дальше, — парень взъерошил пятерней волосы.
— Двумя руками «за»! На сегодня приключений больше, чем достаточно. Было бы не плохо, как следует выспаться. Можно, у тебя переночевать-то? Ты же не оставишь меня на улице?
— Я лучше сделаю в продолжение «горячей» темы, предложу приютить тебя Мин Гю.
— Ну, ты и гад! После того, как я, практически, спас твою задницу, ты мою собираешься подсунуть этому… плохишу?
— Ты ж не пробовал, а вдруг понравится? Потом еще и благодарить будешь, — парень откровенно начал потешаться над моим растерянным видом.
— Тогда, я лучше пойду куда-нибудь подальше отсюда. Точно! На пляже переночую.
— Не глупи. Забыл совсем, что у тебя с чувством юмора не в порядке. Еще не хватало с моей-то внешностью влипнуть в какие-нибудь неприятности, — Чонхёк притянул меня к себе и обнял. — Спасибо. Я, конечно, и сам бы справился, но все равно — спасибо. Так странно обниматься с самим собой… У тебя щеки холодные. Замерз?
— Да. Потряхивает немного, наверно, отходняк от перенесенного стресса начался.
Он развернул меня, обнял за плечи, и мы направились в ресторан.
— И что так долго? Вы там, на улице, чем интересно занимались? — Мин Гю, прищурив глаза, придирчиво нас осматривал, пытаясь найти по всей вероятности непристойные улики нашего не такого уж и длительного отсутствия.
— Общались с тенью отца Гамлета. Он испытывал трудности с гендерной идентификацией и очень хотел понять — «бить или не бить»?
— Ах, вот в чем вопрос? — Джесон и Ын Хо заржали, чокаясь и опустошая очередные бутылки. — Бедные Ёрики, кажется, вам от старшего Гамлета сильно досталось? Что-то вид у вас не слишком счастливый.
— Парни, мы с Тэо пойдем, пожалуй.
— Чего это вдруг? Мы еще не доели и не допили. Только начали! Чонхёк, это не по-товарищески бросать компанию. Мы старшие и не отпускаем Тэо. Пусть с нами пьет! — Дэгон уже был в приличном подпитии.
— Точно! Можешь уходить, а Тэо мы оставляем себе, да ведь? — Югем заговорщицки подмигнул довольному Мин Гю. — Мин Гю, ты же не хочешь, чтобы Тэо уходил?
— Само собой! Эй, Чонхёк-и, я тебя отпускаю в обмен на твоего двойника, ты понял? Он та-акой… Что, не рад, что ли? — рука Мин Гю потянулась к моему бедру.
— Но-но, руки убери! Я же сказал, Тэо мой! — Чонхёк задвинул меня за спину, шепнув: — Иди в туалет, а потом выходи к машине и жди меня.
Я развернулась и направилась в уборную.
— Ты куд-да-а? Мы не отпуска-али-и-и… — неслось вслед пьяное блеянье.
…Пригревшись в машине, я задремала. Чонхёк, видя мое состояние, не стал включать в салоне музыку.
— Тэо, просыпайся, мы приехали. Давай вылазь, — парень открыл дверцу машины и помог мне выбраться.
— Мы там твоих домашних не напугаем явлением в неурочный час?
— Бабуля спит давно. Мы ж тихонько.
В коридорных потемках Чонхёк зашипел на меня, чтобы я не ставил, как попало, обувь в хёване, на что я пихнула его, мол, знаю без тебя! Чтобы не разбудить бабушку, он не стал включать свет, а подсветил наше перемещение телефоном. Парень завел меня в комнату, плотно прикрыл дверь, только после этого включил свет, оставив регулятор на минимальной яркости. Это была спальня с большой кроватью и с выходом в ванную.
— Я разберу, а ты иди в душ. Полотенце чистое в стопке на полке возьмешь.
— А зубы чем почистить?
— Запасной щетки у меня нет. Может, и есть где-нибудь, но сейчас я ее точно не буду искать. Обойдешься, палец, паста и просто прополощи рот.
— Ладно, что-нибудь придумаю.
— И что, например? — Чонхёк заинтересованно на меня посмотрел. — Материализуешь?
— Как ты догадался-то, провидец мой лупоглазый?
— Иди, мойся, доходяга, а то пинка дам!
Я ушла в ванную. Приняв душ, все же материализовала зубную щетку. Пальцем ковыряться во рту показалось стрёмным. Как выглядела та самая щетка, которой я чистила зубы у Тэхёна, вроде, вспомнила без особых усилий, ни разу не сомневаясь, что вряд ли кроме меня она еще кому-нибудь была нужна… Почистив зубы, воткнула ее в стаканчик рядом в Чонхёковой и улыбнулась своему отражению в зеркале.
— Мы что, в одной кровати спать будем? — вытирая волосы полотенцем, я остановилась на выходе из ванны и недоверчиво посмотрела на скидывающего с себя одежду парня. — Я же вроде не пил с твоими друзьями, чтобы оказаться утром в постели с мужиком в обнимку?
— Ха, чертяка, запомнил! А у тебя есть какие-то другие предложения? Здесь только одна кровать. Можешь, конечно, спать на полу — дело твое, но на этом храподроме для четверых места хватит. Я бы на твоем месте думал о комфорте. Так уж и быть, можешь меня крепко не обнимать, — проходя мимо, парень взлохматил мой затылок. — Мы в общаге долго по двое спали, мне не привыкать находиться с парнем под одним одеялом, так что не напрягайся, малой, меня не стеснишь. Я пошел мыться, а ты ложись.
— Ладно, как скажешь, хён, — я полезла в кровать.
— Ты где щетку взял, фокусник? — Чонхёк с удивленной физиономией выглянул из ванной. — У меня точно второй не было! Ты что, реально ее материализовал?
— А то! Сомневаешься в моих способностях?
— Кроме шуток?
— Слушай, какая тебе разница, мойся и вали спать, а то я тебе тоже чем-нибудь придам ускорения! Вот же, детектив Конан нашелся.
Как только погас свет, я почти сразу начала засыпать, уже сквозь сон, почувствовала, как ко мне привалился Чонхёк, и нарочно негромко фыркнув в ухо, закинул на мое бедро ногу.
Глава 9
Утро разогнало сон яркими солнечными лучами, пляшущими на лице зажигательную кэльссу. Чонхёк перетянул почти все одеяло на себя и спал, накрывшись с головой. Несмотря на свой оголенный бок, холодно мне не было. Спать расхотелось, я просто блаженно потягивалась в кровати, мысленно благодаря Сущего за спокойную ночь и приятное утро, не вызывающее напряжения сил и нервов.
Спящий рядом парень недовольно засопел и вскинул руку поверх одеяла. Ого! Это было то еще зрелище! Вот ведь, всего лишь айдол, а не якудза прожженный! Татухи покрывали руку, словно на нее натянули чулок или продырявленный рукав. Интересно, а дальше на теле они тоже есть? Я решила оттянуть уголок одеяла и … тут же получила пинок ногой в колено.
— Покалечишь меня хочешь? Бессмертный что ли?
— Нечего меня разглядывать, как девицу на выданье. Иди, штору завесь, вчера забыли, солнце мешает. Не хочешь спать, катись из комнаты, я еще не готов вставать, — Чонхёк перевернулся на другой бок и снова
