулак мог бы добить противника.
Не хватило совсем чуть-чуть.
Защитный купол погас, и к нам обоим устремились наши секунданты. Сейчас, пока магическое поле не действовало, можно было без проблем проникнуть внутрь полигона.
Подойдя к Анне Леонидовне, я взял у неё бутылку с водой и сделал пару глотков. Затем сел на выставленный на полигон стул.
Васильева следила за тем, что происходит в другом углу. Взяв меня за руку, красавица произнесла:
— Дементьев восстановил Лисицкому резерв, — сообщила она, серьёзно глядя на меня. — Я тебе тоже помогу.
Свечение её рук принесло мне небольшое облегчение. Моя дымка стала немного плотнее, и я ощутил, что могу прямо сейчас забрать больше, чем секундант намерена мне дать. Но делать так я не собирался. У Васильевой не такой уж большой резерв, зато она отличный лекарь.
Благодаря пояснениям Фёдора, я уже понимал, что чем опытнее одарённый, тем меньше он расходует сил на отработанные заклинания. И как целитель Анна Леонидовна была мне гораздо ценнее, чем если бы я просто поглощал её силу, ослабляя таким образом её способность лечить.
— Спасибо, — кивнул я.
— Бойцы, на линию! — велел Сергей Валерьянович.
Пока я шёл на то же место, с которого начался бой, подумал, что сейчас имею полное право потренироваться отбирать магию.
За эти три дня я выяснил, что то похищение дымки у Громова, которое я провернул в наш первый поединок, не было случайностью, и мне не показалось. Раньше я замечал, что иногда мне становится чуть лучше во время боя, но сейчас уже точно знал, что мне не привиделось. Теперь я уверенно чувствовал, как объём своего резерва, так и возможность поглотить чужую дымку. Но управлять этим поглощением до сих пор не получалось.
Пришла пора это исправить.
— Бой!
В отличие от меня, Лисицкий был полон магией под завязку. И тут же толкнул ладони от себя.
Огненный вал, рванувший в меня, заревел, пережигая воздух под куполом.
От волны жара мне пришлось отступить, закрывая лицо ладонью. И боярич этим воспользовался.
Огненный шар пролетел через вал и тут же взорвался, отшвыривая меня в сторону.
Форма академии на мне дымилась, в горле першило, перед глазами расплывался мир, и звенело в ушах.
Контузия?
Потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя и подняться на ноги. Лисицкий оказался рядом. Он напал, сжимая в правой руке ледяной кинжал.
Первый выпад я отбил с трудом, всё ещё не до конца восстановился. Но прикоснувшись к бояричу, я впитал часть его силы. И перешёл в атаку.
Отбив руку с кинжалом в сторону, я пнул Лисицкого в колено. Потеряв равновесие, он взмахнул руками, и я перехватил его за шею. Дымка противника потекла по его телу, устремляясь к моим пальцам. Но я разорвал контакт, когда моё колено встретилось с лицом боярича.
