с ржавым лезвием.
— М? Что? — Дмитрий поднял взгляд и машинально спрятал Ханну за собой, — вы ошиблись.
— Че, думал хорошо вырядился так все можно? А ну, гоните деньги и драгоценности, или того, — для наглядности бандит резанул ножом по воздуху.
— Хорошо, но я калека, рука больная, — Дмитрий приподнял левую скрюченную руку, а правой поудобнее перехватил трость с тяжелым набалдашником в виде металлической буквы «Г». Бандиты среагировали на уловку, проследив за его больной рукой, Дмитрий же оперся на здоровую ногу и на манер копья ударил тростью. Рукоять впилась в лицо бандита с хлюпающим звуком, от боли он взмахнул рукой. Дмитрий пошатнулся отступая, но Ханна придержала его за талию.
— А, мой нос! Ты сломал его! — бандит выронил нож на землю. Он побежал, сбив с ног товарища.
— Какие нервные, — Дмитрий дернул плечом, чтобы поправить пиджак, и цыкнул от боли. Ткань рукава пропитывалась кровью.
— Вашблогородь, вы в порядке? — к парочке подбежал околоточный, — паршивцы, ранили!
Он поймал извозчика и приказал доставить благородий к доктору.
— Подождите, они что-то уронили, — Ханна подняла с земли странного вида курительную трубку. Мусор конечно, но слишком странным он ей показался.
— Куда вашблогородь? — осведомился извозчик и поправил воротник тулупа.
— К доктору Гаазе, я покажу, — Дмитрий зубами порвал платок, чтобы перевязать рану, но ему помогла Ханна.
— Знаю доктора, — хлестнул вожжами коней извозчик.
* * *
Карета мерно покачивалась по дорогам Петербурга, пока Вадим думал. Еще при Александре Первом торговля приняла сильно аграрный уклон, но все начало меняться при Николае Павловиче. Экономика перешла на протекционистскую модель из-за технического отставания страны. Императору приходилось чуть ли не лично одобрять выезды и въезды из-за границы, чтобы поддержать местных торговцев и производителей.
Медленно, с пинком и какой-то матерью дворяне Петербурга шли покупать роскошные вещи не в английские и французские лавки, а к отечественным поставщикам, строились технические вузы по всей стране, росло новое поколение российских инженеров.
Максим докладывал о чудовищных очередях за продукцией заводов ткани, ткацких фабрик и производству мебели. И неготовность обеспечивать спрос вызывала проблемы. Те же голландцы обивали пороги компании Вестник, видя, что сами русские не справляются, не хватало рабочих в новые цеха. Вадим покрутил головой, чтобы хрустнуть шеей.
Пока он топтался в столице, два груженых каравана шли на восток, они отправились еще летом, пока Вадим воевал на Кавказе. Первый состоял в основном из нанятых в германии, Испании и Австрии рабочих. Они помогут генерал-губернатору Дальнего Востока Живому Александру Юрьевичу наладить приличные мастерские, ведь во втором караване шла партия станков. Не бог весть каких, но все лучше, чем те, которые они могли бы сделать сами или добыть у китайцев. Генерал-губернатор предлагал купить у американцев, но Вадим отклонил идею, уж больно не хотелось ему, чтобы американские корабли останавливались в российских портах Тихого океана. Хуже того, сами тоже не могли забрать, не хватало кораблей. После двадцатых годов Русско-американская компания потеряла монополию на товары и несла убытки. Раньше сообщения на Аляску доставлялись кругосветными путешественниками, которые перестали ходить туда регулярно. Все зашло так далеко, что официально флот Дальневосточного океана, считай Тихого, даже не рассматривался в программе судостроения государства. Несколько десятков судов на весь океан! В основном частные и захваченные у китайцев суда работали на компанию.
Карета подпрыгнула, перейдя на грунтовую дорогу поселка Заводское. Вадим забарабанил пальцами. Дальний Восток нес убытки, пока не проявил себя один шебутной генерал-губернатор и не захватил Хоккайдо, Сахалин и Курильские острова. Это быстро способствовало началу торговли с закрытой до этого Японии и сулило огромные выгоды в торговле с американцами, мексиканцами, да и вообще жителями обеих Америк и Азии. Хорошие фрегаты он гонял до Аляски и Ямайки, китайские же суденышки курсировали от материка к японским островам и Сахалину.
В переписке Александр Юрьевич выражал надежду, на увеличение российского флота и обещал прислать золото, для продвижения его просьб в столице. Простое слово — золото, а сколько головной боли оно вызывало у Вадима.
Если ему начнут привозить слитки дорогого металла, то у императора всероссийского закономерно встанет вопрос, а не обкрадывает ли государство один генерал-губернатор вкупе с затейливым промышленником. Вот Вадим и не хотел, чтобы у императора вставал, а то к вопросу подтянется еще и армия с жандармерией. А сколько бы он ни подкупал Месечкина на всех не хватало.
Карета остановилась у главной площади поселка. Вадим пришел рано, шествие к храму только началось.
— Рад вас видеть, — к Вадиму подошел митрополит Лаврентий и жестом предложил пройтись до храма.
— Ваше высокопреосвященство, — поклонился Вадим, — рад, что вы пришли.
— Как я мог не прийти, ведь я лично освещу храм.
— Неожиданно, — удивился Вадим, следуя за митрополитом.
— Почему же? Освящение храма символически уподобляется крещению человека, ведь человек — это нерукотворных храм Божий, — объяснил Лаврентий, — я слышал, что вы добились успеха на пути науки.
— Реклама, — честно признался Вадим, — меня больше волнуют наши договоренности.
— Я все подготовил. Три сотни человек для этого года, дальше по шестьсот человек в год.
— Мало, — Вадим прикинул размеры губернии, а потом империи. Церковно-приходских школ требовались тысячи, и они были. Но на совершенно ужасном уровне. Детей учили там не больше пары лет письму, закону Божьему, арифметике и чтению. Вадим же продвигал увеличения срока обучения, наем или гражданских учителей или обучение священников стезе преподавания. Синод в лице Митрополита Лаврентия одобрил обучение дьяконов дополнительным предметам.
— Мало, но я пока не видел новой учебной программы, — тонко намекнул митрополит.
— О, я вас удивлю, — пообещал Вадим.
Мероприятие началось спустя несколько часов. Все действо происходило вокруг престола в центре алтаря. Митрополит Лаврентий по традиции с помощью камня забивал гвозди в престол. Священники полили его воскомастихом — сложным клейким составом из расплавленного воска, мастики, мраморной крошки и благовоний. Престол омыли розовой водой, помазали святым миром, а затем облачили в несколько слоев «одежд», возложили антиминс и все под молитвы. Облачали и жертвенник храма. Служители прошлись с кадилом по храму и окропили его святой водой. Читаемые молитвы обращались к Господу с просьбой даровать освящаемому храму и молящимся в нем Божественную благодать.
— Интересно, а вы используете какие-то специальные камни? — тихо спросил Вадим у митрополита.
— Вадим, сын мой, не порти момент, — попросил Лаврентий и протер платком пот. После многочасовой процессии митрополита оставили отдохнуть, но он не ушел из Заводского, заглянув к Вадиму в гости.
— Чаю? — предложил Вадим и пошел к рабочему столу.
— Может, чего покрепче?
— Есть и крепче, — Вадим достал настойку на рябине и полез открывать потайной ящик стола, чтобы
