мимо.
Я облегчённо перевела дыхание.
— Давай за носилками! — принял решение длинный и посмотрел на коротышку.
Я поняла, что длинный здесь главный и он, по всей видимости, здесь врач.
— Ты что, Михайлович? — изумился медбрат. — Собрался его к нам вести?
— У него ведь закрытая черепно-мозговая, — неуверенно сказал Михайлович. — Снимок надо сделать, магнезию уколоть…
— Я, наверное, тоже пойду! — приняла я решение, глядя вслед Фаре.
— Погодите, девушка! — заторопился доктор. — Вы уверены, что он упал, а не просто здесь уснул? Может, этот пьяница вовсе вот из этой квартиры? — с этими словами он показал на двери.
— Откуда мне знать? — ответила я.
Доктор явно не хотел связываться с Мишкой и искал любой повод не забирать его. Я разозлилась и едва хотела поднять с пола сумку, как внутри всё похолодело от раздавшегося где-то над головой воя.
Вначале даже показалось, что это падает самолёт. Но откуда он в подъезде? Разве только пролетел над самой крышей и окна были открытыми. Но в Москве самолёты не летают над домами. В следующий момент я вздрогнула, а доктора вскрикнули и присели, от раздавшегося над головой грохота, словно выстрелила пушка. В какой-то момент мне показалось, что дом лопнул напополам. Сверху что-то посылалось и вниз по лестнице снарядом пролетело и ударилось в стену рядом с окном лестничной клетки непонятное и косматое существо. Отлетев назад, оно упало на ступеньки, превратившись из бесформенной массы в одуревшую от страха Фару.
— А-аа! — орала она так, словно ей в зад вставили раскалённый лом.
— У-уу! — завыли доктора.
Стали открываться двери. Ещё бы, ведь был выходной.
— Сонечка! — раздался уже знакомый голос бабушки соседки. — Что случилось?
— А-аа! — кричала Фара, и пыталась встать. Но ноги её не держали, а из носа хлестала кровь.
— Кажется мы вовремя, — проговорил испуганно медбрат.
— Теперь уже точно, алкаша придётся оставить, — с этими словами врач подхватил свой чемодан и устремился к Фаре. Сверху спускалась соседка. Мне не резон был попадаться ей на глаза. Довольная результатом, я устремилась к лифтам.
Едва двери кабины разъехались, как я вскрикнула от неожиданности. Передо мной стояли двое дружков Фары.
— Ты чего? — вытаращился на меня круглолицый, с маленькими глазками парень. Я вспомнила, Сонька называла его Тарасом.
— Ничего, — буркнула я и проскользнула к выходу. Оказавшись на улице, встала. Как быть с Мишкой? Угораздило же его! И как я не предусмотрела такого развития событий? Ведь знала, что бутылка в холодильнике стоит.
Глава 26. Я своя
Дом, в котором жила Фара, был построен задолго до нашего с ней рождения. Тогда было модным сажать в городах тополя, и никого не заботил пух, который с них летит. Даже, говорили, будто так становится чище воздух. Странное оправдание глупостей. Если пух летит всего месяц в году, то в остальное время получается воздух грязный? Зато улицы чистые. Надо ещё посмотреть, где больше пользы. У нас в городе из-за этого пуха в июне и вовсе не продохнуть. Не знаю, может раньше люди были крепче, и не знали, что такое аллергия, а, может, тополь такой пошёл, но в наше время его стали повсеместно вырубать и сажать другие деревья. В отличие от двух молодых мам, сидевших со мной рядом на скамейке, я аллергией не страдала и, наблюдая за подъездом, развлекала себя тем, что слушала их разговор.
— Сашка с работы ушёл, — жаловалась молодая женщина в майке и шортах. Покачивая нарядную коляску, она вздыхала и шмыгала покрасневшим носиком.
— Чего так? — спрашивала вторая, то и дело прикладывая к слезящимся глазам платок.
Она, в отличие от подруги, держала малыша на руках.
— Хочет офисную работу, — объясняла та, что в майке.
— А он у тебя где?
— На заводе каком-то.
— Кем?
— Не знаю…
— Довели страну, мужику устроиться негде, — зло подвела итог подруга, с ребёнком на руках.
«Странно, — размышляла я, — причём страна, если всем этой офисной работы не хватает? И чего скулите, курицы? Выскочили за кого попало, родили, теперь расхлёбывайте!»
Наконец двери открылись, и из подъезда появилась в сопровождении врачей Фара. Как и следовало ожидать, её вывели под руки и усадили в карету «скорой помощи». Ни Мишки, ни дружков Фары, видно не было. Меня охватила тревога. Что бы это значило? На всякий случай я запомнила номер «скорой помощи», отъезжающей от подъезда, и посмотрела на часы. Теперь, если понадобится, я смогу легко найти Фару. То, что она не будет ночевать дома, само за себя говорило её опухшее лицо. По всей видимости, при столкновении со стеной, она сломала нос. Он стал широким, и синим, а глаза превратились в маленькие щелки.
— Так ей и надо! — подумала я вслух.
— Что? — спросили хором мамы.
При появлении Соньки они тоже замолчали и наблюдали за происходящим с нескрываемым интересом.
— А вы не знаете эту девушку? — поинтересовалась я.
— Видела пару раз, — подтвердила та, что моложе.
«Скорая» уехала, а парни всё не появлялись.
Голова под париком стала чесаться.
«Может, у них есть ключи, и они сидят в квартире Фары? — размышляла я. — Но почему так долго? Решили прибрать за мной и Мишкой?»
Вскоре женщины с детьми засобирались. Детская площадка пустела, а в окнах стал зажигаться свет.
Немного поразмыслив, я дошла до мусорных контейнеров и забросила в них пакет со своими аксессуарами. Жалко, конечно, было сумку для переноски кошек. Но ничего, в крайнем случае, Мишка может Черныша и на руках донести. А вообще, здесь недалеко, и кот сам найдёт дорогу. Ведь про их способности возвращаться, ходят легенды.
Я решила посмотреть, как чувствует себя Мишка и направилась к подъезду. Ещё меня разбирало любопытство, чем могут заниматься парни в квартире Фары?
Подниматься по лестнице было тяжело. К ногам, как будто, привязали гири. Не мудрено, день был трудный. От усталости и голода подташнивало, а в голове шумело.
«Наверное, такие ощущения у старых людей, — подумала я вдруг. — Только постоянно».
Я с трудом поднялась до нужного этажа. Странно, но Мишки там не оказалась. О недавних событиях напомнила пара комочков ваты, да залитые кровью ступени. Скорее это налилось из носа Фары. Тогда я поднялась выше. То же самое. Мишки нигде не было. Дойдя до самого верха, я для верности подёргала дверь на чердак. Тщетно, она оказалась заперта.
«А что если эти двое узнали Мишку, и теперь ждут у Фары, когда он протрезвеет, с тем, чтобы допросить? — ужаснулась я. — Точно! Какая же я дура!»
Я сбежала вниз и притаилась у дверей Фары, страшась услышать стоны и вопли Мишки. Но в квартире было тихо.
Странно. Я достала зеркало и оглядела себя. Немного поправила чёлку, подвела губы
