всем должно быть известно, что на меня ему плевать.
Неужто он заодно с душеприказчиком? Даже назвал его по имени и обращается без всякого уважения, а на минуточку, нотариус раза в два его старше!
– Молодой господин, могу ли я рассчитывать, что существование этого места останется в тайне? Вашему младшему брату тоже не пришлось бы по душе, что о том, где он проводит свои вечера, станет известно широкой публике.
Мне кажется, или просьба эта звучит как угроза? Молчание за молчание.
Мужчина передо мной заводит руку назад, его средний и указательный пальцы скрещиваются, как делают обычно дети, вслух давая лживые обеты. Тем же самым раздражающим тоном богатого и ни на что негодного мажора он обещает:
– Ну конечно же, это наш теперь секретик! Малыш Фредди здесь частый гость?! Как посмотрю, ты тут все миленько обставил.
На слове «миленько» у меня дергается глаз.
– Да-да! Рад, что вам тут нравится! – волнение в речи Монтера немного слабеет. – И да, прошу прощения, тех гостей, что посмели оскорбить вашу…спутницу, – находится душеприказчик, – мы уже выставили прочь.
Видимо, из-за этого и был шум внизу.
Нотариус пытается осторожно заглянуть за плечо скрывающего меня незнакомца, но тот ему этого не позволяет.
– Если желаете, я немедленно распоряжусь, чтобы освободили одну из комнат… – пытается скрыть свой косяк в виде чрезмерного любопытства хозяин борделя.
Чертов подлец! Погоди, посмотрим, как я с тобой разделаюсь! Запоешь в тюрьме, сам нагнешься раком, раскаиваясь передо мной и моля о пощаде…
– О, не стоит, мы уже уходим, – не вижу лица своего спасителя, но готова спорить, оно сейчас светится глупой лучезарной улыбкой, что так не вписывается в сложившийся в моей голове ранее образ.
Мужчина быстро оборачивается, спиной к Монтеру и передом ко мне, берет на руки так, что я не успеваю даже пискнуть, и прижимает к груди, скрывая от взгляда любопытного душеприказчика мое лицо.
Губы невольно впечатываются в бархат черного жилета, пока мужчина несет меня вниз по лестнице. Не останавливается он и в переполненной и залитой искусственным красным светом зале.
Только снаружи, за углом улицы напротив, который невозможно просмотреть ни с окон «Книжной лавки», ни с ее крыльца, мужчина наконец останавливается.
Но рук не разжимает, и признаков того, что меня поставят на землю, тоже не подает. Вместо этого я слышу, как спаситель делает глубокий вдох и задерживает дыхание, словно смакуя, пробуя на вкус как отъявленный гурман… аромат ночного города и свободы?
Я принюхиваюсь, отлепляя наконец лицо от вполне мягкой, но в то же время упругой мужской груди, что скрывается под этим жилетом и такой же черной шелковой рубашкой.
Вроде бы, от меня ничем не пахнет. По крайней мере, не воняю это точно.
Понимая, что поступаю на редкость глупо, я все же спросила:
– Так, значит, ты с ним не заодно? С Монтером.
Идеальная челюсть мужчины сжимается, под кожей играют желваки. Вот и весь ответ. Да уж.
– …Спасибо, – наконец благодарю я. Для этого никогда не бывает поздно.
Мужчина не переспрашивает, за что, это и так очевидно, вместо этого он выплескивает гневно:
– Какой идиоткой нужно быть, чтобы полезть в эту дыру в одиночку?! Без охраны, без защиты! Без оружия в конце концов!
Я до сих пор на руках незнакомца, хотя только незнание его имени и отделяет нас от настоящего знакомства, учитывая, что знаю я о нем больше, чем о человеке, которого прежде не встречала; ворчание и досада в брошенных словах кажутся даже милыми. Даже следа от того тона, каким он говорил с Монтером, не осталось. Но и опасного бархатца в голосе тоже не слышно.
Мужчина вдруг опускает меня на землю – если бы не его придерживающая талию рука, я бы точно распласталась у его ног – свистит и поднимает руку, и словно по волшебству или сказочному совпадению посреди пустой улицы тормозит наемный экипаж.
Возница смотрит на нас усталым взглядом, при виде незнакомца у него на лице мелькает удивление, он переводит глаза на меня и они становятся шире. Что за реакция? Они знакомы? Не похоже.
Мне помогают залезть внутрь крепкие руки становящегося все более таинственным незнакомца, а потом, накренив немного кабину под собственным весом, напротив опускается и мой спаситель.
Он уже не кажется столь опасным и пугающим как было ранее, хотя на его лице, только мы встречаемся взглядами, и возникает явное неодобрение.
Карета трогается с места после того, как я произношу адрес дома Кайла в пригороде. Смотрю на откинувшегося на мягкую спинку спасителя.
– Можешь не беспокоиться, провожать меня не нужно, – пытаюсь неловко улыбнуться, и удивляюсь про себя, когда я только успела отбросить формальное обращение на «вы».
– Как мне тогда добраться до дома? Ночью в столице найти извозчика не так-то просто, – бурчит под нос мужчина и расслабляет на шее галстук-платок такого же черного, как и весь его наряд цвета.
О.
А у него это получилось довольно легко. Оказывается, что дела обстоят иначе. Я ночью еще в город не выбиралась и о таких трудностях не знала. Неловко. Напридумывала себе лишнего. Никто и не собирался меня провожать. С него хватит бесплатного благородства на сегодня.
За исключением шумного дыхания принюхивающегося к воздуху внутри экипажа попутчика, иных звуков до самого конца поездки произведено не было. Новой беседы между нами не возникает.
Когда извозчик остановил лошадей у ворот резиденции семейства Вермонт и распахнул с моей стороны дверь, незнакомец поднял руку, коротко махнул на прощанье и произнес:
– Смотри, с ногой осторожней.
Точно.
Боль стихла и про травмированную лодыжку я из-за наблюдения за загадочным мужчиной в черном совсем позабыла, если бы спрыгнула сейчас как ни в чем не бывало со ступеней кареты…морщусь от одного только мысленного образа своих возможных страданий.
Осторожно выбираюсь наружу, дверца экипажа за мной тут же захлопывается. Карета быстро исчезает прочь на первом же перекрестке.
Ковыляю к дому, на востоке небо светлеет, готовясь вспыхнуть рассветом. Подношу к носу прядь волос, глубоко вдыхаю и хмурюсь.
Запаха, если не брать в расчет прилипший невольно аромат мужской парфюмерной композиции, можно сказать, что нет. Ничего неприятного и терпкого, мы с Печенькой используем средства без отдушек.
Мужчины! Кто их разберет…
26
Подозрительный незнакомец так и не удосужился представиться. Впрочем, я тоже не назвалась. За короткое время он
