class="empty-line"/>
Вчера, по прибытии к «Чистилищу», я оставил байк у ступеней… Но похоже, кто-то приделал ему ноги.
И хотя это и не мой байк — я позаимствовал его у убийцы — было обидно.
— Понятия не имею, — честно признался я крабу. — Времени в обрез, так что…
— Запрыгивай, босс.
— Э… Куда?
Но краб уже опустился брюхом на асфальт, и я увидел, что к его панцирю, прямо за Актинией, крепится кожаное сиденье с привязными ремнями.
— Давай, босс. Домчу с ветерком.
— Даже не знаю… — я с опаской взглянул на Актинию. — Как-то неудобно.
— Сиденье очень крепкое, босс. Никто не жаловался. Просто пристёгивайся покрепче, и всех делов.
— Я имею в виду, что ездить верхом на…
— Помнишь, я тебе сказал, что устроился к вам на работу? Это она и есть. Ролло-такси. Сечёшь?
— Ладно.
Я решился.
Задница ждать не станет, брыкнется за горизонт, и грош цена тогда моему слову…
Страшно подумать, какие репрессии налагаются в этом случае. Изгнание из измерения с конфискацией имущества — самое безобидное, скорее всего.
Вскарабкавшись по иззубренной лапе, я устроился в седле — когда краб поднялся, оказалось, что это довольно высоко.
Как на монстртраке, — решил я.
Всегда нужно искать знакомые аналогии. Беречь психику, если вы понимаете, о чём я…
— Пристегнулся? — поинтересовался Ролло, и я поспешно схватился за ремни. — Погнали!
До сих пор в себя прийти не могу.
Вот если бы на Сан-Инферно налетел торнадо и подхватил меня, как девочку Дороти — ощущения И В ПОЛОВИНУ не были бы такими острыми.
Краб перебирал ногами с такой скоростью, что их не было видно. Мне в лицо упёрлась влажная горячая ладонь — настолько сильным был напор встречного ветра, и если бы не крепкие ремни, сдуло бы меня к свиням собачьим.
Правил дорожного движения, как таковых, в Сан-Инферно не было. Некоторые летали на байках, те, кто побогаче — ездили в автомобилях, доставленных из других измерений. Но большей частью граждане ходили пешком.
Некоторые улицы представляли из себя настоящие променады — как Арбат в Москве, и лишь благодаря дневному времени суток были относительно пусты.
До стадиона долетели минут за семь — я даже испугаться как следует не успел.
— Ну как?.. — вопросил Ролло, когда я сполз на землю и с грехом пополам восстановился на дрожащих ногах.
— Просто огонь. Кажись, у меня все мозги через ноздри выдуло.
— С первой зарплаты куплю ветрозащитное стекло, — поделился краб.
— Не помешает.
Меня штормило. Словно я только что прокатился на американских горках, в которых сломался ограничитель скорости.
В голове помутилось, в ушах раздалось неприятное жужжание… Наклонившись, я упёр руки в колени и опустил голову.
— На вот, выпей водички, — краб протянул мне небольшую фляжку.
— Спасибо.
— А ты крепкий, босс. Обычно народ теряет сознание в процессе.
— Да, с похмелья с тобой лучше не связываться.
После пары глотков воды мне полегчало, и пошатываясь, я двинулся в «Лужники».
Официальное название стадиона я узнать не успел, народ звал его просто «Чашка» — за белые стены и общее сходство. Но мне было привычнее «Лужники» — так я чувствовал связь с домом.
Коляна я нашел в одном из помещений, устроенных под трибунами…
Стадион, как я уже говорил, был громадным.
Здесь были общежития для иногородних футболистов — многие, прослышав про новый вид спорта, прибывали из других измерений, перенимать опыт и тренироваться.
Здесь были беговые дорожки, корты, спортзалы и бассейны — опять же, для поддержания хорошей формы спортсменов, и — за отдельную плату — всех желающих.
Надо заметить, у многих игроков эта форма варьировалась от великолепной до фантастической — горгониды, к примеру, были буквально РОЖДЕНЫ для того, чтобы играть.
Здесь были помещения для мячей — их держали в специальных, особо укреплённых загонах, рассчитанных на прямое попадание взрослой особи.
Для мячей-малюток Колька оборудовал спецясли — с полосой препятствий, прудиком и батутами.
Всё это я рассмотрел, пока искал своего друга детства — когда я спрашивал, как его найти, народ просто пожимал плечами и махал рукой: шеф — он везде.
Но я не злился. Несмотря на то, что Задница неумолимо полз к горизонту, я не считал это время потраченным зря.
Если донья Карлотта, Лола и все остальные правы, и мне не суждено пережить сегодняшний вечер — я рад, что успел всё это увидеть.
— А вот и ты, — буднично, словно мы каждый день встречались за чаем, сказал Колян, когда я вошел в его кабинет.
Но если друг мой ни капли не удивился, то я онемел по полной программе.
За громадным, с футбольное поле столом, восседал накачанный, как Дольф Лундгрен здоровяк, в спортивной майке с надписью «Сыны Анархии — чемпионы форева». Сквозь тонкую ткань были видны кубики пресса и могучие грудные мышцы.
— Кто ты такой, и куда дел моего друга? — моя рука утонула в его лапище, как детская ладошка.
Единственным, что заставляло поверить, что передо мной всё-таки Колька, а не популярный у нас на Земле актёр, были его глаза. Всё такие же огромные, наивные, и чуть-чуть рассеянные, они прятались за толстенными стёклами очков, и смотрели на мир с неизбывным удивлением.
— Ну, у нас тут такие перемены, — смутился Колька. — Я просто хотел соответствовать.
— Энергетические капсулы пошли тебе на пользу.
Я вспомнил, что говорила Анжела: ведь она тоже прибыла в Сан-Инферно не в лучшей кондиции, зато сейчас…
— Я же футбольный менеджер, — скромно пояснил Колян. — Вместе с другими сгонял на Землю и прошел ускоренный курс по управленческому менеджменту. Бабла ввалили… — он схватился за щёку, словно внезапно разболелся зуб. — Но оно того стоило. Конечно, приходится перекладывать опыт на наши реалии, — продолжил он. — Но мы продолжаем учиться.
Выбравшись из-за стола, Колян открыл красивый резной шкафчик, достал из него электрический чайник, чашки и банку растворимого кофе.
— Сливки и четыре ложки сахару, насколько я помню?.. — он нажал кнопку на чайнике. Тот уютно зашумел…
Я сглотнул. Кофе. Именно этого мне и не хватает. Причём, очень давно.
— Откуда у тебя электричество? — спросил я, кивнув на чайник. — Аккумуляторы? Батарейки?
Колян усмехнулся.
— Нифига подобного, — размешав напиток, он протянул мне чашку. Я вдохнул пар… — Помнишь наш давнишний разговор о том, чтобы притащить в Эс-И удобные ништяки с нашей исторической родины? — я кивнул. — Так вот: ничего не вышло, — я сделал глоток и зажмурился. Внезапно я понял, почему так много пью…
— Ни телефоны, ни часы, ни какие-то другие девайсы здесь не работают: батарейки дохнут мгновенно, аккумуляторы разряжаются за пять минут, а техника отрубается — словно рядом взорвалась электромагнитная бомба.
— Магическое поле, — сказал я со знанием дела. — Кассандра жаловалась, что даже в Лимбе наше земное оружие не желает стрелять.
— А здесь порох вообще не взрывается, представляешь? — поделился Колян.
Ах да. Когда я распутывал то дело с Поганцем и Золотком, его здесь ещё не было.
— Но как тогда… — я указал на чайник полупустой кружкой.
Колька довольно улыбнулся.
— Скажу два слова, — гордо начал он. Я подавил желание перебить: время поджимало. Но мы давно не виделись и Кольку переполняло желание похвастаться достижениями. Кто я такой, чтобы обламывать ему всю малину?.. — Магические. Матрицы.
—?..
— Артефакты знаешь?
Я вспомнил артефакт левитации, который отказал в моём чоппере, несмотря на гарантию производителя.
— Сложная штука. Непредсказуемая.
— К тому же, офигенно дорогая, — поддержал Колян. — Каждый арт делается индивидуально, с использованием редчайших ингредиентов — таких, как звук кошачьих шагов, жабья слюна, рыбьи голоса… всё в таком духе. Но я придумал альтернативу. Матрица выполняет те же функции, что и артефакт, но делается из доступных материалов, на потоке, по стандартному образцу.
— То есть, на конвейере.
— Ну да! — Колян расплылся в счастливой улыбке. — Рядом с Чашкой мы строим завод, там будут минимум три линейки: двигуны, батарейки и телепузики.
— Круто.
— А я о чём! Мои матрицы подходят к любым девайсам, — Колян победно посмотрел на меня поверх очков. — Двигуны можно клеить на любой транспорт, батарейки питают любую технику…
— Но где ты берёшь составляющие?
— Это самое крутое, что я когда-либо делал, друг, — поделился Колян. — Я заключил сделку века с Благором. Теперь все излишки — шкуры после линьки, чешуя, клыки — словом, всё, что драконы обычно выбрасывают — как люди срезанные ногти и волосы — получаю
