обывателя обесценилась. Имеющие власть и деньги управляли массами: заставляли делать то, что им нужно; убивали, заимствуя нужные органы и трансплантируя себе или своим родственникам.
— А вы, что здесь представляете? — потрясенный, спросил я, обведя присутствующих взглядом.
— Пока еще ничего особенного, — с грустью ответил майор. — Наша организация начала действовать не так давно. В ее задачу входит нахождение людей, способных помешать «Системе» и освободить государство от цепкой руки мирового правительства.
— Вот как? А наше на что? Что наша-то верхушка власти об этом не заботится?
— По неподтвержденным данным — находящийся на самом верху власти — ставленник все той же «Системы» и полностью поддерживает ее и все исходящие законы и приказания.
— Что значит «ставленник»?
— А то, мой дорогой друг, — ответил вдруг Илья, — что нами управляет двойник, а настоящий либо отдал жизнь за свое правое дело, так как изначально был против всей этой войны. Либо хорошо спрятан от посторонних глаз.
— Илья прав, — вмешался майор. — Изначально на противоположное изменилось мнение самого стоящего у руля власти, да и вид его, слегка, скажем, стал не таким. Потом он развелся с женой, а вскоре пропала и она. До сих пор никто не знает ее местонахождение. Затем премьер-министр — лучший друг президента внезапно подал в отставку и также растворился словно утренний туман. Кто, что, где — полнейшая тишина. Мы склоняемся по второму варианту — истинный президент жив, но пока находится вне досягаемости. Мы собираем группу людей, которые помогут нам с этим разобраться и вернуть все на круги свои.
— Значит я должен…
— Ты прав, — перебила меня Полина. — Ты должен работать не только на нас, но и на себя, в поисках своих детей. Только Кирилл Антонович знает их местонахождение!
— Хотите завербовать меня?
Леонид кивнул и посмотрел на меня.
— Интересно девки пляшут! А если я откажусь? Вообще-то я свободная личность.
— Твоя мнимая свобода привела к аресту и так будет продолжатся до тех пор, пока не умрешь в застенках ФСБ. Они просчитались, заперев тебя туда. Ты выжил и вышел. Об этом они не подумали. Теперь уже поздно. Они убьют тебя. «Система» не допустит героя-одиночку способного ей навредить!
— У меня есть время подумать или обсуждению не подлежит?
— Да что тут думать, — сказал Илья, — мы сразу согласились.
— А этот? — кивнул я на угрюмо сидевшего курчавого.
— Федор? — Пронин улыбнулся. — Он всегда с нами, какой бы абсурдный план не возник.
Мозг вдруг пронзила острая спица. Голову сдавило тисками, а слух наполнился криками и воплями, словно они исходили из соседней комнаты. Среди всего этого обезумевшего гвалта, я разобрал хриплый… не крик, скорее вой… Карины! «Там что-то происходит! Мне нужно туда!»
— Что с тобой? — взволнованно произнесла Полина, поднимаясь со своего места.
— Ничего, просто зашумело в ушах. Мне нужно подумать. В одиночестве.
— Решайте, Данила Игнатьевич, только не долго. Любое промедление выгодно «Системе». Если произойдет смена конституции и перевыборы, которые намечены уже через несколько месяцев, то не поможет уже ничто и деятельность придется сворачивать.
— Ясно. Можно идти?
— Да. Полина проводит тебя в твой бокс для отдыха. Завтра жду ответ.
— Я буду здесь конвоируемый или на правах гостя?
— Разумеется гостем! — воскликнул майор. — Тебе разрешен доступ в любой отсек и комнату этого объекта.
— Даже в оружейную? Есть такая?
— Есть. Туда тоже. Располагайся!
Леонид сложил на груди руки и долго наблюдал за нашими удаляющимися фигурами.
— Он не подведет? — задал запоздалый вопрос майор.
— Головой ручаюсь! — ответил Илья.
— Мутный какой-то тип, — наконец вставил свое слово курчавый.
— Посмотрел бы я на тебя, когда отнимут детей, а жена окажется в могиле. У него девчонка у ФСБ осталась. Пятьдесят на пятьдесят что выживет. Думаю, его побег ускорит ее смерть.
Появившаяся недавно способность острого слуха способствовала тому, что я расслышал все, что говорилось в оставшейся позади комнате. Особенно меня задело последнее предложение Леонида. Если все обстояло так, то следовало немедленно отправляться обратно и плевать, что меня будут поджидать две сотни хорошо обученных оперативников. Спасение Карины стало для меня жизненно необходимым.
— И давно вы с Ильей сотрудничаете с майором? — спросил я, разорвав затянувшуюся паузу.
— С того момента, когда начался весь этот хаос. Многие из наших сразу же поняли нацеленный курс правительства, но из них остались лишь единицы. Прокатившиеся восстания покосили наши ряды. Людям не свойственно выжидать. Они бросались в самое пекло боевых действий и погибали. Только мудрые продолжают сопротивляться, видя тайную игру. Майор Пронин не единственный, кто собирает свою команду для восстановления прежней страны и укрепления государства. Есть и другие. Но его действия и цели более логичны и последовательны. Тем более Илья ему слепо доверяет, а жена, как известно, всегда должна быть «за» мужем. Теперь ясно?
— Вполне.
— Вот. Мы пришли.
Остановившись у синий двери, Полина набрала код на стеновой панели, предоставив доступ в просторное помещение. Стол, кровать, с прикроватными тумбами, несколько шкафов и дверь в соседнюю комнату, где по всей вероятности были туалет с ванной.
— Я у вас точно не заложник?
— Конечно нет, — усмехнулась женщина, — располагайся! Скоро придет Федор, чтобы снять твой «намордник». Не умирать же с голову, правда?
Она еще раз улыбнулась и пошла дальше по коридору.
— Так, где оружейная? — крикнул я вслед.
— Прямо над тобой, — даже не оборачиваясь, ответила она.
Сев в кожаное кресло у столика, я обхватил голову руками. Следовало с пониманием и осмыслением отнестись к словам Леонида, особенно к последним. «Нет. Пока мне с ними не по пути. Возможно потом, позже. Как раз будет время подумать, поразмыслить… Для меня первоочередная задача розыска дочерей, а там будет видно с кем сотрудничать и к кому присоединяться».
Отчетливый топот мужских ног направленный в мою сторону, вырвал меня из задумчивости. Прошло более минуты, прежде, чем раздался стук в дверь. «Изначальное расстояние двести метров. Любопытно».
— Войдите.
Дверь открыл Федор. Его взгляд пробежался по комнате и остановился на моей маске.
— Посидишь три минуты в спокойствии и о своей проблеме не вспомнишь никогда.
Мне оставалось лишь сидеть и ждать. Разложив на столе свой инструмент и одев белые резиновые перчатки, он, словно хирург, с предельной осторожностью взялся за дело. Больно не было. Скорее щекотно.
— Невероятно, бурчал он, — никогда такого не видел! С ума сойти!
Дотронувшись до маски, я не ощутил былой боли и по привычке попытался снять из-за ушей ее петли крепления, но не обнаружил их. Вместо этого раздался щелчок и часть ее, закрывающая рот нос, отделившись, осталась в моей руке. Обменявшись удивленным взглядом, я
