владельцем ломбарда.
— Совладелец, — поправил он, проведя рукой по моим рёбрам, пока его пальцы не коснулись нижней части моей груди.
— Совладелец, — согласилась я, целуя его шею. Я переместилась, чтобы он мог лучше дотянуться до моего тела.
— И мы не боремся, — сказал он. Я прекратила поцелуи.
— Хм?
— В прошлом году мы заработали два миллиона долларов. — Он скользнул другой рукой к моей заднице и сильно притянул меня к себе.
Я уставилась на него.
— Что?
— Мы заработали два миллиона.
Я была совершенно ошеломлена этой информацией. У меня отвисла челюсть. Он усмехнулся, но, поскольку он был хорошим человеком, то не стал злорадствовать. А просто сказал.
— Хочешь пойти посмотреть на мою реку, детка?
И он повёл меня к своей реке. Мы шли по лугу, Макс был рядом. Высыхающая на лугу трава была горячей и ароматной, и в порыве романтического безумия я попросила Финна уложить меня возле его реки и заняться со мной любовью.
Он указал на то, что там много палок, шишек и вообще грязи, и что, возможно, мне следовало подумать об этом, пока мы были дома, и взять с собой одеяло вместо полотенца.
Тем не менее, он был готов сражаться за справедливость, но я отказалась.
Вместо этого я сидела на валуне со стороны реки на небольшом отрезке земли между зоной для купания и полноводной рекой, а Макс резвился, перебегая от ямы к реке, к берегу и обратно. Опустив ноги в воду, я наблюдала, как Финн обошёл бревенчатый мост и переплыл его, а затем выбрался на дальний берег, что дало мне прекрасную возможность полюбоваться его мокрым, подтянутым телом, сверкающим от влаги. Затем он вскарабкался на утёс, смахнул с него привязанную верёвку и, как сумасшедший, шлёпнулся в реку.
Он подплыл ко мне, его тело быстро двигалось по воде. Я видела, как его ноги отталкивались от поверхности медленно текущей реки.
— Тебе стоит зайти.
Я не собиралась заходить.
— Холодно?
— Да.
Я покачала головой.
— Ты тоже боишься холодной воды?
У меня отпала челюсть.
— Боишься холодной воды? — это было смешно. Я не боялась холодной воды. Я боялась рек.
Он подошёл чуть ближе, и его ноги коснулись дна. Он тряхнул головой, и капли воды разлетелись в солнечном свете; затем он прислонился животом к валуну и посмотрел на меня. Его глаза были поразительно голубыми на ярком солнце.
— Это значит, что нам придётся составить список всех вещей, которых ты боишься, чтобы не перепутать их.
Я изогнула брови.
— Правда?
— Да, — сказал он очень легко.
Я издала фыркающий звук.
— Например? Кроме новой карьеры, потому что это вполне разумная вещь, чтобы бояться, — сказала я ему.
Он посмотрел на меня с минуту, а потом сказал:
— Пауки.
— Ха.
— Змеи.
— Ну…
— Лошади. Бары, таверны и водопои. — Я молчала.
— Хулиганы. — Затем я добавила.
— Электронные таблицы, — тихим голосом. — Бухгалтерия. Уроки истории. То, что требует много времени для завершения. Еда, используемая в качестве прелюдии.
— Это была не прелюдия, детка.
— Любые действия «с черного хода», — продолжила я.
Он рассмеялся.
— Ты не выглядела испуганной.
— Опоздать на самолет. Кончился бензин. Стоимость бензина. Второй шанс. — Я посмотрела вниз на реку, ослепительно сверкающую солнечными бликами. — Реки.
Он не выглядел обеспокоенным этим обширным списком, который даже не был близок к завершению. Он выглядел счастливым. По крайней мере, он ухмылялся.
— Хочешь вычеркнуть реку из списка?
— Ну, то есть, конечно, — сказала я с уверенностью испуганного человека. Ведь кто бы этого не хотел?
И тут, несмотря на то что на мне был очень дорогой сарафан, он протянул руку вверх и сдернул меня с валуна прямо в реку.
Я чуть не взлетела в воздух — было шокирующе холодно.
Он прижал меня к своей груди и прильнул губами к моим губам.
— Теперь мы можем исключить реку из твоего списка? — спросил он и поцеловал меня. И я, дурочка, позволила ему.
— Ой, как холодно, — сказала я, когда мы закончили, и мои ноги забарахтались в воде.
— Не так уж и холодно.
— Нет, сэр, ваши действия холодны, очень холодны. И вы заплатите, — поклялась я.
— Поплавай, — предложил он, отталкиваясь от меня и выходя на середину реки, на солнечный свет. — Это поможет тебе согреться. И тебя не унесет вниз по реке.
— Вниз по течению? — я чуть ли не кричала.
Он рассмеялся.
— Я шучу. Я не позволю тебе плыть по течению. — Он протянул руку. — Иди сюда.
Я поплыла к нему, отчасти чтобы согреться, но также из-за волнующего прилива крови после холодного погружения. Я плыла за ним, пока мы оба не оказались на середине яркой реки, по пояс в воде.
— Течение не такое уж сильное, — сказала я, чувствуя себя уверенной теперь, когда знала, что меня не снесет в ледяной водопад ниже по течению.
— Нет. — Он взял меня за пальцы и притянул к себе. — Не в это время года.
Я раскинула руки перед собой, размахивая ими и отталкиваясь ногами, привыкая к ощущениям. В последний раз я плавала…
Я сделала большой, тяжёлый вдох. Океан. Последний раз я была в воде в тот день в голубом-голубом океане, на волне.
— Что? — спросил Финн.
— Я просто вспомнила, когда в последний раз плавала. Это было очень, очень давно.
— Ты забыла, как это было? — спросил он, и его рука сразу же переместилась на мое бедро.
Я покачала головой. Мокрые волосы рассыпались по плечам.
— Нет. Я ничего не забыла, — сказала я, глядя на его руку, помогающую мне держаться на воде. — Нет. Я сама.
Он усмехнулся и кивнул, затем перевернулся на спину и направился к дальнему берегу.
Вода была холодной, но она сверкала и искрилась, словно живая. Ноги толкались, руки двигались, юбка развевалась на талии, и я чувствовала себя не то, чтобы испуганной, но… удивительной.
— Всё не так уж плохо, — воскликнула я. — Кажется, я справляюсь.
— Я знаю, что у тебя всё получится. — Он вскарабкался на скалу на дальнем берегу и тащил к себе веревку. — Иди, попробуем верёвку.
— Ты сошёл с ума, — твёрдо сказала я ему. Хватит, в конце концов. Он рассмеялся, схватился за верёвку и раскачался, а потом отпустил её, дурак, и с огромным всплеском плюхнулся в реку примерно в тридцати футах от меня. Я захлопала, когда его голова показалась над поверхностью.
— О-о-очень б-большой всплеск! — восхищённо проговорила я.
Он подплыл ко мне, рассекая воду.
— Замёрзла?
— Немного.
Его тело прижалось к моему, он обхватил мою попу, его рука ощущалась горячей и скользкой в моих трусиках, когда он стянул их в сторону.
— Я
