от вожделенной кучи коробок, началась давка.
— Боба, ты охренел?! — заорал я, повисая на руке Бобы с пистолетом так, чтобы ствол был направлен вниз. — Ты какого хрена стреляешь?
— Ну так а хули, если по-другому не понимают, мамкины алкаши, бляха! — Боба зло сплюнул. — Вы что ли сюда товар ставили, чтобы хапать, а?
Вокруг нас и кучи коробок, дерюжку с которых уже давно сдернули, возникло пустое пространство. Визги и вопли с давкой переместились ближе к выходу и к сцене. Кто-то рвался на свободу, а навстречу этому потоку к нам проталкивался Колямба и кто-то из его прихвостней. Что-то орал, но что именно, было не слышно.
— Да не ссы, не буду я стрелять больше, — сказал Боба. — Эй, обмылки! Что, в штаны наделали, нна?
— Я не понял, вы что тут устроили такое?! — возмущенно заголосил Колямба, протолкавшись вдоль стены к своему товару.
— Это не мы устроили, а ты, — зло бросил я. — Оставил тут свой товар, так и сидел бы рядом с ним. Я не нанимался твое бухло охранять, понял?
— Ах ты ж… — кругленький Колямба подкатился к коробкам и присел рядом с ними. — Это сколько же уже забрали?! Вот же твою мать…
— Да ты сам чертила, нна, — Боба снова сплюнул. — В натуре, верно Вован говорит — мог бы и сам последить за своим товаром.
— Тебя никто не просил вмешиваться! — с визгливыми нотками отмахнулся от нас считающий убытки Колямба. — Развели тут…
— Меня Вован попросил вписаться в случае чего, — заявил Боба. — Так что ты не возникай тут. Мы с Вованом лепшие кореша, я за него и не таких мурзилок могу порвать на тряпки!
— Так, все, брэк! — я бросился между возмущенным Колямбой и набычившимся Бобой. — Боба, ты супер! Очень помог, правда. В натуре, буду должен!
— Да забей, — отмахнулся Боба.
— Колямба, у нас концерт будет еще час как минимум, — сказал я.
— А так и чо? — снова встрял Боба. — Колямба, в натуре, ты что как неродной? У тебя тут полный зал волосатиков, а ты херней какой-то страдаешь! Им надо бухла? Так пусть покупают!
— Что? — лицо Бобы было все еще возмущенным, но в глазах уже снова засветились циферки.
— Да что слышал, в натуре! — Боба оскалился. — Хотят бухать? Пусть денежку платят, ферштеен? Открой чисто алкогольный магазин, нна!
— А на входе кто будет стоять? — машинально возразил Колямба и оглянулся.
Паника, на наше счастье, утихла как-то сама собой. Хорошо, что помещение такое просторное, что серьезной давки не возникло. И если кто и пострадал, то сейчас уже хрен определишь, в какой конкретно момент — сейчас, когда от страшного Бобы с пистолетом убегал, или башкой об потолок треснулся, когда тут посреди зала «конные бои» устраивали, взгромоздившись на плечи друг друга. Пока панки со сцены горланили.
Меж тем, между Бобой и Колямбой произошел чисто деловой диалог, в котором Боба ненавязчиво, но уверенно предложил Колямбе свои услуги в качестве, так сказать, гаранта честной торговли.
Я вытер пот со лба, привалился к стене и сосчитал до десяти.
Кажется, эта проблема как-то разрулилась. Можно было возвращаться к сцене.
— Рад, что все нормально, ребят, — сказал я и еще раз пожал руку Бобе. — Мне пора на сцену.
— Давай-давай, Вован! Покажи им там всем! — одобрительно закивал Боба, уже увлекшийся взаимовыгодным соглашением с Колямбой.
Я вернулся обратно к нашему административному островку и присел на стол Светы.
— Что там случилось? — встревоженно спросила Света, поднимая картонку с очередным номером.
— Да ничего, нормально уже все, — отмахнулся я. — Остался твой волшебный чай еще?
— Конечно, сейчас налью, — кивнула Света. — Для тебя, можно сказать, берегла…
Я с наслаждением сделал еще пару глотков и повернулся к сцене. Очередные парни явно косили под «Коррозию металла». Тоже неразборчиво рычали и трясли гривами.
«Гитарист неплох…» — подумал я, когда тот запилил длинный замысловатый риф.
Свет замигал, у дальней стены раздался треск, вспыхнул сноп бело-голубых искр.
И на несколько секунд в зале повисла ватная тишина.
Свет снова замигал.
«Твою мать…» — подумал я.
Глава 17
Свет помигал и погас окончательно. Кто-то засвистел. Кто-то возмущенно взвыл. Раздался нетрезвый хохот и выкрики: «Темнота — друг молодежи!»
Возня, шлепки, хихиканье девчонок…
Эй, а где паника и возмущение? Или тут собралась напрочь непрошибаемая публика со стальными нервами, или…
Или я сужу по тем благополучным временам, откуда я прибыл. Это ведь для меня такой вот подвальный рок-концерт, считай что, в новинку. Я уже давно привык к залам с хорошей вентиляцией, безупречным звуком и грамотными техническими специалистами. Ну, не без перекосов на местах, конечно, технические сбои случаются, конечно, но каждый из них проходит по разделу «чрезвычайное происшествие». А тут я имею дело с публикой, которая уже привыкла к тому, что их кумиры — люди небогатые, а в недавнем прошлом их еще и менты отовсюду гоняли, так что выкручиваться приходилось… По-всякому. Подумаешь, ерунда какая — электричество вырубилось. Пожара нет, и то хорошо!
— Бельфегор! — крикнул я. — Ты тут?
— Ага, счас… Блин, фонарик нужен! — отозвался рыжий откуда-то справа.
— У меня есть, — раздался спокойный голос Светы. — Иди сюда, к столу. Сейчас найду в сумке.
— Света, я тебя обожаю! — засмеялся я. — Буду должен тебе обед в ресторане, не меньше!
— Заметано, — усмехнулась Света.
Темнота тем временем наполнилась огоньками зажигалок, где-то у выхода метнулись пара лучей фонариков. Сразу следом засветился фонарик над столом у Светы.
Паники не возникало. Среди публики даже кто-то запел нестройным хором. Потом песню подхватили в другом углу. Другую песню.
— Что тут у вас случилось? — раздался поблизости чуть истеричный голос Колямбы. В лицо мне метнулся луч фонарика. Не особо яркий, на мое счастье, так бы ослепил.
— Не у нас, а у вас… — пробормотал я себе под нос. — Колямба, у меня к тебе два вопроса…
— Какие еще могут быть вопросы? —
