фотографий, где монарх снялся на теннисном корте с ракеткой в руке, она явно видна. Но и не скрывал необычной татуировки, благодушно причисляя её к грехам молодости.
Известно, что сделал наколку русский самодержец, будучи ещё цесаревичем, во время своего восточного путешествия.
…За кормой крейсера «Память Азова», на котором со своей свитой путешествует великий князь Николай Александрович, остались Египет, Греция, Индия, Цейлон, Сингапур, Китай. И вот впервые перед взором августейшего путешественника забрезжили берега неведомой Японии – красивые, словно на драгоценной лаковой шкатулке. «Розовые вершины вереницей встают перед нами над окутанным светлой мглою горизонтом, – 15 апреля 1891 года записал в путевой дневник князь Ухтомский. – Вот он ближе, синее, определеннее: это – Япония!»
И кто бы мог предсказать в те дни, что именно в этой загадочной, почти фантастической стране так неожиданно трагично и завершится долгое путешествие?! И для наследника. И для всей империи.
Роковое происшествие явится прологом будущей Русско-японской войны, и вовлечет Россию в чреду смертоубийственных конфликтов. И как кровавый итог – гибель венценосной семьи.
От тихого городка Отсу (Оцу) до Екатеринбурга пролежит долгий путь, вместивший в себя войны, бунты, революции, перевороты… От удара японской сабли полицейского Цуда Сандзо на улочке Отсу до револьверного выстрела чекиста Юровского в подвале Ипатьевского дома…
Император Николай II с татуировкой японского дракона на руке.
Фотография. Начало XX в.
Но царская кровь впервые прольётся в Японии. Отсу – Екатеринбург: города на крови! Незримый терновый венец царя-мученика будет тайно примерен в безвестном прежде японском городке. Мистика, будто в том несчастливом для цесаревича году, в цифрах его составляющих, закодирована сама смерть: 1891–1918!
Россия могла бы пойти по иному пути, и судьба её сложилась иначе, если бы… Но история, как известно, не знает сослагательного наклонения. И всё же, если бы не мгновенная реакция греческого принца Георга, или Джорджи, как его называли в близком кругу…
Ничто не предвещало дурного в тот весенний день. Напротив, наследник и сопровождавшие его Барятинский, Кочубей, Оболенский, принц Георг в самом веселом расположении духа возвращались после осмотра местного храма. Молодые люди воспользовались услугами рикш, что доставило им почти детскую радость: остроты, смех, шутки нарушили патриархальную тишину городка. Компания шумных и развязных европейцев вызвала ярость местного полицейского. К гневу стража порядка добавилась ещё изрядная порция национального шовинизма: с саблей наперевес он кинулся к чужеземцам.
Великий князь Николай Александрович записал в дневнике: «В это время я получил удар по правой стороне головы над ухом, повернулся и увидел мерзкую рожу полицейского, который второй раз на меня замахнулся саблей в обеих руках. Я только крикнул: «Что тебе?» и выпрыгнул через дженрикшу на мостовую».
Именно в эту драматическую минуту греческий принц Георг, Джорджи, склонный, по мнению светских сановников, к действиям, кои «не могут служить образцом для Великих князей и принцев», молниеносно выбил саблю из рук фанатика.
В те апрельские дни с первых полос японских газет не сходила горячая новость: в Отсу на жизнь российского наследника совершено покушение! Все в Стране восходящего солнца – от божественного императора до торговца рисовыми лепешками – живо обсуждали тот злосчастный случай.
Это горестное происшествие, всколыхнувшее тогда всю Японию и Россию и доставившее немало тревожных дней для августейшей семьи, навсегда останется и в памяти русского царя. В этот день в церквях шли благодарственные молебны за счастливое избавление цесаревича (а позже – и царя) от рук злодея.
Но ранее, когда крейсер «Память Азова» только пристал к берегам загадочной страны, цесаревич Николай вместе со своими спутниками находил в Японии много заманчивого и диковинного.
По прибытии в Нагасаки на борт российского крейсера был доставлен по желанию цесаревича знаменитый тату-мастер Хоре Кио. Он весьма удивился просьбе молодого аристократа-иноземца, поскольку в Японии подобное «украшение» почиталось неприемлемым для высших сановников и тем более для членов императорской семьи.
Но, безусловно, мастер Хоре Кио был и польщён столь лестным для него предложением, и старался преуспеть в своём мастерстве. Через семь часов его беспрерывной работы (цесаревич терпел ту процедуру, выказывая, подобно самураю, презрение к боли) правую руку августейшего наследника обвивал чёрный дракон с красным брюхом, с зелёными лапами и рожками золотистого цвета – восточный символ власти, мудрости и силы.
Версий, зачем великий князь решился на столь неординарный поступок, множество. Среди них – татуировка как доказательство принадлежности к некоему тайному Ордену Дракона, объединявшему правителей королевских домов Европы, и тату на руке монарха – опознавательный знак.
Нет, версия из ряда фантастических. Более правдоподобно, молодой человек (двадцатидвухлетний наследник, верно, решил преподнести себе необычный подарок, ведь мастер накалывал дракона в преддверии дня рождения цесаревича – 4 мая 1891 года!) просто следовал моде. Да и английский кузен, будущий король Георг V, как две капли похожий на цесаревича и с которым тот был дружен, бахвалился перед своим другом и русским братом наколкой дракона, сделанной им также в Японии, но десятью годами раньше.
В середине XIX столетия в Европе неожиданно среди аристократов явилась мода на «нательную живопись». Ну а татуировка, и в особенности восточных драконов на руках, была в фаворе среди флотских офицеров. Может, оттого и мичман Российского флота Леонтий Дубельт обзавелся модной наколкой.
Удивительно, фотография внука поэта, подаренная им дядюшке Григорию Александровичу Пушкину, датирована тем же майским днем, в коем схожий японский дракон «обовьёт» руку цесаревича! Ровно через пять лет.
Много странных совпадений в судьбах внука поэта и августейших особ Дома Романовых, открывшихся много позже: Леонтий появится на свет в год смерти императора Николая I, а год его ухода совпадет с годом кончины Александра III. Да, всего лишь несколько недель будут разделять эти скорбные даты. И в октябре 1894 года, спустя месяц после смерти Леонтия Дубельта, бразды великой державы примет последний российский государь Николай II.
Такие вот царственные «сближения». Но были и иные, родственные. В свойственных отношениях с Домом Романовых Леонтий Дубельт оказался благодаря двум брачным союзам: его сестра по матери графиня Софи де Торби обвенчалась с великим князем Михаилом Михайловичем, внуком Николая I, а брат Георгий женился на дочери императора Александра II светлейшей княжне Ольге Юрьевской. Но о втором знаковом событии Леонтию Дубельту не довелось узнать…
Прототипы Анны Карениной
Леонтию шёл тринадцатый год, когда произошло одно происшествие, чуть было не перечеркнувшее его юную жизнь. Но об этом несколько позже.
Мальчик рос и воспитывался у дедушки Петра Петровича Ланского. Не родного по крови – он приходился отчимом
