вниз. Тут же провернулся на каблуках, снова встречая противника лицом и возвращая любезность.
Он отступил, но сразу шагнул обратно, сокращая дистанцию и делая выпад.
Крепко сжимая рукоять, я принимал удары вражеского оружия и наносил ответные.
Мы наращивали скорость и перемещались по ночному порту, привлекая всё больше внимания рабочих ночной смены и экипажей судов.
Не переставая улыбаться, противник заскочил на бочку с дёгтем, оттуда на ящик неизвестно с чем. Я последовал за ним. Мы махали саблями и перемещались по чужим товарам, которые прямо сейчас кто-то собирался забирать, а потому на нас орали дикими голосами и грозились вызвать портовую охрану.
Сталь звенела, передавая напряжение костям.
Высекаемые искры вполне могли подпалить опасный груз, но обошлось.
Чтоб не мешать рабочим, мы перескочили на широкий каменный парапет и теперь танцевали с риском падения на камни, обдаваемые волнами разбушевавшегося к ночи моря. Разок-другой мне пришлось подпрыгнуть, пропуская длинную полосу стали под сапогами. За это я заставил неприятеля позаниматься акробатикой. Выйдя из сальто, он не сразу успел отреагировать, так что лезвие моей сабли коснулось его шеи.
— Сукин сын! — хохотнул он. — Сделал меня!
— Привет, Клаус, — я улыбнулся в ответ, только сейчас позволив хмуро сдвинутым бровям расслабиться. Последний раз крутанул саблю — сталь вернулась в ножны. Достал платок и вытер уже зажившую щёку.
Последовали смешки и братские объятия.
Клаус Бродбек мой давний приятель и почти такой же беглец, как я. Мы познакомились ещё при жизни, в морской академии, и неоднократно выручали друг друга из передряг на море и на суше. Можно сказать, пуд соли вместе съели — точнее выпили с кровью.
— Валим-ка отсюда, уже слышу топот охраны, — сообщил Клаус и спрыгнул на мостовую, придержав треуголку на своей пышной шевелюре. Как та не слетела полуминутой ранее в прыжке через голову, я не спрашивал: он же вампир, у нас есть свои маленькие секреты.
Мы направились из порта по широкому проспекту навстречу приключениям и увеселениям, как в былые годы. Кстати, он вполне мог стать моим первым отпрыском, но не сложилось. Между нами существовал уговор, что став вампиром я дам ему свою кровь, однако Клаус умудрился перейти в статус нежити на пару лет раньше меня: встретил обворожительную Лидию, вампиршу-колдунью. Сейчас они уже давно не вместе, рассталисьскандально, но она не превратила его в беспрекословного раба, а разорвала кровные узы, даровав полную свободу — на радость всем бабам от Гримсгейла до Мабрука.
Уже сидя в «Трёх золотых сиськах», я заметил, что Клаус только казался бодрым и весёлым, но мелкая мимика его лица выдавала скрытое напряжение. Не пришло ещё к нему могильное спокойствие давно мёртвого человека, собственно, не успело оно коснуться и меня — оба мы ещё молоды, надгробные памятники самим себе умеем изображать только сознательно.
— Чего стряслось? — напрямик спросил я, откупоривая бутылку с «кровью юных девственниц», если верить этикетке. Та успела подогреться над небольшой горелкой в центре столика. Смертным гостям вместо неё полагается ведёрко со льдом.
— Вечно ты всё углядишь, — с прищуром усмехнулся Клаус и вальяжно развалился на диванчике напротив меня, откинув волосы за спинку. — Эх, проблемы подстерегли, где не ждали. Подрядился я груз один из Аль-Джавхары сюда доставить, ну, сам понимаешь, не всякий товар следует в декларацию вносить. А при дворе этого толстого борова Эберкара какие-то пертурбации с чиновничьими кадрами были, не суть. В общем, мытарей недавно сменили, не прикормленные оказались и рьяные, зараза, что шавки борзые. Поди, кровники графа, пропасть их побери!
Экспрессивные слова вампира тонули в музыке и пении со сцены. Там выступали полуголые девицы в перьях — разгорячённые, как булочки из печки. Их сопровождал инструментальный ансамбль, и часть меня завидовала ребятам, перед лицами которых сейчас активно двигались совсем не прикрытые и очень сочные части.
Густая краснота потекла в фужер. Клаус хлебнул, поморщился и вернул на стол.
— Слушай, не-е, столько не виделись, надо чем-то покрепче отметить.
Он пощёлкал пальцами и заказал половому «покрепче».
— Так что с грузом? — напомнил я. — Нашли твою ухоронку?
— Ещё бы не нашли, вороги, — посетовал вампир. — Ящик рогов каркаданна, представляешь? Вот радости им было!
— Хорошо хоть не каркаде, — прыснул я.
— А вот ничего смешного, — буркнул приятель. — Эти наросты отлично берут на колдовские делишки, а ещё поговаривают, что от снадобья с ними даже у столетнего дедка стоит, как башня магов на Акросе.
Мне вспомнились плашки из оленьих рогов. Да, примерно такая же фигня. Только каркаданньи запчасти ценятся дороже. Намного, намного дороже.
— Вот потому эти зверюги и вымирают, — я отпил из своего фужера. Правда дрянь. Чего туда для сохранности подмешали? Свиная кровь у меня на леднике и то лучше.
— Вот ещё ты совестить не начинай, — Клаус совсем скривился. — Сам-то с чем сейчас идёшь?
— Да мёд и воск в основном, — я пожал плечами. — Ничего запретного.
Я решил не сообщать, что уже просто отдал всё запрещённое — лишнее это. Тем более рана в душе от потери деньжат ещё свербела.
— Хорошо тебе, — густо выдохнул не нуждающийся в дыхании мертвец. — А у меня корабль арестовали до выяснения, команда уже начинает разбегаться. Через неделю суд, если не успею подмазать кого надо, плохо дело будет.
— Ну, за контрабанду тебя на солнце не выставят, — пожал я
