встревоженный голос Мьёльнира, но я и так это видел. Тонкие нити, что раньше тянулись к каждому из конструктов со стороны хранилища, за один момент стали крупными каналами, по которым хлестала энергия.
Ратибор это тоже заметил — пространство над городом завибрировало от силы и засверкало всполохами. Я же потянулся божественной силой к ближайшим целям. Ударил, вскрывая барьеры. Обрушился на взятые ими под контроль тела, старые обладатели которых уже были мертвы.
И внезапно получил отпор. Встречный удар, нанесённый ими слитно — в один и тот же момент. Да настолько сильный, как будто мне ответил другой бог, а не кучка искусственно созданных конструктов.
С правой руки сорвался Мьёльнир. Рухнул вниз, на лету обращаясь коротким тяжелым дротиком и стремительно концентрируя божественную мощь. А правее небо озарилось зелёными всполохами, которые сливались в единое облако.
Живой камень прошил защиту одного из «офицеров» и вонзился в его корпус. Сразу же обрушился на его энергетический каркас, разрывая тот на куски.
Сработало — противник не успел толком понять, что происходит, как его структура уже превратилась в груду разрозненных лохмотьев. А через мгновение зелёный туман, в который объединились всполохи силы Оболенского, содрогнулся и выплеснул на город ревущую лавину призрачных всадников.
Воздух заполнился звуками лошадиного ржания и человеческих криков. А вся эта масса рухнула вниз. Прокатилась по улицам, сокрушая и уничтожая обратившихся людей. Обрушилась на конструктов в чужих телах. И каким-то чудом не тронула никого из смертных.
Казалось, сейчас всадники сокрушат абсолютно всех из числа противников, никого не оставив в живых. Зелёное море затопило улицы Каира, безжалостно расправляясь с врагами.
А потом те ответили. Потоки чёрного праха ударили во все стороны, формируясь около каждого из уцелевших «офицеров». Загудели, закрутились вихрями. Накрыли призрачное воинство.
Это был не меньший уровень силы, чем у Оболенского. Пожалуй, не слабее моего. Всё, что я мог сейчас противопоставить — плетения высшего порядка. Но они создавали такую нагрузку на «искру», что даже переживи я удар, дальше окажусь ни на что не годен.
Тонко завопил Мьёльнир, каменной стрелой рванувший наверх. Его тоже зацепило — спасла создаваемая им артефактная броня, но спутник потерял часть своей структуры и почти полностью опустошил резервы. Чтобы справиться, ему пришлось потянуть силу из меня.
Свирепо зарычал Сандал, почувствовавший боль приятеля. Спикировал вниз, выпуская поток пламени по фигуре одного из врагов. А я чуть повернул голову и рявкнул, отдавая приказы.
— Найхва, бей по всем разом! Гифер — сконцентрируйся на ближайшем. Прохор — выпускай своего гигантского фавна.
От океанской богини, которая напряжённо сжав губы, наблюдала за схваткой, сразу же потянуло силой. Титан, успевший вернуться на исходную позицию, снова умчался вниз. А я развернул в воздухе четырнадцать ярко пылающих солнц.
Первой ударила Найхва. Потоки пропитанной силой воды вырвались из под земли. Рассекли завывающие вихри праха. Захлестнули цели, накрыв водными куполами. Сжали. Надавили божественной мощью.
Не ожидал, что у золотоволосой окажется столько силы. На момент снова показалось, что враг будет побеждён. Но спустя мгновение куполы разлетелись водными брызгами, а в нашу сторону устремились струи тёмного праха. Стремясь добраться, охватить, разорвать. Иссушить энергетический каркас, распылить разум и раздавить душу. Я чувствовал принцип их действия — крохотный кусочек «искры» Аида давал о себе знать. Жаль, что я не имел ни малейшего представления, как с его помощью противостоять такой угрозе.
Зато у меня были четырнадцать солнц Аматэрасу. По одному на каждого выжившего противника. И я уронил ярко полыхающие шары энергии прямо на их головы. Город утонул в свете, который буквально накрыл его сверкающим куполом. Скрыл из виду улицы и дома, пронизал чёрные вихри, заискрился вокруг вражеских фигур.
Я чувствовал, как одновременно с этим наносит свой удар Гифер — бьёт чем-то из старого арсенала титанов. Конструкция из несколько вращающихся и зазубренных энергетических копий, созданных из разных видов энергии.
Свою цель ему достать удалось. Но все прочие выстояли. И вновь ответили — ещё более мощным и целенаправленным ударом.
Потоки праха отшвырнули в сторону Гифера, чей щит едва выдержал соприкосновение и ударили в зелёную пелену, выставленную Оболенским. Казалось мощь атаки угасла, но тут же накатила вторая волна, перекрывшая половину неба. Разметала барьер. Ринулась дальше.
Я выставил настоящую стену, что отсекла нас от удара. Запитал её божественной силой. Почувствовал, как призывно стучится Найхва, просящая открыть ей канал. Позволил океанской богине подключиться и та добавила к барьеру своей мощи.
Щит выдержал вторую волну. И заставил бессильно истаять в воздухе третью. Но это стоило мне четверти резерва божественной силы. Слишком много.
Сандал заложил крутой вираж над городом, показывая мне противников. Они ничуть не ослабли. Скорее наоборот — набрали дополнительной силы. Энергетические каркасы выступали за пределы оболочек, а мощи внутри них плескалось столько, что она изменяла взятую под контроль плоть.
Каждый из этих выродков Бездны подпитывался от хранилища душ. Гифер смог прикончить одного, потому что моя атака истончила канал связи и ему не хватило энергии для эффективной защиты. Но теперь все выжившие стянулись ближе друг к другу. Попробую повторить удар и он войдёт в контакт сразу с целой пачкой каналов. Да и их энергетическая структура разительно изменилась, став более устойчивой.
В голове вспыхнула, как мне показалось, дельная мысль и я дал команду Мьёльниру. Тот вопросительно-испуганно пискнул, но получив короткое подтверждение, сорвался с моего запястья. Перешёл в призрачный облик и умчался вдаль. А сбоку зазвучал голос подлетевшего Оболенского.
— Сильны эти басурманы, Сиятельство. Моя атака и Шуйского бы заставила попотеть, а они живы.
С досадой цокнув языком, добавил.
— Есть ещё один вариант в арсенале, но боюсь, он запросто Каир с лица земле сотрёт. Обидится Мехмед, как пить дать.
На мнение султана, мне сейчас было наплевать. Вот забирать жизни миллионов смертных, это не слишком хорошая идея. Наша битва и так опустошила несколько кварталов — большая часть жителей, что там оставалась, были мертвы. Но это неизбежно — в противном случае мы попросту бы погибли. Удар по всему Каиру, совсем иное дело. Речь пойдёт не о тысячах, которые умудрились выжить во время атаки обратившихся, а о громадное массе людей.
— Нужно продержаться, пока Мьёльнир не закончит дело.
Кавалергард с некоторым удивлением глянул на меня.
— Кто не закончит дело?
Я поморщился, прикидывая, как лучше ответить. Но времени на это мне не дали — враг снова атаковал.
Теперь вперёд устремились громадные, сотканные из энергии мёртвых душ монстры. Что-то вроде гигантских медведей. Только бронированных, с шипами на спине и длинными, выступающими далеко за пределы челюстей, клыками.
— О, это же виррелы!
За спиной прозвучал, до удивления жизнерадостный возглас Найхвы, а навстречу валу атакующих тварей устремился Сандал. Следом ударил Оболенский — в строй поднимающихся энергетических монстров врезалась добрая сотня огромных и привычных по виду медведей, сотканных его зелёной энергии. Замелькали копья Гифера — тот запускал их десятками и каждое разрывало врага при попадании. Рванул вперёд и ручной монстр Прохора — этот таранным ударом ворвался в самый центр вражеского строя и закружился там, истребляя всех, кто оказался рядом.
Я тоже потянулся божественной мощью к сотне ближайших целей. Надавил, разрывая защиту и проникая вглубь их структуры. А потом одним усилием превратил в лохмотья, что таяли в воздухе.
Количество вражеских конструктов стремительно сокращалось, но уже в следующую секунду они ударили вновь. Использовали ту же самую механику — к нам устремились завывающие потоки праха, что переплетались между собой, формируя нечто похожее на песчаную буря. Только эта неслась снизу вверх и могла убить одним прикосновением.
Вложенная в плетение мощь была колоссальна. Не было никакого смысла пытаться прикрыть всё направление атаки — этот удар был в несколько раз сильнее предыдущих и смёл бы любые наши защитные барьеры.
— Найхва, Прохор держитесь рядом! Ратибор — щиты на максимум!
Я успел заметить недоумённое выражение лица князя, на котором проступила толика обиды. Мелькнула мысль, что отдавать приказы трёхсотлетнему патрицию, который прошёл через колоссальное количество битв, и правда немного странно.
А потом нас накрыло облако завывающего тёмного праха и стало не до разговоров.
Чужая сила давила со всех сторон. Вихрилась около
