Боги, наконец-то! Нетерпеливо дернув узел на полотенце капитана, она прошептала прямо ему в губы:
— Здравствуй, Джастин!
Хартли со стоном накрыл ее рот поцелуем, и Мона испытала момент чистого восторга. Все, что сейчас происходило, было не просто выстраданным и желанным, а единственно правильным. Аромат его кожи, вкус губ, до краев налитое силой тело сейчас принадлежали только ей одной. Мона провела ногтями по упругим мышцам на спине Джастина и почувствовала, как он содрогнулся от удовольствия. Шесть долгих месяцев она убеждала себя, что сможет забыть его и пойти дальше, а на самом деле просто топталась на месте в ожидании этой ночи, этой встречи…
Если бы Хартли еще мог соображать, то наверняка ужаснулся собственному поведению, но как только их тела соприкоснулись, его сознание отключилось. Ведомый одним лишь дремучим инстинктом, он намотал на руку подол длинного нарядного платья, приподнял Мону над полом и всей тяжестью притиснул к стене. А когда она обвила ногами его талию, Джастин слепо рванулся вперед.
Сейчас ему было безразлично, как он выглядит со стороны, какие звуки нарушают тишину мирно спящего дома. Он был сосредоточен только на одной цели и не останавливался до тех пор, пока Мона в экстазе не запрокинула голову. Ощутив глубокий внутренний трепет ее завершения, Джастин немного ослабил хватку и позволил себе воспарить.
Глава 10
Утром Хартли проснулся в постели один. Окружающий мир, на который он до сих пор смотрел, словно со дна колодца, обрушился на него ярким солнцем, громким пением птиц и радостным собачьим лаем. Моны нигде не было видно, но сердце подсказывало, что она не ушла, что все еще где-то рядом. Джастин быстро заправил постель, набросал брату короткую записку и попытался привести себя в порядок. Ему было за тридцать, он давно командовал большим гарнизоном, но этим утром почему-то волновался, как мальчишка.
Джастин нашел свою возлюбленную в окружении семейства Грин, большой золотистой собаки и дюжины розовых кустов — особой гордости Марты. Хартли хотел задержаться в дверях, чтобы вдоволь налюбоваться прекрасной картиной, но волшебница повернула к нему голову, и он мгновенно позабыл обо всем. Беспомощно барахтаясь в любовных тенетах, Джастин даже не заметил, что Грины давно уехали в форт с его запиской, а обделенная вниманием Дейзи отправилась на обход территории. Он сидел над нетронутым завтраком и не отрываясь смотрел на любимую женщину.
Для Моны в этих отношениях все было новым и непривычным. Джастин не прятал свои чувства к ней, ему и в голову не приходило их стыдиться. Он боготворил ее каждым своим вздохом, каждым ударом сердца, улыбался так открыто и доверчиво, что ей хотелось плакать. Но по давней привычке Мона сдерживала эмоции, опасаясь неосторожным действием разрушить свое хрупкое счастье.
Они снова вернулись в спальню, где впервые любили друг друга при свете дня.
— Я, наверное, страшно неловок, но ты почему-то не жалуешься… — каждый раз после страстного соития Джастин трогательно беспокоился, не причинил ли ей каких-либо неудобств, что очень забавляло Мону. Он нравился ей как человек, как воин, как любовник. Ей нравилось все в этом мужчине. — Солнце очень редкий гость в Западных землях, а в тебе словно тысяча солнц! Ты подарок небес, которого я не заслуживаю.
— Вот и нет, глупый, это ты — настоящий подарок.
— Ну да, простой солдат, живу в глуши, ловлю рыбу на ужин. Мечта, да и только…
— Вот удивил. Мы в замке тоже ловим рыбу, а потом, страшно представить, мы ее едим!
Она плотоядно клацнула зубами возле его плеча, и Джастин отпрянул в притворном ужасе, а потом внезапно рассмеялся. От его искреннего смеха в животе у Моны начинали порхать бабочки.
— Хочу быть с тобой честной, Джас. Я не свободна в своих поступках, поэтому не даю никаких обещаний. Могу лишь оставить здесь частицу своей магии, которая влюблена в тебя так же сильно, как я…
Глава 11
Капитан Хартли уже три дня не был дома и покидал форт только на время коротких вылазок. Серокожие вампиры атаковали их почти беспрерывно. Если поначалу количество кровососов, появляющихся из Черного леса, только раздражало патрульных, то теперь просто приводило в ужас. Чтобы ни одна мерзкая голодная тварь не пробралась вглубь Западных земель или к поселениям на берегу моря, приходилось постоянно усиливать дозоры, на что Джастину катастрофически не хватало людей. Стычки настолько участились, что форт практически перешел на осадное положение.
Запасов у них было достаточно, без подвоза провианта и боеприпасов гарнизон мог продержаться довольно долго, но вместе с увеличивающейся толпой безобразных тварей росло и количество раненых. Джастину до зарезу нужны были люди, и в конце концов, он был вынужден отправить гонца в Главное пограничное ведомство.
В ожидании помощи патрульные набирали добровольцев из окрестных поселений, но на их обучение уходило слишком много времени. Справиться с человеком или диким животным новички еще могли, а серый кровосос один стоил пятерых опытных бойцов.
Для обитателей форта настали нелегкие времена. Они с трудом выкраивали время на сон и еду, и только Джонатан всегда находил минутку, чтобы нацарапать своей возлюбленной Марджи несколько слов в волшебной книжке. Написал он и о том, что у них происходит.
Когда взволнованная Марджори ворвалась в спальню хозяйки, чтобы сообщить тревожную новость, то застала волшебницу стоящей у окна.
— Еще что-нибудь случилось? — не оборачиваясь, спросила Мона.
Мэдж от неожиданности даже остановилась.
— Вы хотите сказать, что у нас тоже происшествие?
— Сначала ты расскажи.
Когда Марджори прочитала вслух письмо Джонатана, Мона подошла и взяла ее за руки.
— Джон прав, там очень опасно, а тебе сейчас нужно заботиться о ребенке.
— Так вы уже знаете?! — и без того краснощекая Марджори стала пунцовой от неловкости и волнения. — Я сама только недавно догадалась…
— От души поздравляю вас с Джоном, Мэдж! Я как раз хотела тебе сказать, что собираюсь отправиться в Западные земли. Настало время раз и навсегда разобраться с тайной этого заклятия, а когда все закончится, ты сможешь навестить Джонатана и остаться с ним навсегда.
— Навсегда? И вы согласны меня отпустить?
— Ты еще спрашиваешь! Вы любите друг друга и должны жить вместе, а где именно, это вам решать.
— Ой, если на то пошло, то я перееду в форт Кэннон. У нас с Джоном там и домик уже есть!
Мона тепло обняла плачущую от радости служанку и отправила ее писать ответ возлюбленному. Преданная Мэдж честно заслужила свое семейное счастье, и ей пока не обязательно знать, что госпожа тоже носит под сердцем новую жизнь. Последствия ее
